Игры чародеев
Шрифт:
– Представлять вас друг другу не надо, – сказал Петрович. – Операцией командует Спартак, он и введёт в полный курс дела. А теперь – свободны, оба.
Максим и Лёнька по очереди покинули кабинет.
Закрыв за собой дверь, стоя в приемной, они посмотрели друг на друга и, улыбнувшись, крепко обнялись – вызвав легкое удивление на лице сидящего рядом молодого солдата-референта.
******
Мы покинули поезд на станции близ небольшого поселка. Максим быстро договорился с одним из местных водителей – и спустя полчаса мы уже тряслись в допотопном
Всю дорогу я смотрел в окно и разглядывал длинные горные цепи, раскинувшиеся по этому дикому краю. Синее чистое небо над головой, небольшие речушки, которые мы пересекали и редкие деревья, как будто специально понатыканные невидимым творцом, создавали прекрасную, гармоничную картину. После душного и тесного мегаполиса это место казалось мне другим миром – огромным, просторным и самобытным.
Старый внедорожник быстро вилял по горным серпантинам. Водитель хорошо знал эти дороги: он умело входил в опасные повороты и точно предугадывал, когда нужно притормозить, а когда – вдавить педаль газа в пол.
Грунтовая дорога, по которой мы поднимались в горы, была почти пустой. Встречные автомобили – в основном, такие же старые и разбитые, как и наш УАЗ – попадались редко. Через пару часов погода сменилась, небо затянулось тучами и начал моросить мелкий, неприятный дождь. Только что светлый край в одно мгновение поблек и стал серым – словно чья-то рука невиданным способом убавила у мира яркость.
Начавшийся дождь не прекращался до самой темноты.
Солнце скрылось за горизонтом, когда мы въехали в небольшой Богом забытый поселок где-то высоко в горах. Редкие тусклые фонари едва освещали его вытоптанные дороги, и поизношенные одноэтажные деревянные дома. Наша машина остановилась у одного из них – единственного, где горел свет. Водитель, явно жаждавший поскорее отделаться от мрачных необщительных клиентов, быстро выпрыгнул из кабины и, взбежав по ступеням крыльца, с силой постучал в дверь. На пороге появилась пожилая женщина – она, как и наш водитель, явно имела восточные корни. Между ними произошел короткий диалог на непонятном мне языке, после чего водитель взмахом руки подозвал нас.
– Здесь мы переночуем, я договорился – вылезая из машины, сказал Максим.
Попрощавшись с водителем, Максим зашел в дом. Я последовал за ним.
Хозяйка явно не говорила на нашем языке, во всяком случае все инструкции она давала жестами – вот кровати, где мы будем спать, вот кипятильник, вон там туалет. Кивком головы Максим дал ей понять, что мы уяснили все правила этого скромного жилища, и передал несколько крупных купюр. По лицу старухи, которая с недоверием смотрела на нас, проскользнула еле заметная улыбка. Очевидно, она рассчитывала на куда более скромную сумму – но мой спутник явно не любил торговаться по мелочам.
Старуха вышла, и Максим плотно закрыл дверь в небольшую комнату, которая должна была послужить нам спальней.
– Отсюда пойдем пешком, – сказал он. – Выйдем на рассвете.
– Далеко
– Что есть, то есть, – согласился Максим и, погасив свет, лег на соседнюю кровать.
Когда я проснулся, Максима в комнате уже не было, а его кровать оказалась аккуратно застеленной.
Выйдя из комнаты, я тут же услышал оклик старухи-хозяйки. По ее жестам и по доносившемуся приятному запаху свежеиспеченной картошки я сразу понял, что меня приглашают на завтрак. Старуха принесла мне тарелку, наполненную мелкими светлыми клубнями, и поставила рядом большую кружку крепкого черного чая.
– Сильно не наедайся – нам идти в гору, – Максим появился в дверях прихожей.
Позавтракав и наскоро сполоснув лицо водой из уличного умывальника, я закинул за спину рюкзак и пошел следом за Максимом по узкой тропинке, уходившей прочь от деревеньки.
– Место, в которое мы идем, в двадцати километрах отсюда, – размерено шагая, сказал Максим.
– И что это за место?
– Увидишь, – неоднозначно ответил он.
Дальше мы шли молча. Максим периодически сверялся с компасом и картой. По его уверенным действиям было видно, что такие походы для него не в новинку.
Мы прошли около десяти километров, когда меня начало терзать странное чувство тревоги. Непонятный, иррациональный страх вдруг принялся окутывать меня, сжимать сердце в тиски, затуманивать мысли. И чем дальше мы шли, чем глубже забирались в дикие горные леса, тем сильнее он становился.
Сердцебиение учащалось. Ноги подрагивали от каждого шага. И непонятная тревога вскоре стала совершенно очевидной – я боялся идти дальше!
– Я дальше не пойду, – то ли сказал, то ли прокричал я, когда сил терпеть нахлынувший ужас не осталось, а тело само двинулось вспять.
Максим повернулся ко мне – и я увидел на его лице маску ужаса. Наверное, такая же была сейчас и у меня.
– Не очкуй, идем, – неровным голосом и явно превозмогая отчаяние, скомандовал он.
– Ни за что в жизни! – чуть не плача крикнул я.
– Идем, черт тебя дери! Скоро все будет нормально.
– Мы умрем там! – кажется, в тот момент у меня началась истерика.
– Нет! – кричал в ответ Максим. – Это простая охранительная магия – чтобы отвадить нежелательных гостей! Осталось метров двести и все кончится.
Максим знал, о чем говорил – и я понимал это. Но чувство животного страха не хотело подчиняться рациональному мышлению.
– Я не пойду дальше, – прошептал я.
Максим смотрел на меня ледяным взглядом, полным ужаса и решимости одновременно.
– Тогда беги, – сухо скомандовал он.
И я побежал. Ломая ветки деревьев, топча редкие островки травы, я мчался напролом. Топот шагов нарушал тишину и покой этого места, но мне было все равно – главное поскорее вырваться из оков чертового страха. Сколько он там сказал – двести метров?
Страх начал играть на меня. Воображение само достраивало образы: оно вдруг зашептало, будто следом за мной мчится стая волков, с окровавленных клыков которых стекает неостывшая кровь предыдущих жертв. Остановись я хоть на секунду – и мои странные приключения закончились бы, в сущности, еще не начавшись.