Игры ангелов. Рождение чувств

Колесова Марина

– Ну что Вы, Джеймс. Мне наоборот интересно, как оценивает мою ситуацию специалист, которого я долгие годы не только уважала, но даже и побаивалась, - с усмешкой проговорила Элька, беря в руки чашку с чаем.

– Я вызываю страх у учеников?
– немного озадаченно нахмурился тот.

– Нет, не страх, скорее боязнь разочаровать и вызвать недовольство. Вы на редкость достойный и профессиональный руководитель учебно-подготовительного заведения. Это, если что, не лесть, мне Вам льстить ни к чему, это реальная оценка Вашей работы с обратной стороны учебного процесса, если можно так выразиться.

– Благодарю, миледи. Не скрою, мне приятно такое

слышать, особенно от Вас.

– Почему именно от меня?
– отпивая из чашки чай, осведомилась она, глядя на стоящего перед ней директора.

– Вы с детства, Элеонора, отличались на редкость прямолинейным характером. В основном он, конечно, присущ практически всем будущим рейнджерам, но Вам это было присуще особенно, я бы даже сказал чрезмерно. Я кстати предупреждал еще тогда об этом Адмирала... И как я понял в связи с инцидентом, произошедшим только что, характер у Вас не поменялся. Хотя Ваш статус, казалось бы, должен был Вас обязывать быть и более дипломатичной и в большей степени следовать определенным нормам поведения.

– Я не следую каким-то нормам поведения? Это каким же, позвольте узнать?
– Элька нахмурилась.

– Не мне Вам, конечно, это говорить, Элеонора, но я помню, что Вы цените искренность, поэтому скажу. Ваш статус не позволяет снисходить до разбирательств с произошедшей конфликтной ситуацией. Вы вообще вмешиваться были не должны. Это лишь мой уровень, ну в крайнем случае Алекса. То что сделали Вы, хоть Вы и действовали явно из лучших побуждений, ни в коем случае не пойдет Игорю на пользу. Я мог отстранить его от экзамена, оставить на дополнительный год обучения, а сейчас я этого уже сделать не смогу. Сейчас в ситуацию, именно благодаря Вам, вмешался сам Адмирал, и теперь Игорю мне остается лишь посочувствовать. Ничем хорошим это для него не кончится.

– Вы думаете, он его все же дисквалифицирует?

– Я думаю, все будет еще хуже. Правда в этом больше моей вины, я знал какой у Игоря характер и несмотря на это рискнул допустить его к экзаменам. Так что не подумайте, миледи, я ни в коей степени не хочу переложить ответственность за все произошедшее на Вас. Вы лишь выступили катализатором и не более того.

– Что значит хуже, Джеймс? Я не понимаю, что может быть хуже полной дисквалификации для соискателя.

– Хуже может быть только одно - отправка в исправительное учреждение. И насколько я понимаю, сейчас все закончится именно этим.

– Вы соображаете, что говорите, Джеймс?
– резко отставив в сторону чашку, Элька поднялась с кресла. Глаза ее метали молнии.
– Вы считаете, Адмирал сейчас всего лишь из-за глупой фразы отправит мальчишку туда? Вы его что совсем за монстра держите? И даже если предположить, что такое сейчас все же произойдет, Вы что, с этим безропотно согласитесь? И самое интересное, Вы действительно предполагаете, что с этим соглашусь и я? И буду молчать и вообще позволю это сделать? Так учтите, именно от меня такого поведения можете не ожидать. У нас к счастью не тоталитарный режим и есть законы, регламентирующие подобные ситуации!

– Элеонора, немедленно сядьте, успокойтесь и возьмите себя в руки! Немедленно!

В голосе директора был столь явный напор, что Элька озадаченно уставившись на него, медленно опустилась в кресло. Он словно бы вновь предстал перед ней тем самым непререкаемым авторитетом, каким был когда-то в детстве.

– Успокоились, миледи? Вот и прекрасно...
– тон директора вновь сменился на явно благожелательный и любезный.
– Я понимаю, что не вправе с Вами так разговаривать,

но поймите и Вы меня. Сейчас, какое бы решение не озвучил Ваш супруг, если Вы с ним не согласитесь, то подставите под удар не себя, а заведение, которым руковожу я, и которое когда-то окончили Вы. Потому что при таком раскладе мало того, что Игорь будет обвинен в отсутствии субординации и дисциплины, а так же списывании тестов, так еще и меня вдобавок обвинят в фальсификации результатов, недолжном руководстве и прочая и прочая... и как результат будет принято решение о расформировании школы и моем увольнении. Вы добиваетесь именно этого? Тогда смею уверить, Вы на верном пути. Еще пара подобных фраз, особенно в присутствии третьих лиц, и от центра подготовки останутся лишь воспоминания.

– Джеймс...
– пробормотала шокированная подобной информацией Элька.
– С чего такие выводы?

– Я не первый год руковожу этим заведением, миледи... и не первый год знаком с Адмиралом, и знаю как он относится к нарушениям субординации и подобным проявлениям в данном случае можно даже сказать откровенного хамства. И еще не сомневаюсь, что в процессе общения с Игорем у него появятся дополнительные поводы настаивать на его изоляции. А так же еще знаю, какие есть законные основания для принятия такого решения. Поэтому прошу, не надо, миледи, не усугубляйте ситуацию. Все, конечно очень плохо, но если Вы вмешаетесь, будет только хуже. Поверьте моему опыту.

– Это ужасно, Джеймс...
– Элька прижала руки к вискам, пытаясь успокоиться и хоть как-то абстрагироваться от ситуации.

– Ничего ужасного, миледи. Каждый должен быть готов нести ответственность за свои поступки. Я долгое время пытался снивелировать скажем так не совсем адекватное поведение Игоря, и периодически закрывал глаза на некоторые его выходки, из-за его явно неординарных способностей. Последнее время мне стало казаться, что ему все-таки удалось научиться держать свое поведение в приемлемых рамках, поэтому я и допустил его к экзамену. Однако я ошибся. Так что теперь придется расплатиться за эту ошибку и ему, и мне. Поскольку и для меня этот инцидент вряд ли пройдет без последствий.

– Джеймс, Вы-то тут причем? Вы же не можете отвечать за любое действие каждого ученика.

– Я должен это делать, миледи.

В это время дверь кабинета распахнулась, и на пороге показался Адмирал.

– Джеймс, как моя супруга? Ей лучше? Напоил ее чаем?

– Конечно, Адмирал. Я постарался, как мог улучшить состояние миледи. Вы может быть присядете?
– директор приглашающе отодвинул от стола большое гостевое кресло.

– Не откажусь. Устал, - Адмирал прошел и тяжело опустился в предложенное кресло.
– Ты кстати, тоже этому поспособствовал. Вот как можно допускать до экзамена ученика с явными отклонениями в психике? Ведь с первого взгляда понятно, что парень не в адеквате. Решить при мне ни одной задачи не смог, потом явный бред несет... Неужели раньше подобного ничего не наблюдалось за ним?

– Раньше было несколько раз такое, но потом вроде нормализовалось все, и я подумал, что это был временный, связанный с ростом и гормональной перестройкой сбой в поведении, и больше подобное не повторится, но как видите ошибся. Виноват.

– Ошибся он, видите ли... Ты почему мне сразу не доложил, чтобы я его еще тогда на медицинское обследование отправил? Почему я должен заниматься этим сейчас, когда я на это абсолютно не рассчитывал и времени у меня в обрез? Ладно, дай мне коммутатор, с центром свяжусь.