Игры Обмена. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Том 2

Бродель Фернан

427 Francis J. La Bourse de Londres,1854, p. 13; Posthumus N. W. The Tulipomania in Holland in the years 1636 and 1637.—"Journal of Economic and Business History",1928— 1929, I, p. 434—466. 428 В Амстердаме она была издана в 1688 г., в Мадриде переиздана в 1958 г.

429 Van Dillen J. G. Isaac le Maire et le commerce des actions de la Compagnie des Indes orientales.— "Revue d'histoire moderne",janvier-f'evrier, mars-mai 1935, p. 24, 36.

АМСТЕРДАМ — РЫНОК ЦЕННЫХ БУМАГ

Новшеством в начале XVII в. сделалось возникновение в Амстердаме рынка ценных бумаг. Государственные ценные бумаги, высоко ценимые акции Ост-Индской компании стали предметом оживленных и абсолютно современных спекуляций. То,

что это была первая фондовая биржа, как обычно говорят, не вполне точно. Облигации государственного займа очень рано служили объектом торговли в Венеции 418, во Флоренции — еще до 1328 г.419, в Генуе, где существовал активный рынок расписок (luoghi)и платежных обязательств (paghe)банка «Каса ди Сан-Джорджо» 420, не говоря уже о куксен (Kuxen) —акциях-«долях» германских рудников, с XV в. котировавшихся на лейпцигских ярмарках 421, испанских хурос (juros) —государственных рентах 422, французских рентах на Ратушу (с 1522 г.) 423 или же о рынке рент в ганзейских городах начиная с XV в.424 Веро некие статуты в 1318 г. узаконивают сделку на срок (mercato a termine)425. В 1428 г. юрист Бартоломео де Боско протестовал в Генуе против продажи обязательств (loca)на срок 426. Вот сколько доказательств первенства Средиземноморья!

Но что было новым в Амстердаме, так это объемы, «текучесть», открытость, свобода спекулятивных сделок. Сюда лихорадочно вмешивалась игра, игра ради игры: не будем забывать, что около 1634 г. «тюльпаномания», что свирепствовала в Голландии, доходила до того, что одну луковицу «без присущей ей собственной цены» меняли на «новую карету, двух лошадей серой масти и их упряжь»427! Но в умелых руках игра на акциях могла обеспечить немалые доходы. В 1688 г. один занятный купец, Йозеф де Ла Вега (1650—1692), еврей испанского происхождения, выпустил в Амстердаме странную книгу под двусмысленным названием «Путаница путаниц» ("Confusion de confusiones"),трудную для понимания из-за намеренно витиеватого стиля (stilo cultтогдашней испанской литературы), но богатую подробностями, живую и единственную в своем роде 428. Конечно же, не будем понимать его буквально, когда он намекает, будто в этой адской игре был разорен пять раз кряду. Или забавляется вещами весьма давними: задолго до 1688 г. «сельдь продавали загодя к определенной дате, еще до того, как она бывала поймана, зерно и прочие товары — до того, как зерно созрело или товары бывали получены». Скандальные спекуляции Исаака Ле-Мера на индийских акциях, относящиеся к самому началу XVII в., уже предполагали тысячи хитрых и даже жульнических уловок 4 . Точно так же и маклеры давно вмешивались в биржевые дела, обогащаясь в то время, как купцы утверждали, что беднеют. Во всех городах — Марселе или Лондоне, Париже или Лисабоне, Нанте или Амстердаме — маклеры, которых мало сдерживали регламенты, не очень о них беспокоились.

Но вполне верно и то, что амстердамские биржевые игры достигли такого уровня усложненности и ирреальности, который надолго сделает из этого города исключительное место в Европе — рынок, где не довольствовались покупкой или

==89

продажей акций, играя на повышение или на понижение, но где умная игра позволяла вам спекулировать, даже не имея в руках ни акций, ни денег. Именно здесь было раздолье маклерам. Они были разделены на групки (coteries) —их называли rotteries.Если одна играла на повышение, то другая — «контрминеры» — будет играть на понижение. А там уж за кем потянется рыхлая и нерешительная масса спекулянтов — в ту или другую сторону. Перебежка в другой лагерь (а это случалось) представляла для маклера должностное преступление 430.

Внутренний вид амстердамской биржи в 1668 г. Картина Йова Беркхейде. фото Амстердамского государственного музея.

