Игры чародеев
Шрифт:
Несколько раз за экзамен я пробовал наложить на Соломонова хоть какое-нибудь заклинание, способное остудить его пыл: сначала пытался вогнать в сон или, на худой конец, в полудрему; затем – рассеять внимание и отвлечь посторонними мыслями. И все мои попытки оказались тщетны.
В последний момент я пустил в ход тяжелую артиллерию: применил заклинание, способное пробуждать в людях сильнейшее безразличие. Силу этой магии я знал не понаслышке – за несколько месяцев до экзамена Алиса как раз испытывала её
Но Соломонова магия не брала. Более того – казалось, что с каждой новой порцией заклинаний у него лишь прибавлялось сил.
Волшебство так и не помогло нам с Алисой сдать экзамен – пришлось выкручиваться исключительно за счет знаний. К счастью, в конечном итоге мы всё же сумели самостоятельно ответить на большинство каверзных вопросов.
Глядя, как легко профессор Соломонов уворачивался от наших заклинаний, я предположил, что некоторые люди имеют врожденную устойчивость к магии. Впрочем, возможно профессор и сам был практикующим чародеем, наложившим на себя какие-нибудь неведомые охранительные чары, отталкивавшие любые попытки затуманить его разум. Как знать, как знать.
Я улыбнулся нахлынувшим приятным воспоминаниям.
Вот бы теперь так же легко вспомнить, что, черт возьми, произошло вчера.
Боль в голове немного утихла. Отставил недопитое кофе в сторону, и аккуратно соскочив с подоконника, я побросал кое-какие вещи в рюкзак, надел уличную одежду, накинул кроссовки на ноги и вышел из дома.
Дорога до «Периметра» отняла традиционные сорок минут. Открыв магнитным ключом центральную дверь невидимого здания, я зашел внутрь, приветственно кивнул дежурному охраннику и размеренным шагом направился к себе в отдел.
В то утро в офисе было на удивление пусто. Почти никто из коллег еще не пришел на работу, только Людмила сидела в своем отгороженном стеклянной стеной кабинете-аквариуме, ковыряясь в документах. Завидев меня, она бодро вскочила с места.
– Доброе утро! Тебе удалось вчера с Цицероном закончить? – неизменно жизнерадостным голосом поинтересовалась она.
Я посмотрел в ответ потупленным взглядом. Где-то в глубине сознания я отдаленно понимал, о чем она спрашивала, но никак не мог вспомнить конкретики.
Не заметив ответной реакции, Людмила пощелкала у меня перед носом пальцами.
– Ку-ку. С тобой все в порядке?
Люда была хорошим человеком. За несколько дней совместной работы у нас сложились дружеские взаимоотношения, поэтому юлить я не стал – и рассказал всё, как есть.
– Ты не поверишь, но у меня отшибло память, – признался я. – Вообще не помню, что вчера было.
Она хихикнула.
– Да ну? – улыбнулась Людмила. – Может, выпил много лишнего?
– Возможно, – ответил я. – Только не помню, чтобы я вчера вообще пил.
– Напоминаю: вчера я дала тебе неизданные тексты Цицерона для
Начальница указала на мой стол, где, действительно, были разложены фотокопии каких-то латинских манускриптов. Я взял один из снимков в руки и внимательно на него посмотрел.
– Первую страницу ты перевел вчера. Вспоминаешь?
Я отрицательно покачал головой.
Взгляд Людмилы вдруг как по щелчку изменился – словно она вспомнила о чем-то важном и тревожном.
Легкая улыбка, обычно маячившая на её лице, резко стерлась.
– Пошли за мной, – строго скомандовала она и, быстро зашевелив своими короткими ножками, вышла из кабинета.
Не задавая вопросов, я послушно проследовал за начальницей. Спустившись на два этажа ниже, мы зашли в помещение одной из многочисленных алхимических лабораторий, в огромном количестве раскиданных по зданию. Людмила подошла к длинному стеклянному шкафу, тянувшемуся вдоль стены, и достала оттуда небольшой фонарик, после чего посветила им мне в глаза. Лампа фонарика оказался ультрафиолетовой. От неожиданно ударившего в глаза яркого сиреневого света я немного отшатнулся.
– Стой ровно, глаза не закрывай, – непривычно сурово приказала Людмила.
– Что ты делаешь?
– Проверяю кое-что, – деловито ответила она.
Несколько секунд меня внимательно изучали под ультрафиолетовым освещением. Затем Людмила выключила фонарик и, пододвинув стул, жестом велела сесть. Она вытащила из стоявшего рядом металлического шкафа банку с зеленой, мелко нарезанной травой, и, тихо бормоча что-то себе под нос, принялась сыпать ее на пол, обходя меня по кругу.
В горле начало быстро пересыхать, голову пронзила сильная боль.
– Пей, – Людмила налила из кулера и протянула мне стакан воды, который я сразу жадно выпил.
– Что происходит? – отставив стакан в сторону, спросил я.
– Тебе почистили память. Притом очень хорошо.
– Что? – я удивленно уставился на нее.
– Кто-то на славу постарался, чтобы ты забыл события вчерашнего дня. Опытный маг поработал. Сейчас я провела контрзаклинание, так что воспоминания скоро начнут возвращаться. Но будь готов – это неприятно. Голова адски заболит.
Людмила вернула склянку с травой обратно в шкаф.
– Посиди здесь, – сказала она. – Из круга не выходи. А я схожу за ребятами из службы безопасности.
– Зачем?
– Затем, – от её привычной напускной беззаботности не осталось и следа, – что подобное уже случалось. Конкуренты похищали наших сотрудников, допрашивали, выведывали секреты, а потом заметали следы, стирая им память. Не знаю, кто поработал с твоими воспоминаниями – но сделано все очень умело. Так что давай – приходи в себя, из круга никуда не выходи, а я скоро вернусь.