Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2

Бродель Фернан

В пору расцвета цехов на их долю приходилась значительная часть обменов, труда, производства. С развитием экономической жизни и рынка и по мере того, как разделение труда навязывало новые виды изделий и новое разделение профессий, вполне естественно возникали пограничные конфлик-

==309

* Купеческий старшина — глава муниципального управления Парижа.— Прим . перев .306 Liitge F. Deutsche Sozial- und

Wirtschaftsgeschichte.1966, S. 205—206, 258.

307 Amman H. Die Anf"ange des Aktivhandels und der Tucheinfuhr aus Nord-westeuropa nach dem Mittelmeergebiet,— Studi in onore dl Armando Sapori.1957, I, (вклейка), р. 308. bis. 3(" Maschke E. Die Stellung der Reichsstadt Speyer in der mittelalterlichen Wirtschaft Deutschalnds.— Veirteljahrschrift f"ur Sozial- und

Wirtschaftsgeschichte.1967, S. 435—455,

особенно с. 436.

ты между смежными ремеслами. Тем не менее число uexoi возрастало, следуя за движением. В Париже в 1260 г. их было 101, пребывавших под строгим надзором купеческого старшины (pr'ev^ot des marchands) *,и эта сотня ремесел уже свидетельствует о явной специализации. Впоследствии будут создаваться новые ячейки. В Нюрнберге, которым правила замкнутая и бдительная аристократия, металлообрабатывающие ремесла (Metallgewerbe)с XIII в. разделятся на несколько дюжин независимых профессий и ремесел 306. Тот же процесс будет протекать в Генте, Страсбурге, во Франкфурте-на-Майне, во Флоренции, где обработка шерсти сделалась, как и в иных местах, делом целого ряда цехов. В самом деле, подъем XIII в. стал следствием этого утверждавшегося и расширявшегося разделения труда. Но экономический рынок, который оно за собой повлекло, быстро поставит под угрозу саму структуру цехов, оказавшихся в опасности из-за нажима купечества. Такое острое противостояние естественно вело к гражданской войне ради захвата власти в городе. То была «цеховая революция» (Zunftrevolution},по выражению немецких историков, поднявшая ремесленные цехи против патрициата. Кто бы не узнал, выйдя за рамки этой слишком упрощенной схемы, борьбу между купцами и ремесленниками, с их союзами и конфликтами,— длительную классовую борьбу с ее приливами и отливами? Но насильственные беспорядки случались лишь временами, а в подспудной борьбе, которая за ними воспоследует, купец в конечном счете одержит победу. Сотрудничество между ним и ремесленниками не могло протекать на равных, ибо ставкой в игре было завоевание купцом (чтобы не сказать — капитализмом) рынка труда и экономического первенства.

Призванием ремесленных цехов было поддержание согласия между лицами одной и той же профессии и их защита от других в мелочных, но затрагивавших повседневную жизнь спорах. Корпоративная бдительность проявлялась прежде всего в отношении городского рынка, на котором каждое ремесло желало получить свое сполна, что означало обеспеченность занятия, прибыли и «вольностей», в смысле привилегий. Но в игру, которая никогда не бывала простой, вмешивались деньги, денежная экономика, торговля на дальние расстояния, короче говоря, вмешивался купец. С конца XII в. сукна из Провена, одного из маленьких городков, вокруг которого происходили шампанские ярмарки, вывозились в Неаполь, на Сицилию, Кипр, Мальорку, в Испанию и даже в Константинополь 307. Около того же времени Шпейер, город весьма скромных размеров и даже не располагавший мостом на Рейне, находившемся, однако, не очень от него далеко, изготовлял довольно заурядное сукно — черное, серое или белое (т. е. некрашеное). А ведь это среднего качества изделие распространялось вплоть до Любека, Санкт-Галлена, Цюриха, Вены и шло даже в Трансильванию . И одновременно деньги завладевали городами. Реестр плательщиков тальи отмечал в Париже в 1292 г. некоторое число зажиточных (плативших больше 4 ливров при взимании одной пятидесятой [от оценки имущества] ) и несколько редких богачей, плативших более 20 ливров.

К оглавлению

==310

Paris sous Philippe le Bel d'apr`es des^ documents originaux. . p.H. G'erard, 1837.

310 B. N., Fr.,21557, f° 9.

Рекорд, если так можно выразиться, был установлен неким «ломбардцем» суммой в 114 ливров. Проявлялась очень четкая оппозиция как между ремеслами, так и между богатыми и бедными внутри одних и тех же ремесел, а также и между бедными, даже убогими улицами и теми улицами, что любопытным образом процветали. А над всем этим выделялся целый слой ростовщиков и купцов — миланских, венецианских, генуэзских, флорентийских. Учитывая тысячи неясностей, трудно сказать, заключал ли уже смешанный уклад купцов и ремесленников с [собственными] лавками (башмачников, бакалейщиков, галантерейщиков, суконщиков, обойщиков, шорников) некий микрокапитализм в своей верхушке, но это вполне вероятно 309.

