Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2

Бродель Фернан

==314

«Отдых ткача». Картина А. ван Остаде (161 688). Типичный пример надомной работы. Ткацкий стан занимает свое место в общей комнате. Брюссель. Королевские музеи изящных искусств.

заставит их отказаться от такового обыкновения». Ни единого слова о размерах вознаграждения, но и не зная их, можно поклясться, что было оно невысоким. А иначе чего ради такие усилия в отсталой области!

СИСТЕМА НАДОМНИЧЕСТВА В ГЕРМАНИИ

Хотя система надомного труда была открыта, «окрещена», описана и объяснена в первую очередь немецкими историками на материале собственной страны, она не здесь зародилась, чтобы затем распространиться за ее пределы. Если бы потребовалось найти ее родину,

то колебания возможны были бы только

==315

между Нидерландами (Гент, Ипр) и промышленной Италией (Флоренция, Милан). Но система эта, очень быстро ставшая в Западной Европе вездесущей, широко распространилась по немецким землям, которые, принимая во внимание состояние исторических исследований, служат излюбленным объектом наблюдения. Еще не опубликованная статья Германа Келленбенца, которую я здесь кратко излагаю, дает детальную, многообразную и убедительную ее картину. Сети системы были первыми бесспорными чертами торгового капитализма, стремившегося к господству над ремесленным производством, а не к его преобразованию. В самом деле, что его интересовало в первую голову, так это продажа. Задуманная таким образом система надомничества (Verlagssystem)могла затронуть любой вид производственной деятельности с того момента, как купцу становилось выгодно подчинить его себе. Все благоприятствовало такому разрастанию: общий подъем техники, ускорение перевозок, рост накопленного капитала, которым управляли опытные руки, и наконец, быстрое развитие германских рудников начиная с 70-х годов XV в.

Оживленный характер германской экономики был отмечен множеством признаков, будь то хотя бы раннее начало роста цен или же та форма, в какой центр тяжести этой экономики перемещался из одного города в другой: в начале XV в. все вращалось еще вокруг Регенсбурга, на Дунае; затем утвердил себя Нюрнберг; время Аугсбурга и его купцов-финансистов наступит позднее, в XVI в. Все происходило так, словно Германия увлекала за собой окружающую ее Европу и приспосабливалась к ней, а заодно приспосабливалась и к собственной участи. Система надомничества (Verlagssystem)извлекала пользу из этих благоприятных условий в Германии. Если наложить на карту все связи, какие она создавала, то все пространство германских земель было бы пронизано этими тонкими и многочисленными нитями. Один за другим разные виды производственной деятельности охватывались этой сетью. В Любеке это случилось довольно рано (в XIV в.) с мастерскими суконщиков; в Висмаре так произошло в пивоварении, которое объединяло «работников пивовара» (Br"auknechte)и «работниц пивовара» (Br"aum"agde),бывших уже наемными рабочими. В Ростоке это произошло в мельничном деле и в производстве солода. Но в XV в. именно обширный сектор текстильного производства стал оперативным простором для этой системы — от Нидерландов, где концентрация производств была намного большей, чем в Германии, до швейцарских кантонов (базельские и санкт-галленские холсты). Изготовление бумазеи — из смеси льна и хлопка,— которое предполагало ввоз сирийского хлопка через Венецию, было по природе своей такой отраслью, где купец, который держал в руках привозимое издалека сырье, неизбежно играл свою роль, будь то в Ульме, либо в Аугсбурге, где надомничество будет способствовать быстрому подъему производства Barchent —бумазеи. В других местах система затронула бочарное производство, изготовление бумаги (первая бумажная мельница в Нюрнберге в 1304 г.), набойку тканей и даже изготовление четок.

==316

326

Организация горного предприятия, восходившая к средним векам, к «Тридеитским горным уставам» (Tridentlner Bergwerkgebr"auche),1208 г.

Нижняя Венгрия — имеются в виду словацкие земли, входившие в состав владений венгерской короны.— Прим. перев.

327 Probszt G., von. Die niederungarischen Bergst"adte. 1966.

328 Keckowa A. Zupy krakowskie w XVI—XVII wieku (do 1722 roku). Wroclaw etc., 1969.

РУДНИКИ И ПРОМЫШЛЕННЫЙ КАПИТАЛИЗМ

По всей Германии или, лучше сказать, по всей Центральной Европе в широком смысле слова, включая Польшу и Венгрию, в Скандинавских странах на рудниках был сделан решающий шаг по пути к капитализму. В самом деле, здесь торговая система завладела производством и сама его реорганизовала. В этой области нововведения пришлись на конец XV в. Действительно, в этот решающий период не были изобретены ни рудник, ни горняцкое ремесло, но подверглись изменению условия эксплуатации [месторождений] и труда.

