Игрушки для императоров. Иллюзия выбора
Шрифт:
– Старик, давай договоримся? – усмехнулся он, не зло, но с металлом в голосе. – Если у тебя с ней ничего, ты не лезешь и не мешаешь мне. Я вижу всех их насквозь, у нее свои заморочки, но это ерунда. И сейчас докажу тебе это.
– Но…
Я снова попробовал возразить, но он не стал меня слушать, развернулся и пошел на место.
– Так вы говорите, сеньорита…
– Пенелопа. И можно на «ты». – Маркиза улыбнулась и ему, и мне.
– Пенелопа, – расцвел изобретатель.
А меня не покидало ощущение, что я опоздал.
– …Конечно, подрабатываю! Как прожить студенту в Альфе, не работая? – разводила она руками.
– И кем, если не секрет? – Конструктор честно выполнял обещание и провоцировал ее на эмоции, которые я смогу прочитать. Да и он, в общем, тоже, у него схожий талант, правда, в отличие от меня, читать он умеет только девчонок. И только в такой вот беседе.
– Да так, в одной охранной фирме. – Взгляд на меня, полный мольбы, просьбы о помощи.
– И кем? – Хуан Карлос заинтересовался.
– А кем девушка может работать в охранной фирме? – Она попыталась уйти от ответа. Не вышло.
– За пультом связи сидишь?
– Да нет, киллер она! Боевик! Ходит и людей мочит! – встрял я, внимая. Не тот случай, не стоит пользоваться ТАКИМИ моментами, даже если речь о благе друга. Иногда лекарство хуже болезни.
Хуан Карлос, как я и ожидал, покатился со смеху. Она же бросила на меня благодарный взгляд, я не соврал, не выпустил зло в мир, и не дал соврать ей.
– …Да, Санта-Фе. Это в Авроре. Сейчас живу у родственников здесь, в Альфе, – продолжала рассказывать она о себе. Спокойно, неторопливо, изредка бросая на меня контрольные взгляды, не прекратил ли следить за ней? «Если совру, говори», – читалось в ее глазах с вызовом.
Я пропустил про «родственников», если корпус – семья, то в каком-то смысле так и есть, они ее родственники. Единственные!
– Значит, родители…
– Да, погибли. Я осталась одна.
– Соболезную. – В голосе Хуана Карлоса появилась горечь. Еще одно очко в ее копилку.
– …А учишься где? И на кого? – не отставал изобретатель, выжимая из нее все соки, все подробности. Да, такого напора от него я не ожидал.
– В Государственном техническом. Имени Евы Веласкес. – Девушка улыбнулась.
Конструктор от этого названия присвистнул, и правильно. Техника – его стезя.
– И кем будешь?
– Инженером купольных систем и коммуникаций
– Ничего себе!!! И как там?
– Хорошо.
Далее из уст моего ангелочка полился поток научной терминологии, я понял: она действительно там учится, это не легенда. Это ТОЖЕ не легенда. М-да, ангелочек и инженер купольных систем? Такое бывает? Моя челюсть заметно приблизилась к полу.
Ничто в ее словах не было легендой, либо вымысел слишком хорошо переплетался с правдой, становясь частью правды. Она не соврала ни разу. НИ РАЗУ!!! Конечно, я мог предположить, что ангелочков учат владеть собой в любой ситуации и она такой специалист по втиранию очков, что заткнет за пояс даже мою интуицию. Однако склонялся к мысли, что учат в корпусе несколько иному. Они не суперагенты, они бойцы, мясо, а мясу этого не требуется. Читать же чувства у меня получалось даже у всемогущей Катарины, имеющей богатый-пребогатый жизненный опыт. Вряд ли сопливая девчонка подготовлена лучше боевого офицера.
Под конец допроса, ибо мы все трое понимали, что это допрос, она купила Хуна Карлоса настолько, что, заикнись она о свадьбе, он мигом потащил бы ее в брачную контору. Шучу, конечно, но под конец беседы он смотрел на нее откровенно влюбленными глазами. На меня же бросал взгляды, полные превосходства: «Я же тебе говорил, старик! Я же говорил!»
Я… Мне было тошно. Так тошно, что, когда на горизонте появилась розовая «эсперанса», я вздохнул с облегчением, хотя какой-то час назад хотел порвать на куски ее владелицу. Поскольку за показной честностью Маркизы уловил нечто не просто не понравившееся – меня это убило. Разорвало, уничтожило, втоптало в землю. Она открывалась, видя, что я ее сканирую, открывалась намеренно, но это был запрос. Запрос разрешения. На то, чтобы встречаться с моим другом.
«Запрос разрешения», – медленно проговорил я про себя. Она спрашивала меня, понимая, что я могу отнестись к этому плохо, зная, кто она такая. И демонстрировала открытость, честность. Порядочность. Моя интуиция, мое умение читать у людей в душах не нашло ни одной зацепки, ни одного конфликта – ничего, за что можно было бы зацепиться, чтобы послать ее подальше. Послать, ибо я понял, что, пошли я ее сейчас, она пойдет. Ведь я «свой», а эта зависимость обоюдная. Во всяком случае, в данный момент пойдет, а что потом – одному Всевышнему ведомо.
– Кажется, твоя знакомая, – нахмурился конструктор, кивая на «эсперансу» напротив кафе возле дороги. Он недолюбливал Катарину, но, как я подозревал, лишь за баснословно дорогую машину.
– Да, это за мной, – согласился я.
– Она «красноперая», – проговорил вдруг он, отвернувшись в сторону, ни к кому не обращаясь.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять смысл, скрытый за этими словами. Он копал под нее, чтобы предупредить. И нашел какое-то ее дно, не скажу какое. Маркиза же, услышав эти слова, закашлялась от неожиданности.