Игрушки для императоров. Иллюзия выбора
Шрифт:
Да, удавлю, несмотря на то что она права. Даже так, вопреки этому! Вся сегодняшняя акция всего лишь толчок, пояснение, реализация предупреждения того, о чем она говорила возле памятника три дня назад. Топорное предупреждение, слишком явное, но оттого слишком действенное.
Она продемонстрировала мне мою беспомощность не только перед серьезными людьми, но даже перед форс-мажором, перед жалкими уличными бандюками-гопниками. Случайность, умело сгенерированная в нужный момент в нужное время, забредшие в магазин бандиты, огнестрел…
И взгляд бога на меня сквозь его дуло.
Я и раньше понимал собственную никчемность. Но всего лишь ПОНИМАЛ. Теперь же УВИДЕЛ. Сквозь все то же самое дуло. Как увидел ножи, летящие из невозможной для метания позиции, разящие «плохих парней» направо и налево. И прикрытие, то есть организацию, слаженный механизм, противостоящий превратностям судьбы, защищающий членов структуры и небезразличных ей людей.
Ребенок проиграл, его истерики больше не играют для меня никакой роли. Катарина победила. Я еще не готов разговаривать с ней, сказать «да» и броситься в объятия, во мне еще говорит уязвленная гордость. Но я уже знал, что соглашусь. Несмотря ни на что.
И за это ее стоило удавить.
– Хуан Карлос, – произнесла Пенелопа-Маркиза, глядя вдаль.
Мы брели вокруг памятников космонавтам в ожидании, что ее заберут, а со мной проведут разъяснительную беседу по поводу произошедшего. Не могли же они просто так все оставить, не для того устраивали спектакль. Разговор в любом случае должен состояться сегодня по горячим следам. Но не сразу, а когда эмоции утихнут, нервы успокоятся. Подозреваю, именно с этой целью они подсунули интересную и, что скрывать, симпатичную девочку в ожидании, когда накал внутри меня сойдет на нет, потому не спешили. Глядя на Маркизу, я все больше понимал, что это выигрышная тактика. У меня не получалось ее ненавидеть, наоборот, вялая поначалу беседа постепенно захватывала.
– Что? – Я обернулся, следя за ее взглядом. Действительно, Хуан Карлос. Изобретатель активно жестикулировал перед лавочкой, на которой сидели две прелестные «феечки» лет по шестнадцать. По его мимике и взгляду я понял: эти «феечки» – очередные, его «просто друзья».
– Откуда ты знаешь Хуана Карлоса? – спросил я спутницу и усмехнулся. Нехорошо усмехнулся. Речь шла уже не о театральной постановке с моим участием, попахивало вмешательством в личную жизнь. А этого Катюше я не прощу никогда.
Девушка не обратила никакого внимания на мои пыхтения. Невозмутимо пожав плечами, ответила:
– О нем написано в твоем личном деле. Он твой лучший друг.
– Ты читала мое личное дело? – Я удивился.
– А что в этом такого? – не поняла она моего удивления.
Действительно, что такого? Чего это я? Ее же не просто послали убить бандитов, угрожавших мне в магазине, ее роль гораздо важнее! Воздействовать на меня морально, промывать мозги под видом охраны, постепенно меняя мое мировоззрение. А какое воздействие может быть, если ты не знаешь «клиента»? Чем он живет, дышит? Не дура же Катарина, допускать подобные ошибки?
– Нет, ничего, – замял я тему и направился к изобретателю. На душе скребли кошки.
Она
– О, а это мой друг! Здорово, Хуанито! – Хуан Карлос увидел меня первым, до того как я его окликнул, и бросился в мою сторону, похлопав по спине. – Как дела, дружище? Куда пропал? – И, не давая вставить слово, повернул к своим спутницам. – Хуан. Мой лучший друг. Тот самый Хуан, – добавил он, стрельнув глазами и перейдя на шепот. Я понял, что в некоторых кругах моя личность известна до сих пор, вряд ли эта известность пройдет быстро.
В глазах у девчонок я заметил восторг, желание тут же подскочить и как минимум растащить на сувениры, но проявить эмоции бурно не позволила моя спутница, вклинившаяся с грозным видом собственницы-валькирии. В данный момент я был ей благодарен. В пику виденным ТАМ малолетним убийцам такого же возраста, эти девчушки смотрелись сущими детьми. А на детей меня не тянет.
«Зажрался, Шимановский, – вякнул внутренний голос. – Им где-то шестнадцать, тебе восемнадцать. Скажешь, раньше на подобных не смотрел?»
«Раньше много чего было», – уклонился я от спора с самим собой. Но доля истины в этом имелась, я менялся на глазах.
– А это, знакомься… – Хуан Карлос назвал мне имена «феечек», которые я даже не пытался запомнить. Вместо этого отметил взгляд, которым он буквально сожрал мою спутницу. Мне стало не по себе.
Да-да, понимаю, сам такой. Сколько я рассматривал ее в магазине? Смотрел, анализировал, строил гипотезы, кто это может быть? Долго. И в итоге подошел знакомиться. Но, в отличие от той ситуации, теперь я ЗНАЛ, кто она. И подставлять под удар непосвященного Хуана Карлоса не хотелось.
Выслушав приветственные щебетания «феечек», я нехотя представил девушку другу, преднамеренно сбившись на имени.
– Это Мар… Хм…
– …Пенелопа, – пришла на помощь та и мстительно заехала мне кулаком в лопатку. Ого, а в нашей девочке сталь! Кажется, она нравится мне все больше и больше!
– Пенелопа? Да, дружище, это Пенелопа. Красивое имя, правда? – одарил я ангелочка убийственной улыбкой, давая понять, что не обрадуюсь, если ее действия превысят необходимые для обеспечения моей безопасности пределы. Особенно в отношении моих друзей.
Она намек поняла, глаза ее в ответ ехидно сверкнули. Ага, так она меня и послушалась! Кажется, я сам того не ведая, подставил Хуана Карлоса, теперь она будет заигрывать с ним назло мне. Этого нет в ее приказе и в обязанностях, ей просто интересно сразиться с мальчиком. В корпусе с мальчиками напряженка, а я особый случай, поскольку сам претендую на то, чтобы стать частью корпуса.
«Тем более это не противоречит приказам Катюши, а наоборот», – добавил внутренний голос.
– Великолепное! Рад приветствовать вас, сеньорита! – Изобретатель ничего не понял из наших гляделок, уловив лишь нечто неладное, но не подал виду. Поклонился, поцеловал кончики ее пальцев. Да с такой грацией, что на мгновение я даже почувствовал укол ревности, все-таки девушка условно «моя». Только после этого мне был отправлен невербальный сигнал, означающий: «Кто это? У вас что-то есть?»