Профессия горняка — старая профессия. С XII в. во всей Центральной Европе можно было обнаружить группы ремесленников, подмастерьев-горняков (Gewerkschaften, Knappschaften), аправила

их организации сделались всеобщими в XIII и XIV вв. вместе с перемещениями множества немецких рудокопов в направлении стран Восточной Европы. Все шло хорошо у этих крохотных коллективов, пока руду можно было добывать на поверхности. Но с того времени, когда эксплуатация месторождений потребовала идти за рудой в глубину, она поставила трудные задачи: проходку и крепление длинных штолен, подъемные устройства над глубокими шахтами, откачку неизменно присутствовавшей в выработках воды. Впрочем, решение их всех вызывало трудности не столько в техническом смысле(новые приемы, как то часто бывало в мире труда, вырабатывались сами собой), сколько в финансовом.Отныне горнопромышленная деятельность требовала установки и обновления относительно громадных технических устройств. В конце XV в. такое изменение открыло двери богатым купцам. Издалека, одной лишь силой своих капиталов, они захватят рудники и связанные с ними промышленные предприятия.

Эта эволюция произошла почти везде в одно и то же время — в конце XV в.: на серебряных рудниках Гарца и Чехии, в Тирольских Альпах, давнем центре разработки меди, на золотых и серебряных рудниках Нижней Венгрии *, от Кенигсберга (Нова-Баня) до Нейзоля (Банска-Бистрица), вдоль стиснутой крутыми берегами долины Грона 327. И как следствие, свободные работники горняцких артелей (Gewerkschaften)повсюду сделались наемными рабочими, работниками зависимыми. К тому же это как раз тот период, когда появляется [само] слово «рабочий».

Вложение капитала проявилось в сенсационном росте производства, и не в одной только Германии. В Величке, около Кракова, прошли времена крестьянской добычи каменной соли путем выпаривания рассола в неглубоких железных емкостях. Штольни и шахты проходили на глубине до 300 м. Огромные машины, приводившиеся в движение конными упряжками, поднимали на поверхность соляные плиты. В период своего апогея в XVI в. производство составляло 40 тыс. тонн в год; на копях было занято 3 тыс. рабочих. С 1368 г. в добыче участвовало и польское государство 328. Также неподалеку от Кракова, но в Верхней Силезии, на свинцовых рудниках вокруг Олькуша, которые в конце XV в. давали от 300 до

==317

32

" Motenda D. Le Progr`es technique et l'organisation 'economique de l'extraction des m'etaux non ferreux en Pologne du XIVe au XVIIe si`ecle,p. 14; Idem. Gornictw Kruszcowe na lerenie гШ slqskokrakowskich d potowy XVI'wieku.1963, s. 410.

330 L"utge F. Op. cit., S.265.

500 тонн руды в год, в XVI—XVII вв. добывали ее [ежегодно] от тысячи до 3 тыс. тонн. Здесь сложность заключалась не в глубине залегания (она составляла всего 50—80 м), а в чрезмерном обилии воды. Потребовалось проходить длинные наклонные обшитые деревом галереи, позволявшие воде стекать вниз, увеличивать число насосов с конным приводом, наращивать численность рабочих. Тем более, что твердость породы была такова, что за восемь часов труда рабочий проходил лишь 5 см выработки. Все это требовало капиталов и автоматически передало рудники в руки тех, кто таковыми располагал: пятая часть шахт принадлежала «рантье» — королю польскому Сигизмунду II Августу; пятая часть — знати, королевским чиновникам и богатым жителям новых соседних городов; а три пятых остались краковским купцам, которые удерживали в руках польский свинец подобно тому, как аугсбургские купцы, хотя и находившиеся на большом удалении, завладели золотом, серебром и медью Чехии, Словакии, Венгрии, Тироля

Для деловых людей велик был соблазн монополизироватьстоль важные источники дохода. Но это означало зариться на кусок шире глотки: даже Фуггеры едва не потерпели неудачу, пытаясь установить монополию на медь. Хёхштеттеры в 1529 г. разорились, упорно стараясь создать монопольный «трест» по добыче ртути. Размеры необходимого для инвестирования капитала в общем делали невозможным для какого бы то ни было купца взять на себя в одиночку ответственность за весь комплекс тех или иных горных разработок. Правда, Фуггеры в течение долгих лет полностью держали в руках разработку альмаденских ртутных рудников в Испании. Но Фуггеры — это были Фуггеры. Обычно же, подобно собственности на корабль, которую делили на части (carats),право собственности на горные разработки делилось на доли (Kuxen),довольно часто — на 64 и даже на ^128 таких Kuxen.Это раздробление позволяло привлечь к предприятию благодаря нескольким даровым акциям самого государя, который к тому же сохранял фактическое право собственности на недра. Август I Саксонский владел в 1580 г. 2822 долями (Kuxen)330. В силу этого факта государство всегда принимало участие в горнопромышленных предприятиях.