Игры чародеев
Шрифт:
Последующая неделя была полностью наполнена рабочей суетой. Я приезжал в невидимый для посторонних глаз офис к девяти утра и редко когда уходил раньше полуночи: поручения сыпались одно за другим, приходилось очень быстро переключаться между разными задачами, а каждый из новых коллег искренне считал своим долгом дополнительно нагрузить меня каким-нибудь мелким, но особо срочным и жизненно важным поручением.
Но мне безумно нравилось происходящее. Время пролетало незаметно: я с интересом копался в копиях документов из закрытых архивов и запасников музеев, изучал хрупкие многовековые манускрипты, стараясь найти в них следы заклинаний
Особое удовольствие мне доставляла сама возможность поработать бок о бок с другими практикующими магами, выслушать ценные советы и рекомендации, а главное набраться от них уникального опыта. Конечно, я раньше пересекался с другими волшебниками: в городе хватало всевозможных кружков и сходок для любителей колдовства, но большинство их участников, как правило, были неумелыми дилетантами, освоившими лишь пару-тройку элементарных заклинаний, найденных в интернете. Профессионалы обычно держались в стороне от подобных мероприятий – для них такие клубы по интересам особой ценности никогда не представляли.
За прошедшую неделю мы почти не виделись с Алисой, только иногда переписывались по телефону. Похоже, каждый из нас решил ненадолго с головой погрузиться в карьеру: я – здесь, в «Периметре», Алиса – у себя в лаборатории. Она уже несколько лет работала помощницей у профессора Андрея Селуянова – старого и довольно известного в наших кругах теоретика магии. Селуянов был одним из немногих исследователей, изучавших волшебство с точки зрения науки. Говорили, что в молодости он был неплохим колдуном, но в какой-то момент полностью отказался от использования заклинаний – и стал своеобразным сторонним наблюдателем: принялся разглядывать под микроскопом магические зелья и отвары, анализировать человеческие биополя с помощью электроприборов, измерять радиоактивный фон от энергии созвездий – в общем, стремился объяснить механизмы волшебства законами физики, химии и биологии.
Лично я всегда относился к работе Силуянова двояко. С одной стороны – глубокое познание волшебства открыло бы перед человечеством гигантские перспективы. Воображение рисовало слияние магии и технологии, создание уникальных лекарств от неизлечимых болезней, восстановление экологии и контроль над глобальным потеплением. В конце концов, многие законы природы ещё совсем недавно тоже считались волшебством – а теперь уже хорошо изучены и объяснены научным путем.
Но была и оборотная сторона медали.
Если магия вдруг перестанет быть чем-то уникальным и превратится в очередную заурядную дисциплину, легко доступную для понимания любого человека – то что же тогда ждет нас? Практикующие маги потеряют свою тайную силу, своё скрытое преимущество – и превратятся в обычных людей. Готовы ли волшебники снова превратиться в маглов?
Лично я к такому повороту был не готов.
Впрочем, Алиса не разделяла мою точку зрения. Она считала, что волшебство должно быть достоянием каждого человека. «Магия – это как оружие, – однажды сказала она. – Те, кто им владеют, могут нанести много вреда безоружным. Но если вооружены будут все, то шансы станут равными – и такой паритет послужит хорошей гарантией для общей безопасности».
Не знаю, возможно, Алиса отчасти была права.
В очередной день, закончив работу в «Периметре», я неторопливо покинул офис и уселся в почти
Конечно, я мог нырнуть в метро – и тогда дорога домой стала бы куда короче, но сегодня у меня не было настроения трястись в стальном вагоне подземки. Торопиться было некуда и хотелось неспеша прокатиться по городу, послушать музыку в плеере и поглазеть из окна на проплывающие мимо вечерние, залитые фонарным светом улицы.
В наушниках зазвучала подходящая песня, я удобно развалился на кресле и уже настроился на приятную и медитативную поездку, как вдруг в кармане протяжно завибрировал телефон.
«Алиса», – на экране высветилось имя моей подруги и её улыбающаяся фотография.
Выдернув наушники, я нажал кнопку ответа и приложил динамик к уху.
– Мне нужна помощь, – без лишних приветствий выпалила Алиса. Её голос звучал встревоженно, – очень срочно.
Нервозность сразу передалась и мне.
– Что случилось? – тут же спросил я.
– Не телефонный разговор. Можешь сейчас приехать? На наше место. Это очень важно.
Я хорошо знал характер Алисы – если она сказала «не телефонный разговор», значит давить и требовать сиюминутного ответа было бесполезно.
– Могу. Но можешь хоть в общих чертах объяснить, что стряслось?! – безуспешно потребовал я.
– Потом расскажу, – резко ответила Алиса. – Приезжай скорее.
За время нашего знакомства я ни разу не слышал, чтобы она была настолько встревожена.
Беспокойство, смешанное с любопытством, подхлестнули меня действовать быстро. Мысленно построив в голове маршрут, я выпрыгнул из автобуса на ближайшей остановке и жестом остановил проезжавшее мимо такси – ржавый побитый «Жигуль», за рулем которого сидел пожилой смуглый мужчина явно кавказской национальности. Наспех объяснив дорогу, я пристегнул ремень безопасности – и двигатель видавшего виды автомобиля взревел, унося нас вперед по улице.
«Наше место», о котором сказала Алиса, было небольшой полянкой в парке на юго-западе города. Мы обнаружили её несколько лет назад – когда искали подходящее укрытие для проведения одного из ритуалов. Полянка находилась на удалении от протоптанных тропинок, была хорошо спрятана от посторонних глаз деревьями и густыми зарослями и как нельзя лучше подошла для того, чтобы разливать здесь куриную кровь, жечь костры и рассыпать благовония.
Стрелка на часах приближалась к полуночи. Улицы города уже порядком опустели, машин на дорогах было мало, а людей на тротуарах – и того меньше. Подвозивший меня таксист оказался гонщиком-лихачом, который плевать хотел на ограничения скорости, сигналы светофора и других участников дорожного движения. К моей аккуратной просьбе «Если можно, то давайте ехать побыстрее» он отнесся со всем вниманием – и давил на педаль газа с такой истерикой, что, казалось, его древняя колымага вот-вот развалится на части.
Через десять минут железная карета, громко проскрипев стертыми тормозными колодками, остановилась в пункте назначения. Кинув водителю без сдачи несколько крупных купюр, я хлопнул дверью его «Жигуля» и быстро пошел по утоптанной дороге вглубь парка, стараясь не сбиться с пути.
Сумерки уже вступили в свои права: всё вокруг покрылось ночной густой теменью. Включив фонарик на телефоне и подсвечивая себе путь, я вскоре свернул на небольшую еле заметную тропинку, уходившую в сторону от главной дороги. Пройдя ещё несколько сотен метров и протиснувшись через плотную гряду кустарников, я вышел на поляну и разглядел там силуэт человека.