Игрушка олигарха
Шрифт:
Но вот я стою в этой комнате, чуть большей по размеру, чем спальня в моем общежитии, а мой нос зарыт в мягкую ткань. И я вынуждена признаться себе, что меня возбуждает этот запах. Что бы это ни было – духи, сам Рогозин или микс того и другого. Я старалась не думать об этом и оправдывала себя тем, что, в конце концов, у каждого есть какие–то отклонения. Есть же?
Когда моя голова уже начала слегка кружиться, я заставила себя вернуться к поискам телефона. Но меня остановила подушка на кровати. Она пахла так же обалденно, и я поняла, что это все же не духи. Потянувшись к
– Оке–е–ей, – протянула я и медленно закрыла ящик. «У всех есть отклонения», – убедилась я.
Мне повезло больше со вторым ящиком. Там был мой родненький побитый телефон. Но не выключен, как говорил Дима. Просмотрев последние открытые страницы, сделала вывод, что меня изучали. Сначала было ужасно стыдно от того, какие фотки мог увидеть Рогозин. К примеру, на последних я в примерочной в одном лишь нижнем белье. Пыталась выбрать, какой комплект лучше бы подошел для совращения Жени. А еще были летние фотки и множество селфи в ванной. Чем больше я смотрела альбом, пытаясь увидеть себя глазами Димы, тем сильнее на него злилась.
Нет! Плохой! Плохой дядя Дима! Слишком откровенно!
Мои раздумья прервало входящее сообщение от Жени. Я еще ранее удивилась, что не было ни единого пропущенного от него. Что странно, учитывая наш последний разговор, где я толком ничего не объяснила. Но, как оказалось, они были. И сообщения тоже. Все просмотренные. И что удивительно, я обнаружила, что и ответы кое–кто за меня писал. В крайне грубой форме.
«Когда ты вернешься? Мне все это не нравится», – спрашивал Женя.
«Когда надо. Чтобы нравилось, нужно самому решать СВОИ проблемы», – отвечала «я».
Ну нет слов просто! То есть Рогозин обвинил моего парня в том, что тот все свалил на меня. Все совсем не так! Мы оба попали, моей вины даже больше. А если учесть то, что Костяк мог специально все подстроить, то Женя тем более ни в чем не виновен. Я понимала его недоумение.
«Я перебрал все варианты, сделал, что мог. Ты же знаешь. И что теперь? Что этот жлоб хочет от тебя?»
Я могла представить реакцию Димы на этот выпад. Естественно, ответ был в том же духе:
«Не твое сраное дело!!! Вопрос решен. Можешь гулять».
Я с ужасом перечитывала эту строчку снова и снова. А затем и последнее сообщение Жени:
«Охренеть! Но спасибо за благословение».
Я открыла вкладку входящих звонков и увидела семь пропущенных от него. В голове тут же возникли образы моего парня в компании другой девушки, ведь я «сама» его отшила.
– Ну ты и скотина, Рогозин, – прошипела я, набирая номер парня. Мое сердце колотилось от переживаний, я даже не представляла, как ему все объяснить. Лишь надеялась, что Женечка не наделал глупостей. Женский голос сообщил, что телефон вне действия сети, и я набрала номер еще раз. И еще. Десятки раз. Женя по–прежнему не отвечал.
Сделав несколько глубоких вдохов, не выдержала и начала лупить подушку Димы, представляя его голову. Как он мог? Какого черта вообще? Угомонившись, вспомнила о парнях внизу. Схватила телефон и на цыпочках выбежала из комнаты.
Набрала маму и едва не расплакалась, услышав ее ласковый голос. Мне хотелось вновь оказаться маленькой девочкой и скрыться в ее надежных объятиях от всех проблем. Она хоть и чувствовала, что со мной не полный порядок, но я не стала признаваться. Говорила лишь о хорошем, слегка подправляя детали.
– А я сегодня ходила за покупками, – воскликнула я и, зажав телефон плечом, начала распаковывать пакеты. На глаза попалась футболка с клубничкой, и я приложила ее к себе, вертясь перед зеркалом.
– С Олей ходила? – полюбопытствовала мама. Она будто знала, какие вопросы задавать.
– Угу, – протянула я.
– Что купили? Ты мне фотки пришли, соскучилась ужасно!
– Пришлю. Слушай, мам… – Я подумала, что не помешает немного расспросить о нашем общем мутном знакомом. – Сегодня в торговом центре я встретила папиного друга. Дядю Диму. Помнишь его? Такой высокий, всегда хмурый.
После недолгой паузы мама уточнила:
– Рогозина? – ее голос звучал напряженно, я даже могла представить ее лицо, выражающее недовольство.
– Точно! Он почти не изменился, я его сразу узнала, хотя мы не виделись лет… сколько? Пять?
– Ты говорила с ним? – сухо спросила мама, проигнорировав мои вопросы.
Закусив губу, я приняла решение сказать «да». Ибо как еще разузнать о нем больше?
– Он сам подошел. Точнее, мы столкнулись. Ну и… Я его узнала, а он меня не сразу. Он был с какой–то блондинкой, и они тоже делали покупки. Я и забыла, что папа как–то упоминал, что он тоже в столицу переехал. Давно?
Мама тяжело вздохнула и произнесла:
– Пять лет назад и переехал. У него там бизнес. Юль, а вы же телефонами не обменивались? Что он говорил?
– Не обменивались, – ответила я и даже не соврала. Его телефона у меня действительно не было. В интернете я нашла адрес фирмы, а когда пришла туда, секретарь направила меня на этаж выше. – А надо было? Все–таки хорошо бы иметь контакт кого–то из знакомых семьи. Мало ли… Помощь понадобится.
– Юлечка, если тебе что–нибудь понадобится, ты сразу звонишь нам. Это ясно? – Мама была строга, как никогда. – А Дмитрия лучше не тревожить. Он серьезный человек, Юля. И проблемами какой–то пигалицы заниматься не будет.
Ох, как же ты ошибаешься, мамочка. И проблемами займется, и в телефоне охотно покопается. Но этого, конечно, я говорить не стала. Вытянуть из мамы еще хоть что–то о Рогозине так и не вышло. Когда она перешла к нравоучениям на тему, что мне нужно сосредоточиться на учебе, а не ходить по магазинам, я поспешила закончить разговор, сославшись на позднее время.
Женя все еще не отвечал, и, конечно, я никак не могла уснуть. На душе было слишком тяжело. Я встретила Рогозина только вчера, а он уже перевернул с ног на голову всю мою жизнь. У меня возникло чувство, что если я пробуду здесь все выходные, то в понедельник у меня уже не будет парня. И друзей. И свободы действий. Дима душил меня собой.