Игрушка
Шрифт:
На самом деле для слайсера всё обернулось не самым лучшем образом. Было то обжигающе холодно, то удушающее жарко. И собственная сила словно взбесилась, подавлять её было крайне сложно. К действиям, что правда, не тянуло, а по телу время от времени растекалась тупая ноющая боль. Порой к этому прибавлялись судороги, быстро проходящие, к счастью.
Душа Айзена пропиталась энергией Хогиоку и тело с ней не справлялось. Мощь артефакта была чуждой его собственной силе, посторонней, цельной, организм не мог её переварить. Из-за чего по телу пробегала болезненная дрожь, а сознание мутнело и порой проваливалось в спасительную Тьму или же тяжёлый
Араталь знал, что с ним происходит, правда, никогда не представлял, что умудрится отравиться, съев чью-то душу. Ещё больше он опасался, что физическая оболочка может не выдержать и разрушиться, а искать или создавать новую было делом кропотливым и долгим. Поэтому старался сдерживать чужеродную силу, разлитую по телу, постепенно собирая её в один комок, прессуя, словно превращая в кристалл. Из-за этого грудь неприятно жгло холодом и жаром одновременно. Демон морщился, шипя и кусая себя за руки, портя бинты, порой тревожа и углубляя так медленно заживающие раны. Потом, постепенно кроша этот кристалл, организм сможет поглотить всю мощь Хогиоку, которую успел впитать Соуске. Но этот процесс займёт много времени. А пока что демон предпочитал лишний раз вообще не подниматься, не без оснований пологая, что от этого ему станет только хуже.
Требовалось время, требовался отдых, требовалось восстановиться.
В голове с тоской мелькала мысль, что если бы где-то рядом был тёмный источник или, хотя б, прорыв Хаоса, восстановиться было бы немного легче. Демон старательно гнал это от себя. Тёмные источники редки и, в большинстве своём, неплохо охраняются кем-нибудь. А разрыв Хаоса вполне может принести с собой какую-нибудь неприятную хрень, начиная от неизвестной науки твари и заканчивая банальной болезнью.
Сознание постепенно прояснялось, а попытаться уснуть мешал чей-то обеспокоенный взгляд. Демон тихо зашипел, дёрнул хвостом и по-кошачьи обвил им тело, словно бы желая укрыться от раздражителя. Вскоре ощущение чужого взгляда пропало, и демон вновь уснул, если это болезненное забытье можно было так назвать.
Через какое-то время Араталь вновь проснулся. Где-то внутри холодел ком чуждой энергии, вроде бы, в устойчивой форме. Тело ныло, голова болела и кружилась. Полежав пару минут, демон с трудом поднялся и сполз на пол, после чего встал на ноги. Живот тут же скрутило резкой болью, а к горлу подступил ком. Ноги подкосились и Араталь, закашлявшись, свалившись на пол. Холод в груди начал распространяться по всему телу.
На пол закапала кровь. На демона навалилась усталость и тупая, ноющая боль по всему телу, вкупе с тошнотой. Грудь словно сдавливал невидимый железный обруч, не давая нормально вздохнуть.
Слайсер вытер губы рукой и, вновь поднявшись, направился в ванную, с трудом переставляя ноги, царапая когтями стену в отчаянной попытке удержаться и не упасть снова.
Уже в ванной, у раковины его всё таки стошнило кровью и желчью. Демон тихо подвывал от боли в животе, словно внутренности на куски раздирают, отплёвывал кровь и пытался нормально вздохнуть, что, увы, никак не получалось. А потом к горлу подкатил новый ком, и стало уже не до завываний.
Араталь сполз на пол, и прислонился спиной к стене, до крови кусая нижнюю губу. Его всё ещё тошнило, но сейчас боль немного ослабла, уступив место слабости. Перед глазами плясали яркие
Слайсер вцепился в раковину и хрипло закашлялся. Подождав, пока пройдёт приступ кашля, Араталь с трудом вышел из ванной и, идя вдоль стены, направился к выходу из комнаты. Можно было и по прямой пройти до двери, но Араталь сильно сомневался, что удержится сейчас на ногах без надёжной опоры в виде стены.
Уже в коридоре демон остановился, чувствуя, как ему вновь становится хуже. Его вновь стошнило кровью. Араталь закашлялся, отплёвывая буро-красные тёмные сгустки, и совсем тихо выругался. Через несколько минут демон устало сполз на пол и привалился к стене. Тело лихорадило, горло жгло, а во рту стоял привкус собственной крови.
Демон закусил нижнюю губу, стараясь сообразить, как спастись. Физическая оболочка всё же не выдержала напора энергии, и тело начало разрушаться. Потратить эту самую энергию Араталь не мог, поскольку любой её простой «выброс» приведёт к разрушениям в первую очередь, тела демона и его энергоканалов. Вслед за этим в разнос пойдёт и собственная сила, которую Араталь, к слову, и так весьма плохо мог контролировать. И тогда с физическим телом можно будет попрощаться надолго. А, возможно, и с частью силы. Демона вновь стошнило.
Выход он видел лишь один. Нужно слить неусвояемую силу Хогиоку обратно в её источник. То есть в Хогиоку. Слайсер нервно облизал губы, слизнул текущую из носа кровь.
Нужно найти Хогиоку.
Араталь выдохнул и с трудом поднялся, после чего, опираясь на стену, пошёл прочь. Идти было сложно, ноги подкашивались, а тошнота лишь стала сильнее. Уже в коридоре демон ненадолго остановился, привалившись плечом к стене и, подавляя головную боль, постарался отследить свою печать подчинения. Раны на руках вновь открылись, и бинты стремительно краснели, а на белых стенных оставались кровавые следы.
Добраться до Заэля оказалось не просто, а путь, не слишком длинный обычно, длился, казалось, несколько часов. Один раз демон задержался, когда его снова вырвало.
В лабораторию Октавы он в прямом смысле ввалился, чуть не упав на пол, и удержался лишь благодаря тому, что вцепился когтями в косяк двери.
Восьмой чуть не отшатнулся, увидев демона. Выглядел тот весьма колоритно: бледный, из носа и рта текла кровь. Под глазами залегли чёрные круги. Бинты на руках покраснели и промокли из-за открывшихся ран, а на пол капала кровь. И дышал демон тяжело, с хрипами.
– Где… Хогиоку? – Сипло, явно с трудом выдавил он, кашлянув пару раз.
– В-в специальном блоке… – Немного растерянно выдавил Гранц. – А нужно?
Араталь поморщился от резкой боли под рёбрами и кивнул. Заэль ждать не заставил, быстрым шагов выйдя из помещения и направившись в нужном направлении. Демон шёл следом, стиснув зубы, терпя приступы тошноты и боли. Голова, казалось, вот-вот расколется. Горло саднило.
Но до пункта назначения он дошёл. Артефакт находился в просторной комнате на небольшом пьедестале. Окружённый, судя по всему, какой-то защитой. Которую, впрочем, Заэль тут же снял. Слайсер вообще не заострял внимание на действиях своей игрушки.