Игрушка Тирана
Шрифт:
— Рэмиан, что случилось?
Желтые глаза серпентки с вертикальными зрачками непонимающе уставились на меня.
Я быстрым шагом пересекаю комнату. Я ещё сам не понимаю, что случилось. Но уже выхожу в коридор и спешу к лифту, долбя кулаком по кнопке. Лифт ползёт очень медленно до этажа. где находятся комнаты Кейтлин. Ловлю себя на мысли, что надо бы переселить девчонку поближе к себе. Пальцы сами набирают код доступа на панели возле дверей в её комнаты.
Призрачным голубоватым светятся крошечные бра по углам. Их тусклому свету не под
Я сжимаю руку Кейтлин и погружаюсь в её сознание. Теперь иначе. Получится ли?
Осторожно добавляю посторонние элементы в её кошмар. Шорохи. Звуки шагов.
Давление земли становится всё меньше и меньше. Я посторонним чужаком разгребаю земляные завалы в её кошмаре, нащупываю узкую ладошку и тяну на себя, вытаскивая из гибельных объятий ужаса. Кейтлин цепляется за моё сознание как утопающий за соломинку. Вцепилась зубами и руками так, что не отодрать.
Я вытаскиваю её, изменяя реальность сна понемногу Чуть больше света и изменённая поверхность. Отпускаю и разрешаю себе подглядеть глазами Кейт на происходящее. Дальше — её дело. Её фантазий и сна. Я лишь сижу посторонним в углу и впитываю. Кейт во сне всё ещё держится за чью-то ладонь. Мужское лицо оказывается очень близко от её лица. Кто? Расплывчато, черт лица не разобрать.
Этот кто-то из её сна гладит лицо и плечи, прикасается губами к тонкой бледной коже.
Это её сон, куда я всего лишь заглянул. Я отдаю себе отчёт в происходящем. Я разграничиваю реальность и марево сна. Но как будто со стороны наблюдаю за собой, внезапно склонившимся над лицом Кейтлин. Падаю вниз будто с обрыва в эти распахнутые объятия тонких рук. Они тонкие, как сухие ветки дерева, схлестывающиеся за моей шеей. Впивается в шею коготками.
Это я или не я?..
Глава 56. Рэмиан
Не понимаю, не чувствую границ, теряю связь с долбаной реальностью и прижимаюсь к тёмным, налитым кровью губам. Распахивающимися перед моими.
Биение сердца рваное, частое, отчаянное… пульсирует на кончике языка. Жаркие, влажные губы охотно отвечают на поцелуй, скользят по моему лицу и возвращаются к губам, чтобы подразнить, завлечь, околдовать.
В Кейтлин нет ничего сексуального, но то, что вытворяет у меня во рту её влажный язык, похлеще жаркой прелюдии к самому отвязному сексу. Жадно, остро, возбуждающе. Нет, это не я.
Другой «я» накрывает её тело своим, упираясь эрекцией в низ живота. Руки сами стискивают маленькую сладкую грудь с острыми. как пики гор, сосками. Вкусно, блядь. Наверное, я сошёл с ума, потому с меня, настоящего. только что слезла змееподобная Надина. Но несколько минут назад у меня член даже не напрягался от вызывающей сексуальности
Внезапный рык со стоном слишком громкий. Или это я слишком быстро вышел из её сознания, оставив после себя зияющую пустоту и отрезвляющий холод. Нужно быть осторожным, входя в сознание, и следует поступать ещё более осторожно, покидая чужой разум, привыкший к твоему присутствию, чтобы пустота заполнялась привычными, её мыслями. Если только не хочешь шокировать, сделать больно или… пробудить. Как сейчас.
Я просто дёрнулся назад, когда почувствовал, что сладкое марево порабощает, лишает воли. Меня. Нет, это невозможно… Кто угодно, но только не я…
Меня прошибает током, и я отодвигаюсь. Ритм дыхания Кейтлин меняется мгновенно. А её взгляд направлен прямо на меня. Мне в лицо. Она скользит своими глазами по моему лицу, недоумевая. Пытается отделить реальность от сна и дрёмы.
Хамелеон… Глаза Кейт сейчас напоминают те самые лазуриты и игру света на их гранях.
Точно так же глаза Кейт сверкают в темноте. Кейтлин вздыхает и поднимает пальцы. Кончики пальцев пробегаются по кромке припухших губ, которые я остервенело цеповал. Осознание произошедшего колко и остро впивается в кожу.
— В чём дело, хамелеончик?
— Что ты здесь делаешь?
— Вытаскиваю тебя из дерьмового кошмара, как видишь, — голос звучит хрипло и низко.
Глотку раздирает жаром, внутри пульсирует только одно яркое и понятное желание.
Не останавливаться. Ни за что. Наклоняюсь чуть ниже, дую горячим ветерком дыхание на её губы.
— Нет!
Острые кулачки упираются мне в грудь.
— Нет. Сегодня нет… Неподходящий день для зачатия. Всё будет впустую!..
— Кроме удовольствия.
— Нет никакого удовольствия. Только сделка. Сделка…
Кейтлин тяжело дышит и говорит быстро-быстро, тараторит, пытаясь убедить в правдивости слов саму себя. Врёт. Потому что я отчётливо чувствовал отдалённые всплески возбуждения.
— Как скажешь, хамелеончик. Хочешь боли? Получишь её.
Я вклиниваюсь между её бёдер и запускаю руки под ночную рубашку. Кейтлин начинает извиваться, царапаться и кусаться подо мной, пытается спихнуть меня. С таким же успехом могла попытаться сдвинуть с места скалу. Сильно, до боли выкручиваю её соски.
— Нет! — громко кричит Кейт и поступает неслыханно дерзко.
Вклинивается в мой разум, находит какую-то миниатюрную щель и бьёт именно туда острой иглой. Бросает мне в лицо своё омерзение и животный страх, накачивает коктейлем своих эмоций и впечатлений. И картина не самая приятная.
Особенно мерзок сладостный душок. Приторный. Но в представлении Кейтлин это приторный душок гнили и разлагающейся плоти. Мерзко. Привкус его разливается теперь и на моём языке, и я ничего не могу с этим поделать.