Игры по чужим правилам
Шрифт:
После всего случившегося у меня не возникало желания оставаться в Гнезде на ночь. Не хватало еще до утра выяснять отношения! Внутренне я содрогалась от мысленного образа Филиппа. Незнакомый и ужасающий чужак! Нет, конечно, мне приходилось наблюдать у него вспышки злости — в самом начале, Сила Хозяина делала его характер невыносимым — но никогда он не терял человеческого лица. Сегодня грань оказалась стерта.
Я поспешно натягивала куртку, когда расстроенный Филипп появился в холле.
— Саша, погоди.
— И не подумаю! — Намотав на шею шарф, я поняла,
— Мы можем поговорить?
— Нет! Выясняйте, кто из вас двоих круче, без моего участия!
— Извини за сцену в библиотеке. — От взгляда ведьмака, мягкого и обволакивающего, сердце предательски дрогнуло. В душе вспыхнула досада, теперь уже на собственную мягкотелость.
— Не принимается! Господи, на секунду я решила, что ты бы предпочел, чтобы меня сбила машина!
— Это не так. — Его голос дрогнул.
— Ты со стороны себя не видел! — Задыхаясь от обиды, я взмахнула руками. — Ты будто озвучивал чужие мысли!
Ведьмак отшатнулся, как от хлесткой пощечины. Обвинения, определенно, его зацепили.
— Я не могу этого объяснить, — просто ответил Вестич.
— Так вот, позвони, когда сможешь!
Вымещая раздражение, я и со всей силы дернула за ручку входной двери. Однако, имея собственные соображения по поводу отъезда человеческой гостьи, Гнездо заперло замок. Не удержавшись, я мстительно пнула дверь ногой и, конечно же, скривилась от боли. Ситуация становилось абсурдной. Несмотря на накал страстей, Филипп не сдержал сочувственной улыбки и покачал головой:
— Саш, это уже смешно.
— Хорошо, ведьмовское радио, вещай! — Нахохлившись, я скрестила руки на груди и вперила в парня злой взгляд. — Что за бред сумасшедшего об убийстве Снежаны?!
Ведьмак посерьезнел.
— Меня вынудили провести обряд и… В общем, было нелегко. Я не могу об этом говорить. Извини. — Он помолчал. — Если хочешь вернуться домой, то я отвезу тебя.
В тишине раздался щелчок, со скрипом входная дверь приоткрылась. Из маленькой щелки потянуло холодом. Снова переливчато зазвенели подвески на старинной хрустальной люстре.
Не решаясь переступить порог, я медлила. В душе боролись противоречивые чувства, смешались и обида, и сочувствие, и нежелание заканчивать долгожданный вечер ссорой.
Почувствовав, что выиграл спор, Филипп стянул с меня куртку.
— Авария произошла, потому что я просто не заметила внедорожника. Меня вырубило видение. — Признание вырвалось само собой.
Ведьмак, потянувшийся, чтобы повесить пуховичок на плечики, замер и медленно выпрямился. Во взгляде появилось напряжение.
Чем дольше тянулось молчание, тем меньше хотелось признаваться. Никогда еще правда не давалась с таким трудом!
— Я увидела, что убью тебя! — покаянно пробормотала я.
Неожиданно лицо парня расслабилось, а из груди вырвался облегченный вздох. Честно говоря, реакция ведьмака несколько озадачивала.
— Какая чушь! — Он привлек меня к себе и крепко обнял. — Саша, этого никогда не случится!
— Видения не лгут. — Глаза закололо от слез, я беспомощно всхлипнула. — Вокруг будут люди, а я наброшусь на тебя с ритуальным кинжалом!
Рядом кто-то испуганно охнул. Застигнутые врасплох, мы резко оглянулись. Держась за сердце, в дверях большой гостиной остолбенела бледная, как смерть, Аида. За короткую секунду она вернула невозмутимость и, прогнав с лица ужас, изобразила натянутую улыбку.
— Дети, не стоит уезжать так поздно.
Не будь рядом обожаемого сына, она бы, не задумываясь, вышвырнула меня из особняка, надежно заперла все замки и наложила страшную анафему, чтобы потенциальная убийца никогда не возвращалась.
— Саша и не собиралась, — спокойно произнес Филипп.
— Вот и отлично. — Хозяйка дома, как ни в чем не бывало, вернулась в комнату, оставляя нас наедине. За ней деликатно закрылась дверь.
Потеряв мужа и племенника, Аида не пережила бы смерть родного ребенка. Только вот, как мне жить с этим мучительным пониманием?
Глава 3
Старая, как мир, интрига
До праздника Всех Влюбленных оставались считанные дни. Город захлебнулся любовной лихорадкой. В магазинах и ларьках продавались открытки с наивными признаниями, витрины пестрели от ярко-алых сердечек, до немыслимых цен подорожали розы. Впрочем, праздничная суматоха отходила на второй план — в Валентинов день родился Филипп, а я так и не сподобилась купить подарок.
Сильный ветер принес потепление. Небо заволокли низкие, тяжелые облака. Целые сутки на город поочередно сыпались то снег, то мелкий дождь. Улицы утонули в снежной распутице, и мегаполис превратился в подобие огромной деревни с непролазными дорогами.
Магазин эзотерических товаров находился довольно далеко от метро, что, учитывая отвратительную погоду, удручало. Вместе с Катериной и Яном, мы лавировали по узкому переулку, наводненному прохожими. Проезжавшие мимо машины разбрызгивали ледяную жижу. Нам то и дело приходилось отпрыгивать от летящих из-под колес ледяных фонтанов.
Конечно, чтобы выбрать сувенир для собственного парня, мне не требовались советчики, но отвязаться от парочки не удалось. Стоило во время обеда в студенческой столовой случайно обмолвиться о планах, как Ян загорелся желанием купить какие-то книги, а Катерина напросилась в компанию, чтобы поближе познакомиться с профессорским помощником. Не знаю, чего уж симпатичного лучшая подруга нашла в стажере-ипохондрике, но она не собиралась упускать отличного шанса очаровать парня.
Ругая отвратительную погоду, мы добрались до нужного дома с вывеской «Белые облака» на обшарпанных дверях. В двухэтажном помещении со скрипящими деревянными полами густо пахло индийскими куреньями и сандаловым маслом. В торговых залах было оживленно и шумно, как будто в магазине объявили рождественскую распродажу. На стенах висели нарисованные на ватманах рекламные плакаты.