Игры Предвечных
Шрифт:
– Ты не забыла о приглашении императора?
– уточнил он. Марика мотнула головой.
– Помню. Но в Прорве... мы очень близко, Даг... Седрик. Близко, как никогда. Дай мне еще три месяца. И тогда у меня будет, чем отвлечь Тита Максимуса и его не в меру ретивого отпрыска от... всего другого. Клянусь. Когда мы пробьемся через туман...
– Не когда, а если, - Седрик тяжело вздохнул, внутренне готовясь к неприятному, но неизбежному.
– Прости, Марика. Я не могу отпустить тебя сейчас к Прорве. Потом - обязательно. Но не теперь.
***
Вождь маннов Вальгард Снежный Волк и его люди конными двигались по улицам Ивенот-и-ратта по направлению к королевскому замку. После прибытия и вручения посольского письма начальнику доков, от самого порта их сопровождал то ли почетный эскорт, то ли охранный конвой из велльских латных всадников. Маннские воины старались не вертеть головами, сохраняя на лицах суровое достоинство. Но сын ярла понимал и без того - выходцам с далеких ледяных островов, которые никогда прежде не бывали в таком большом городе, было на что посмотреть.
Веллия располагалась на самом юго-востоке империи романов, а холодное и сильное морское течение делало короткое велльское лето еще более коротким. Однако ее погоды были куда более щадящими, нежели на Островах. Благодаря летнему теплу Ивенот-и-ратт покрывала теперь темнолистая суровая зелень. Хотя столице Веллии было далеко до того буйства растений, которым мог похвастаться Вечный Ром, в начале лета ее выложенные из камня стены домов, мощенные улицы и изгороди были в цвету из-за высаженных здесь деревьев и побегов вьюна и бегунка. Светловолосые велльские женщины, чьих прелестей не скрывали меха шуб, то и дело попадались на глаза гостям, а вид их детей, которым не приходилось замерзать на стылом ветру, наполнял сердца маннов неизменной решимостью - завоевать то же для собственных потомков.
Когда-то манны населяли побережье страны, которая вся звалась теперь Веллией. Манны были немногочисленным, но воинственным племенем, которое часто беспокоило соседей. Набеги на веллов совершались не реже раза-двух в год, и закончились только с приходом завоевателей. Слава о романах, которые покорили большую часть суши, далеко опередила их самих. Велльские же короли славились среди других народов здравомыслием, и тогдашнему правителю Веллии удалось без боя договориться о признании владычества романов на условиях лишь необременительной дани.
Однако ярлу маннов такого здравомыслия не хватило. В первой же стычке с лучше вооруженным, организованным и куда более многочисленным Легионом Рома, манны были безжалостно разбиты. Жалкие остатки их народа едва успели погрузиться на рыбацкие суда. Им удалось отплыть лишь немногим раньше, чем романы, которые быстро и единовременно появились во всех их селениях, довершили разгром.
Поспешное бегство едва ли можно было назвать избавлением. Весь берег до самого пролива, который разделял две больших земли - романскую и асскую, принадлежал романам. Романы властвовали над большей частью суши. На их земле спасения не было.
Ассы тоже едва ли стали бы мириться с прибытием беглецов в свои пески. Им ни к чему
Побежденные решили отдаться на волю судьбы. До того никто из живущих не пускался в путь южнее Великого холодного течения, которое огибало романские берега, принося стужу зимой и холодные ветра - летом. Но другого пути у побежденных не было. Позади они оставляли смерть. С двух сторон их зажимали смертоносное холодное течение и не менее смертоносная Прорва. Впереди было лишь море, вздымавшее холодные, свинцово-серые волны, в которых манны готовились принять смерть - возможно, еще более мучительную, чем от романских мечей.
Но судьбе не было угодно погубить их в этот раз. Спустя множество дней, в течение которых ветра гнали утлые рыбацкие суда на юг, навстречу извечному морозу, впереди неожиданно показалась земля. Земля эта оказалась берегами одного из самых великих в гряде остров, на которые до маннов ни разу не ступала нога человека. Острова эти были настолько холодны, что едва были способны взращивать мох и редкую траву в самые жаркие месяцы лета. Но измученные морем, лишенные сил и надежды беглецы были рады и тому. С большим трудом высадившись на скалистый, промерзлый берег, манны основали на нем первое поселение. Откуда постепенно, поколение за поколением, они распространились на другие острова.
Несмотря на то, что неожиданная земля была ничьей, она едва ли спасала жизни высадившимся на нее людям. Можно было с большей уверенностью сказать, что она, скорее, продляла их мучения. Уделом непокорных беглецов стали извечно стылый воздух летом, скудная пища и тяжелые болезни круглый год. Зимой Острова, которым так и не дали названия, сковывал лютый мороз и крепкий лед. Весной и осенью они продувались всеми ветрами, которые несли сырость и плотные туманы со стороны Прорвы.
И, все же, манны продолжали бороться с выпавшими им испытаниями. Они научились жить в вечном холоде, справляться с голодом и недугами. В конце концов, через несколько поколений, бывшие беглецы окрепли. Из нескольких маннов выживал один, но выживал сильнейший. В постоянных битвах с морем, его обитателями и друг другом манны превратились в суровых бойцов, каждый из которых умел держать в руках оружие едва не с пеленок.
И манны ничего не забыли. Ни позорного поражения со стороны романов, ни подлого предательства велльских соседей, которые сдались без боя. И через земли которых враг сумел подобраться к маннским селениям так быстро и незаметно.
Однако до недавнего времени у них не было надежды ни на то, чтобы одержать победу над давними обидчиками, ни даже на месть. Зеленое море оставалось очень суровым на юге. Только для того, чтобы пересечь его, требовались немалые усилия. Совет ярлов не решался отправлять воинов к берегам Веллии, не зная толком, что могли противопоставить им северяне.
Так было до тех пор, пока на морозных берегах Островов не появился странный маг.
... Манны проехали королевский парк, который отделял город от отстоявшего на холме королевского замка. Потом миновали внешнюю стену и спустя короткое время оказались во внутреннем дворе дома велльских королей.