Игры кончились...
Шрифт:
Тарлоку стали подозрительны столь активные действия Корры, направленные на защиту людей и... уравнителей. Сенатор устроил за ней слежку. Его заинтересовало новое жилище Аватара, по донесениям находившееся где-то на окраине, когда вдруг к своему удивлению сенатор из северного племени Воды увидел, что самое популярное место по посещаемости Коррой – тюрьма, в которой держали Ноатака.
ВОТ В ЧЕМ ДЕЛО! В тот момент младший брат мага крови подумал, что девочка решила встать на сторону уравнителей, и служит передатчиком информации между Амоном и его подчиненными. Это было логично, ведь к нему и ранее поступали
Теперь Тарлоку все стало ясно. Аватар его предала! Почему-то он очень остро воспринял это вероломство с ее стороны. И хотя он мог с ней разделаться самостоятельно, побоялся опять же настроить общественность против себя. Ведь как никак люди – и маги, и не совсем, прониклись какой-то особой любовью к обаятельной Корре, что пыталась помочь чем только могла, участливо засовывая вздернутый нос в проблемы людей.
Тарлок решил воздействовать на нее через Амона, призвав совесть старшего сына Якона к ответу. Его все-таки посетила мысль навестить заключенного брата спустя столько времени.
Тот день, когда он одарил Ноатака своим присутствием, спустя два года с того самого момента, когда начал действовать с Коррой заодно, он никогда не забудет. Опросив некоторых осведомленных лиц, Тарлок выяснил, что маги металла, которые сторожили Амона, с радостью пропускали Аватара в темницу к лидеру уравнителей.
Она вернула магам их силу и пленила этого монстра! Она сильный Аватар и никого не боится. Тем более, как услышал Тарлок, она что-то объяснила про то, что не всем магам может вернуть способности, и для этого ей нужно посовещаться с Амоном, как с более осведомленным в данном вопросе, ибо духи даровали ему, видимо, такую же силу как и ей.
Наглая ложь! Уж Тарлок знал наверняка какие духи даровали его брату силу, но этот обман лишь подтверждал его догадку относительно особых отношений Корры с уравнителями.
Тарлок вошел в камеру своего брата, желая уговорить того прекратить кооперировать своих людей через девушку. Столкнувшись с Ноатаком, которого видел и так не часто, а когда-то и вовсе считал мертвым, сенатор начал свою речь, обменявшись небольшими приветствиями со столь великим родственником.
Ноатак тогда изрядно повеселился, поняв, что его младшему брату не известно об истинном характере отношений между ним и Коррой. Ох… Чего он тогда только не услышал! И предположение брата, что Аватар преданно служит революции, выполняя поручения Амона, и что она помогает уравнителям, и что «она прежде всего Аватар», « она слишком молода и глупа», « она девушка, которая сама не знает, что делает», «о чем Ноатак думает», « и что эти тайные собрания революции в камере один на один должны прекратиться, поскольку вообще могут вызвать очень нехорошие подозрения».
Последнее изрядно повеселило мага крови, ибо тайные «собрания» между ним и Коррой давно перестали быть исключительно платоническими и «исключительно в целях уравнительского движения», особенно после того как Корра, передружившись со всеми надзирателями услужливо брала на себя обязанность присматривать за столь важным заключенным. А надзиратели, с радостью уступая эту обязанность девушке, не могли нарадоваться
Ноатак молча слушал увещевания своего брата, обдумывая как сообщить ему об «особых отношениях с Коррой», когда в камеру вошла Аватар. Девушку предупредили, что у Амона «особые гости» сегодня. Она заподозрила неладное, что читалось в бездонно-голубых глазах, недоверчиво устремленных на обоих братьев.
– Он все знает. – раздался низкий голос революции, который не уточнил Аватару, что подразумевалось под этим «все». Впрочем ее это мало интересовало, потому что она бы все равно истолковала это в своем ключе.
– Знает?! – проговорили тогда поднятые аватарские брови. – Ну знает, так знает!
И Корра, прошествовав мимо и без того удивленного Тарлока, подпрыгнув, повисла на плечах у мага крови, который казалось не обратил внимания на столь драгоценную ношу, продолжая стоять все так же прямо, лишь поддержав девушку за талию.
Тарлок до последнего отталкивал мысли, которые все больше давали ему поводов для подозрений истинного характера связи между этими двумя. Корра, будто бы решив рассеять все недомолвки, пролепетала тогда что-то вроде «Соскучилась», и проведя вздернутым носом по щеке мужчины, поцеловала уголок строго поджатых губ.
Да! Именно поцеловала. Тарлоку не померещилось, хотя он почему-то надеялся на временное помутнение своего рассудка. Аватар опустилась на пол и прижалась к мощной фигуре плененного лидера уравнителей, забыв о присутствующем здесь сенаторе.
Тарлок сам о себе напомнил. Он был поражен. Нет, он был в неописуемом шоке! Два года он и не подозревал, что такое вообще возможно – Амон….то есть Ноатак, что было одно и тоже, и Аватар, что у Тарлока на глазах ластилась к старшему брату подобно лисокошке. Только тогда он понял, что своими же руками направлял девушку в эту камеру в руки мага крови. Теперь ему стали понятными причины помощи со стороны Корры. Как же глуп он был, ведь он когда-то заподозрил это, но откинул, казалось, столь невозможную мысль.
Она ведь молода... Ведь сам Тарлок, в конце концов, не рассматривал девушку в качестве объекта вожделения именно по причине возраста... А тут!
– Тарлок… Ох, ты еще здесь? – недовольно пробурчал голос Аватара, что казалось предъявляла свои особые права на старшего мага крови.
Младший сын Якона, уязвленный до глубины души, тогда лишь со злости прошипел, что согласно уставу, лишь родственники могут посещать заключенных, и многозначительно переглянувшись с Ноатаком, покинул камеру, к великому удовольствию Аватара. Впрочем, к ее великому неудовольствию, Ноатак, подтвердив слова младшего брата, тут же выгнал девушку из камеры словно был хозяином своей же темницы.
Корра еще пообещала припомнить Тарлоку эту ночку, которую вынуждена была переночевать в одиночестве в «штабе», когда на следующее утро обнаружила небольшой сверток подле себя.
Ей так и не удалось выяснить у Ноатака как он это сделал, но с той поры ее шею обхватывало особое украшение – ожерелье, позволявшее ей не нарушать устава тюремных посещений, столь яростно оберегаемого младшим магом крови.
Теряясь в таких приятных воспоминаниях, Корра подошла к двери самого посещаемого кабинета в здании Сената.