Игры драконов
Шрифт:
– Замолчи, неблагодарная полукровка! – рявкнул король, его лицо исказилось от гнева. – Мы приняли тебя в свой дом, дали приют, кормили тебя хорошей едой, одевали в красивые одежды и одаривали другими благами. После того как король Севера потерпел поражение и не смог завлечь дракона на свою сторону, у нас появился шанс обрести эту колоссальную власть! И ты осмеливаешься возражать?
Стефания испуганно сжалась, чувствуя, как её сердце бешено колотится в груди. Она не смела перечить королю, но горькая правда жгла её изнутри. Все эти годы в замке она жила не как принцесса, а как пленница. Ей запрещалось участвовать
– Отец, прошу, пересмотрите своё решение! – взмолилась Стефания, её голос дрожал. – Я уверена, есть другой способ… Он расчленяет своих невест! Элла из западных земель вернулась домой по частям! Без головы… Ее не смогла опознать даже родная мать! Нет ни одной, кто смог бы…
– Я сказал молчать! – прервал её король, его голос гремел, словно гром. – Думай, как завлечь это чудище! Именно ты должна быть той, кого он возжелает! Если ты станешь последней невестой и первой женой, все эти смерти прекратятся, и никто более не станет страдать! Это смысл твоего существования.
Король приблизился к дочери, его глаза горели холодным огнем.
– И запомни: живой в этом замке тебя никто не ждет. Если тебе посчастливится остаться невредимой, и ты посмеешь вернуться, тебя ждет самая страшная казнь, которую ты только можешь себе представить. Поэтому, моя дорогая Стефания, в твоих же интересах остаться в горном замке до своего последнего вздоха.
Эмоции на лице девушки сошли на нет. Последний шанс на благосклонность отца растворился в её отчаянии. Стефания поняла, что её судьба решена, и теперь ей предстоит встреча с чудовищем, которое уже погубило стольких невинных девушек.
***
Неспособная пошевелиться, младшая принцесса Стефания сидела на стуле в центре своей комнаты. Её тело было напряжено, словно натянутая струна. Вокруг неё суетились горничные, готовя к брачной церемонии. Их руки, ловкие и быстрые, порхали вокруг принцессы, словно бабочки, но в их движениях не было ни капли нежности. Никто не проронил ни слова. Тишина давила на уши, заставляя сердце Стефании биться еще быстрее. Все те, кто "заботился" о ней в течение нескольких лет, делали вид, будто она в один миг превратилась в бездушную куклу, неспособную говорить, слышать и чувствовать. Они просто делали свое дело, избегая встречаться с ней взглядом.
Внезапно постучали в дверь. В эту секунду сердце у девушки замерло, а по спине пробежал мерзкий холодок.
– Пора, – послышался тихий голос дворецкого, проникая сквозь толщу двери и заставляя Стефанию вздрогнуть.
Глубокий вдох. Выдох.
Принцесса попыталась успокоить бешено колотящееся сердце, но тщетно.
Стражники, разодетые в торжественные доспехи, подошли к невесте. Стефания неспешно встала, пытаясь выиграть хоть несколько лишних секунд. Каждое движение давалось ей с трудом, словно она двигалась сквозь толщу воды. Однако ее весьма грубо подхватили под руки и повели к подготовленной карете. Она буквально парила до точки назначения, практически не касаясь ногами земли, чувствуя, как реальность ускользает от нее.
Словно заключенная под конвоем, девушка вошла в карету. Дверца за ней закрылась с глухим стуком, словно захлопнулась
Девушка попыталась отвлечься, осмотрев свое платье. Столь богатому убранству позавидовала бы и сама первая принцесса. Тончайшие кружева, словно сотканные из лунного света, самый дорогой атлас, мягкий и гладкий, и полупрозрачный сатин, отсвечивающий зачарованным блеском. За такой наряд можно было купить целый замок или город… Для нее это платье было ничем иным как саваном, последним одеянием перед неминуемой гибелью.
Карета повезла девушку в главный храм города, где уже собрались все самые значимые аристократические семьи королевства. Стефанию встречала огромная толпа жителей, которые радостно ликовали, кидая под её ноги небольшие букетики цветов. Воздух наполнился ароматом лепестков и возбужденными криками. Каждый пытался прикоснуться к девушке, тем самым получить благословение. Для них она была богиней, недосягаемой и прекрасной. Девушка же хотела лишь закричать "Спасите!", но ее голос застрял в горле, не в силах вырваться наружу.
Стражники окружили принцессу, более не подпуская к ней людей. Их лица были непроницаемы, как каменные маски. Девушка перевела взгляд на величественные ворота храма, которые вот-вот должны были открыться для нее. Они возвышались над ней, словно врата ада.
Вдох. Выдох.
Внутри храма обстановка была совершенно другой. Здесь Стефания ощущала на себе взгляды ненависти и презрения. Они жалили ее, словно тысячи невидимых игл. Всего несколько семей со всего королевства были удостоены почетного «Святого Ордена». Другим же ничего не оставалось, как терпеливо ждать своей очереди, которая могла и не наступить. Их зависть была почти осязаемой, наполняя воздух тяжелым напряжением.
«Святой Орден» вручался лишь тем, у кого в родословной был канонизированный родственник. Девушки, на кого пал жребий «невесты» дракона, такими считались априори. Ведь они проходили особый ритуал очищения перед брачной церемонией и по принятым нормам должны были «очистить» дракона от его демонической сути. Умерев, такие девушки получали посмертный титул, который передавался главе семьи. Эта мысль заставила Стефанию содрогнуться.
Отец Стефании, король, был виновником сегодняшнего торжества. Ведь сегодня он стал обладателем символа власти, который значительно возвысил его в глазах других.
Георг стал королем, женившись на дочери предыдущего. Его род не имел почетного святого покровительства, что вызывало в нем некую зависть к своему покойному тестю. Эта зависть, словно ядовитый плющ, обвивала его сердце, отравляя каждую мысль. По сути, представители тех нескольких родов, имевших канонизированных родственников, были на порядок выше его по статусу благодаря семейной жертве. Их взгляды, полные едва скрываемого превосходства, жалили его.
Когда служанка преподнесла ему новорожденную Стефанию, он увидел в этом превеликую возможность. Его глаза загорелись жадным блеском, а губы растянулись в улыбке, больше похожей на оскал хищника. Да и супруга не возражала появлению нового члена семьи. Ей не придется отправлять на верную гибель родную дочь. Довольны были все. Все, кроме самой Стефании, чья судьба была предрешена еще до того, как она сказала свое первое слово.