430 Van Dillen G. Op eil.. p.15. 19, 21

Акции, однако, были номинальными, и Ост-Индская компания сохраняла ценные бумаги за собой: покупатель вступал во

владение акцией лишь посредством записи ее на его имя в реестре, ведшемся с этой целью. Компания поначалу думала, что сможет таким образом противостоять спекуляции (акции на

К оглавлению

==90

431

. ., 1349, 132, f ° 82.

432 . ., . ., ',757.

433 A.N., К 1349, 132, f0 81.

434 Pinto I., de.

Trait'e de la circulation

et du cr'edit. 1771, p. 311.

435 Boxer С. R. The Dutch Seaborne Empire 1600—1800. 1965, p.19. 436 Jeannin P. L'Europe du Nord-Ouest et du Nord aux XVII·et XVIIIe si`ecles.1969, p. 73.

предъявителя будут приняты только позднее), но спекуляция не требует обладания. В самом деле, игрок продает то, чем он не владеет, и покупает то, чем владеть не будет; как говорилось, это была покупка или продажа «вхолостую» ("en blanc").В конечном счете операция приносила убыток или прибыль. Эту небольшую разницу выплачивают, и игра продолжается. Другая игра, премия, былалишь немного более сложной 431.

В действительности, коль скоро акции вовлечены в длительное повышение, спекуляция по необходимости обосновывается в сфере краткосрочных операций. Она будет подстерегать мгновенные колебания, те, которые легко вызывает истинная или ложная новость. Представитель Людовика XIV в Соединенных Провинциях в 1687 г. поначалу удивлялся, что после всего того шума, какой подняли вокруг взятия Бантама на Яве, все остановилось, как если бы известие было ложным. «Но,— пишет он 11 августа,— я не столь удивлен этими действиями: они способствовали понижению [курса] акций в Амстердаме, и некоторые сим воспользовались» . Десятком лет позднее другой посол расскажет, что «барон Жуассо, весьма богатый еврей в Гааге», похвалялся перед ним тем, что может заработать «сто тысяч экю за день... ежели узнает о кончине короля испанского [бедного Карла II, который, как ожидали, испустит дух с минуты на минуту] за 5 или б часов до того, как она станет известна в Амстердаме» 433. «Я в том убежден,— добавляет посол,— ибо он и два других еврея, Тешейра и Пинто, суть самые могущественные в торговле акциями».

Однако в эту эпоху подобная практика еще не достигла размаха, который она узнает в следующем веке, начиная с Семилетней войны, с расширением игры на акциях английской Ост-Индской компании. Английского банка, Компании Южных морей и, особенно на займах английского правительства, этом] «океане аннуитетов», как говорил Исаак де Пинто (1771 г.) 434. Тем не менее до 1747 г. курсы акций не будут официально публиковаться, тогда как амстердамская биржа. опубликовала товарные цены с 1585 г.435 (для 339 товаров в 1585 г. и 550 — в 1686 г.) 436.

, Что объясняет масштабы и взрыв спекуляции в Амстердаме — относительно огромной с самого начала,— так это то, что в ней всегда бывали замешаны не одни только ^крупные капиталисты, но и мелкота. Иные картины как бы заставляют вспомнить наших игроков на скачках! Йозеф де Ла Вега рассказывал в 1688 г.: «Наши спекулянты посещают определенные дома, в коих продается питье, каковое голландцы именуют коффи, а левантинцы — каффе». Эти «кофейные дома» ("coffy huisen")«с их уютными печками и их соблазнительными [возможностями] времяпрепровождения суть зимою большое удобство; одни из них предлагают книги для чтения, другие — игорные столы, и во всех найдешь собеседников, чтобы поболтать. Кто-то пьет шоколад, кто-то кофе, кто-то молоко, а кто-то чай, и все... курят табак. Таким образом они обогреваются, угощаются, развлекаются по

==91

"' La Vega J., de. Op. cit.,p. 322. «' "Le Guide d'Amsterdam"(1701, p. 65) упоминает "Caf'e francois". Прочие указаны в кн.: La Vega J., de. Die Verwirrung der Verwirrungen. Ed. 0.Pringsheim, 1919, S. 192, Anm. 2 (по данным: Berg. R'efugi'es,p. 328).

"" Torcia M. Sbozzo del

commercio ai Amsterdam.

1782.