Игры богов
Шрифт:
Демон любил поговорить. Мишель спрашивал что-нибудь, а кот — отвечал. Им обоим нравились эти разговоры.
— Ты помнишь того зверя, он чем-то на кабана похож? — Мишель толкал его в бок, — Мяса на две недели.
— Мрау, — соглашался кот.
— А не старый? — хозяин хмурил брови, и тот мотал большой головой.
— Ты блесну мою не видел? — юноша заглянул на полку, — Не могу вспомнить, куда засунул.
Демон широко зевал, показывая внушительные клыки, и лениво шел к двери.
— Точно, на улице оставил, — хлопал себя по лбу Мишель и обреченно добавлял, — Это склероз.
В
— Пошли, — юноша за шиворот потянул за собой упирающегося кота, — вредное животное. Мы же не знаем, какие здесь зимы. А если морозы за сорок? Опять хочешь лапы застудить?
Кот шипел, пыхтел, но идти категорически отказывался, в конце концов, выбрав дерево в качестве решающего аргумента.
— Вот и сиди там, — мстительно проворчал юноша и запустил в него шишкой, — Будешь здешней белочкой.
Демон вытянулся на толстой ветке во всю длину и прищурил зеленые глаза, намереваясь не только зазимовать, но и остаться здесь навсегда. Хозяин еще немного потоптался внизу, поругался и обреченно сбросил рюкзак на землю.
Место хозяйственному коту нравилось: рыбное, мясное, тихое, уютное — глупо бросать. А зима — такая ерунда! Станет совсем плохо — всегда можно воспользоваться порталом и уйти куда-нибудь отогреться, а весной вернуться обратно. А еще лучше — домой, но глупый человек уперся не хуже ашурта, про которых так и говорят: «упрямый, как ашурт». Осла и то сдвинуть легче, чем демона. Не придумали еще для них таких морковок.
Зима оказалась мягкой с обильными снегопадами и редкими ветрами. Курорт, а не мир, кот значительно посмотрел на Мишеля, как будто сказал: «А ты уходить хотел». Тот вздохнул и почесал друга за ушами:
— С тобой и собаки не надо. Говорящей.
Демон презрительно фыркнул. Нашел с кем меня, благородное животное, сравнивать!
— Что б ты понимал, — рассмеялся юноша впервые за два года одиночества, — упрямый котяра.
Вечером, лежа у костра и глядя в чужое звездное небо, Мишель тихо произнес:
— Знаешь, я вот думаю, — кот насторожил уши, — Странная вещь получается. Я все помню: и перед этим чертовым банкетом и сам банкет, а потом — темнота и сразу Санти. Не понятно, — он перевернулся на живот, — Я же почти ничего не пил, а все, как в тумане. Но с другой стороны, если меня опоили, я бы почувствовал, как и заклинание. Ничего не понимаю.
Кот с сочувствием посмотрел на него и положил широкую лапу на его руку. Помочь он ничем не мог, потому что видел только конечный результат, до смерти его напугавший. Демон забился сначала под кровать, а потом опрометью выскочил из комнаты, так сильно разило запредельной холодной жутью от того демона, что был рядом с хозяином. Надо было остаться и защитить, зверь виновато уткнулся лбом в теплую щеку, и ничего бы потом не случилось. Но лапы сами несли его как можно дальше от этого ужаса, туманя разум и оставляя только одно желание — выжить любой ценой.
Почему они ушли, кот так и не понял, ведь потом пришел ашурт и прогнал страх.
Они остались в хижине над рекой на несколько долгих лет, встречая по весне птиц и
— Ты зачем их зубами берешь? — смеялся Мишель, — Оставь их в покое. Смотри, сколько передавил.
Кот сердито мотал головой и шел ловить лесных мышей. Эти были сговорчивее и вкуснее.
Сегодня они выследили и убили странного зверя, отдаленно похожего на оленя. Этот тоже был с рогами, но вместо копыт имел мягкие лапы с длинными, как у курицы, когтями. Пока Мишель разделывал тушу, Демон, плотоядно урча, вертелся рядом. И никто из них не заметил, откуда взялась эта странная синяя птица. Она без крика упала на юношу и вцепилась в его куртку, заполошно хлопая крыльями.
Демон, не смотря на страх, прижал уши и припал к земле, выбирая момент для атаки. Больше он не бросит хозяина.
— Это вестник! — непонятно закричал Мишель, пытаясь оторвать птицу от себя, — Демон, это вестник! Собирайся! Уходим!
Он скинул куртку и бросился в домик за рюкзаком. Он всегда был собран на всякий случай: охота или срочное бегство, как сейчас. Кот схватил складной лук, хозяин — перевязь с мечами и рюкзак. Они вылетели из дверей прямо на разгорающийся портал.
Там, за границей перехода, уже был виден размытый силуэт Сантилли. Сантилли, а не Таамира. И неизвестно, что хуже — видеть укоризненный взгляд друга или опекуна. Зачем он им? И так все понятно. Простили и хотят вернуть? Но он-то себя не простил!
Мишель привычно подставил спину Демону и открыл сдвоенный портал. Не найдут. Но они и не собирались.
— Ты успел? — требовательно спросил дракон, — Ты успел?!
Конечно, успел, тот с досадой взглянул на Ин Чу и направился к хижине. Молодец, мальчишка, похвалил друга герцог, все с умом: полочки с глиняной и деревянной посудой, узкий лежак, стол и две табуретки. Одна понятно для кого, а вторая? Для нежданных гостей? Неужели для кота?
— Что у него с волосами? — Таамир тоже заглянул в домик, но с другой целью, — На чер… какого дьявола он их обрезал?
— Придет и расскажет, — ответил Сантилли, оглядываясь вокруг, — Хорошее место, я бы тоже здесь жил.
— Дур-рак! — с чувством высказался дракон и ушел обратно во дворец.
Боги, как хорошо, что он сегодня засиделся. Боги, как хорошо, что он вообще успел на зов ашурта. Мальчик жив! Его мальчик жив! Повзрослел, раздался в плечах. Немного, но заметно. Одежда износилась. Сапоги латанные-перелатанные. Небо, но что же он? Как же так? Почему молчит? Не видит послание? Таамир опустился в кресло, поставил локти на стол, сминая исписанные листы, и уронил голову в ладони. Оглянись, малыш, просто оглянись. Я прошу тебя.