Во всяком случае, деньги были налицо, уже способные к накоплению и к тому, чтобы, будучи накопленными, играть свою роль. Начиналась неравная игра: определенные цехи становились богатыми, другие, большинство, оставались заурядными. Во Флоренции они различались в открытую: были старшие (Arti Maggiori)и младшие (Arti Minori)цехи, был уже и жирный народ (popolo grasso)и

тощий народ (popolo magro).Повсюду усиливались различия, разница в уровнях. Arti Maggiori постепенно перешли в руки крупных купцов, и тогда цеховая система сделалась только средством господства над рынком труда. Организацией, которую маскировали цехи, была система, которую историки именуют Verlagssystem —системой надомного труда. Началась новая эра.

НАДОМНИЧЕСТВО (VERLAGSSYSTEM)

Надомничество — Verlagssystemили Verlagswesen,равнозначные выражения, которые создала и, сама того не желая, навязала всем историкам немецкая историография,— утвердилось по всей Европе. По-английски оно называется putting ut system,по-французски — travail `a domicileили `a facon.Наилучшим эквивалентом был бы, несомненно, тот, что предложил недавно Михаэль Кёйль: travail en commandite —«авансируемая работа», но слово commanditeобозначает также одну из форм компании купцов [коммандитное товарищество, или товарищество на вере.— Ред}.А это могло бы привести к путанице.

Надомничество (Verlagssystem) —это такая организация производства, при которой купец выступает как работодатель (Verleger).Он авансирует ремесленника сырьем и частью его заработной платы, а остаток выплачивается при сдаче готовой продукции. Такой порядок сложился очень рано, намного раньше, чем это принято говорить, наверняка со времени экономического подъема XIII в. Как иначе истолковать решение купеческого старшины Парижа от июня 1275 г., «каковое запрещает прядильщицам шелка закладывать шелк, что дают им для переработки галантерейщики, ниже оный продавать либо обменивать под страхом изгнания» 310. По мере того как шло время, росло число знаменательных текстов. С приближением нового времени эта система распространилась [широко] : приме-

==311

311J

" Melis F. Aspetti d'elia vita economica m'edi'evale, studi nell Archivio Datini di Prato,I, p. 458.

312 Генуя. Городской архив,572, л. 4.

313 Москва. Гос. библиотека СССР им. В. И. Ленина, Fr., 374 л. 171.

114 Там же , л .121. 315 Colmenares D., de. Historia de la insigna ciitdad de Segovia. 2 ed.,1640, p. 547. э"· Kellenbenz H. Marchands capitalistes et classes sociales, p. 14(машинописный текст).

ров — тысячи, и нам более чем затруднительно сделать выбор. 31 января 1400 г. в Лукке Паоло Бальбани и Пьетро Джентили, тот и другой — шелкоторговцы, учредили товарищества. Контракт о создании товарищества уточнял, что «торговая их операция будет большею частию состоять в том, чтобы организовывать выработку шелковых тканей» ("il trafficho lor о sera per la maggiore parte in fare lavorare draperie di seta")3". "Fare lavorare",т. е. буквально «заставлять вырабатывать»,— это дело предпримателей, «тех, кто заставляет работать» ("qui faciunt laborare"),как гласило латинское выражение, тоже бывшее в ходу. Договоры, заключавшиеся с ткачами, часто регистрировались у нотариуса, а их условия бывали различными. Порой задним числом возникали споры: в 1582 г. генуэзский работодатель хотел, чтобы прядильщик шелка признал свои долги ему, и вызвал свидетеля, который заявил, что он в курсе дела, ибо, будучи подмастерьем Агостино Косты, видел в мастерской этого последнего работодателя, купца Баттисту Монторио, «который приносил тому шелка для обработки и забирал их выработанными» ("qu"ale li portava sete per manifaturar et prendeva delle manifatturrate") .Картина настолько ясная, насколько только возможно. Монторио — работодатель (Verleger) .Точно такой же, как и купец, который в 1740 г. в небольшом городке Пюи-ан-Веле поручал работницам изготовлять кружева у них на дому; он снабжал их голландскими нитками «по весу и брал тот же вес в кружевах» 313. Около этого же времени в Изесе 25 фабрикантов заставляли работать в городе и в окрестных деревнях 60 станков, на которых ткали саржу 314. Историк Сеговии Диего де Кольменарес уже говорил о тех «фабрикантах сукон» времен Филиппа II, «коих неверно именовали купцами, истинных отцах семейств, ибо в своих домах и вне их они давали средства к существованию большому числу людей [многие среди них — 200, а иные и 300 человек], изготавливая, таким образом, чужими руками разные виды великолепных сукон» 315. Другими примерами работодателя (Verleger)служат золингенские купцы-ножовщики, носившие любопытное прозвание «отделывалыцики» (Fertigmacher),или же лондонские шляпные торговцы 316