Игрушка для олигарха

Рай Альмира

– А когда ты приехал, Надя тебя просто бросила?

– Не просто.
– Дима скривил губы.
– Растоптала. Сказала, что я ни на что не способен. С бизнесом у меня ничего не выйдет, так как я всю жизнь жил на бабки отца. И даже мелкое поручение ее папани выполнить не смог. Она подписала какой-то там контракт с модельным агентством и уехала. С Павловичем мы после не связывались, он подослал Костяка с предложение работать на него. Мол, если хочу вернуть его дочь, должен доказать преданность. И работа, как ты понимаешь, была грязной.

– Ты оказался, - не

спрашивая, а утверждая произнесла я. Это решение вызвало во мне гордость за Диму. Он оступился, я могла его понять, правда. Наверное, даже простить. При условии, если он в самом деле разобрался, что хорошо, а что плохо.

– Ну, отказаться так просто не вышло, - поправил меня он. А я вдруг вспомнила о шрамах на его теле, часть которых закрыта татуировками.
– Такие люди выбора не оставляют, понимаешь? Мне терять было нечего, и в отчаянные времена я пошел прямиком к человеку, которому Василий Бауэр перешел дорогу. Был такой дяденька по фамилии Стоцкий. Его уже в живых нет, но тогда он мне здорово помог. Попросился к нему, так сказать, под крышу. Платил приличный процент за эту самую крышу, и в итоге смог нормально закорениться в городе. Сначала ресторанчик на окраине открыл, потом сеть. Потом в ночную жизнь перешел. И пахал, пахал, все время вспоминая слова Нади. Хотел доказать ей, что ошибалась.

Дима, смотревший все это время прямо, сфокусировался на мне и улыбнулся. Тепло, по-домашнему как-то. Погладил меня по щеке, заправил волосы за ушко - сама нежность.

– Если подумать, то я ей даже благодарен. За мотивацию.

Я фыркнула и отвела взгляд. Вот и вся история, как я просила. Довольно простая, жизненная история о подлости, предательстве и разочаровании. Стало ли мне легче? Смогла ли чуть лучше понять Рогозина? Почувствовала ли себя ближе к нему? Трудно было сказать. Наверное, мне требовалось время, чтобы снова свыкнуться с мыслью, что Дима вовсе не главный злодей в этой истории. Что теперь, наверное, у нас может быть шанс.

– Значит, все эти годы папа думал, что ты устроил поджог? А что на счет сейчас? Это ведь не ты подговорил всех его клиентов?

– Не я, - совершенно спокойно ответил Дима. И я верила ему. Просто так, без доказательств.
– Бауэр, Надин отец. Видишь ли, я за пять лет подрос во всех смыслах, а он, наоборот, сдулся. Надя вернулась, вдруг ей любовь в голову ударила. Хрен ее знает, я до сих пор ее не раскусил.

– Она тебя не любит, - пробормотала я. И мысленно добавила «А я - да». Но сказать это вслух не смогла бы.

– Не думаю, что она вообще на это способна, - поддержал меня Дима. И через мгновение молчания добавил: - Она не ты. И я снова вернусь к тому моменту, когда ты пришла ко мне.

Я вопросительно посмотрела на него, а он проник рукой под мой свитер, разместив горячую ладонь на моем животе. Такой многозначительный жест.

– Я винил твоего отца в разрыве моей помолвки. И когда ты пришла, думал о том, чтобы отомстить ему таким образом. Говорю как есть, прекрасно понимая, что это тебя разозлит. Но ты же хотела меня понять?
– Он посмотрел на меня с вызовом.
– Попробуй.

Попыталась

вставить свои пять копеек, но он поднял палец, прося меня помолчать.

– Одного раза мне не хватило. Ты стала навязчивой идеей. И даже когда Надя замелькала на горизонте, я осознал, что она всего лишь блеклая тень прошлого. Интерес пропал. И знаешь, что?
– он послал мне жесткий взгляд.
– Меня это до одури бесило. Я шел к тебе и злился, что не мог это контролировать.

А вот тут мне в самом деле следовало бы обидеться. Дернулась, чтобы встать, но не тут-то было. Дима напрягся, молча удерживая меня, и склонился к уху.

– Я хочу тебя, Юля, - зашептал он.
– Во всех смыслах. Потому говорю все это.

– Что - «это»?
– уточнила я.
– Что я для тебя...

– Самая лучшая, - оборвал Дима. И у меня неожиданно разбежались мысли. Просто он сказал это так уверенно и безапелляционно, что в моем сознании все перевернулось. Все вдруг стало неважным, потеряло силу и смысл. А все чувства обострились, устремились к этим двум словам.

Я для него самая лучшая.

Я смотрела на Диму, будто видела впервые и узнавала заново. С самого начала. С чистого листа.

– Нужно сказать твоим родителям, что мы вместе, - твердо заявил он.

Мои глаза и до этого были слегка округлены, но тут я просто я начала смеяться.

– Издеваешься?

– Нет. Я серьезно. Мы скажем им.

– Так!
– я хлопнула Диму по плечу и все-таки встала. Он сам пустил, будто знал, что сбегать я не собиралась.
– Во-первых, было бы неплохо меня спросить, хочу ли я вообще быть с тобой! И в качестве кого? А во -вторых, - я осмотрела этого неприлично красивого мужчину и снова растеряла мысль.
– Пф... Мы не можем сказать ему! У вас вражда. И он будет зол. К тому же, у него сейчас проблемы со здоровьем и бизнесом.

Дима устало потер глаза.

– Ладно, - сдался он. Подозрительно быстро.
– Тебе лучше?

– Да, спасибо, - зло ответила я, слегка разочарованная его реакцией. А как же побороться за благосклонность дамы? Отстоять свое мнение?

– Хорошо. Поехали, - объявил Рогозин и, оставив купюру под тарелкой, встал.

– Куда это?

– Как, куда?
– вроде как удивленно, но на самом деле очень даже довольно вопросил он.
– Будем решать, хочешь ты со мной быть или нет.

Послав ему крайне неприветливый взгляд, я пошла. Но не в его постельку, как он того хотел, а к себе домой.

Понял это Дима, когда на улице я проигнорировала открытую для меня дверцу машины и направилась к автобусной остановке через дорогу. Не знаю, чего я добивалась. Но Дима за мной все -таки не пошел. Я с гордым видом перешла дорогу, а когда обернулась, его уже и след простыл. Ни машины, ни мужчины, ни моего отличного настроения.

Вот сколько бы ни ругала себя за свою потрясающую женскую логику, а все равно совершаю одни и те же ошибки.

– И кому я хуже сделала?
– угрюмо спросила я. Стоящая рядом бабулька понимающе хмыкнула, но комментировать не стала, чему я была очень рада.