Игры с призраком. Кон первый.

Витич Райдо

Ричард прикрыл ладонью глаза, понимая, что тонет в безотчетном страхе, и пытался загнать его в угол, задавить, но чем больше он слушал Иржи, тем больше понимал — король Сириуса тут нипричем, а значит, Анжина неизвестно где, не ясно, с кем и как.

Подобный вывод, естественно, не вносил спокойствия в его душу.

— Я не верю тебе, — упрямо мотнул головой Ланкранц.

— Почему?!

— Потому что Анжины здесь нет. Согласись, трудно представить, что кто-то со стороны проник в ваш дворец и подменил твою сестру, и никто — не ты, не твоя охрана об этом не узнали.

— Да с чего ты взял, что ее кто-то подменил?!

— Я не чувствую ее.

— О, Всевышний! — Иржик закатил глаза к потолку: вот и разберись! Нет, чтоб понять

логику влюбленного, нужно быть, как минимум на учете у психиатра! — Я тоже не чувствую свою жену, если ее нет рядом. Аргумент, ничего не скажешь! Ты только кому-нибудь другому об этом не скажи, а то станешь пособием для изучения азов психиатрии. Анжина больше не любит тебя и имеет наглость любить другого — это ужасно и противоестественно, да? Она женщина, Ричард! Они алогичны в своих решениях и поступках! Они сплошь состоят из противоречивых эмоций, и ты можешь голову свернуть, решая эту ребус сегодня, а завтра она может как ни в чем не бывало заявить, что пошутила! А ты до конца жизни так и не поймешь — что это было!

— Мы говорим об Анжине. Ей не свойственно подобное легкомыслие. Ты не находишь, что это, по крайней мере, странно, измениться так радикально в кратчайшие сроки?

— Странно? Да вся эта история странная от начала и до конца! Начнем с того, что Анжина за шесть лет ни разу не удосужилась поговорить со мной нормально, ни разу не прилетела в гости хоть на час, а тут примчалась и заявила, что останется навсегда, что соскучилась, и, главное, искренне рассказала о своей проблеме, помощи попросила! Естественно, что я обрадовался: наконец-то лед меж нами растаял! Однако, я и мысли не допускал, что все зайдет так далеко. Думал, поссорились, а в пылу что только не наболтаешь, к тому же она слишком импульсивна и могла все это выдумать. И бог его знает — зачем?! Я не сомневался — ты прилетишь, и мы вместе все уладим, но она ведь и слушать не хочет, уперлась! Это притом, что она действительно ответственно относилась к своему статусу, а теперь несет какую-то чушь! А ты?! Ты как себя ведешь? Твои манеры, рассудительность. Странно — это мягко сказано, если хочешь знать, вас обоих словно подменили!

— О Кресе заговорила она? — насторожился Ричард.

— Да! Ты опять за свое? — недовольно поджал губы Иржик.

— Нет, я о том, что Анжина не стала бы делить имущество, детей. Она бы оставила решение данного вопроса на мое усмотрение.

— Ричард, ты ищешь то, чего уже нет. Люди меняются очень быстро, а ты не можешь понять, что она уже не о тебе думает — о детях. Ты судишь с точки зрения мужа, но Анжина уже не считает тебя таковым.

— Допустим. Я готов предположить, что она думает о своем будущем и будущем детей. Я даже готов допустить мысль, что она не желает больше быть моей женой, но как ты объяснишь то, что она перестала чувствовать боль?! Глаза этой Анжины не чернеют! Я порезал ей руку. Специально. Ничего! Моей жены здесь нет! Слишком много `объяснимых` странностей — ты не находишь?! Я не знаю, кто здесь: клон, галокен, но знаю точно — она не моя жена!

Иржи с изумлением глянул на Ричарда и осел в кресло, поглаживая в раздумье подбородок: `Нет, поеду-ка я к семье, не нравится мне все это. Горячка какая-то! Пусть сами разбираются. Чувствую — это надолго, а крайним быть что-то не хочется. С ним действительно не все в порядке, если Анжину поранил… специально… Нет уж, давайте-ка без меня этот вопрос решайте `.

— Знаешь, это уже не укладывается ни в какие рамки. Тебе бы к Яну не мешало обратиться. Серьезно. Ты неадекватен, Ричард. Видишь ли если б меня порезала моя жена, мои глаза наверняка были бы золотистыми, потому что я, в первую очередь, безмерно бы удивился и растерялся подобному, а уж только потом почувствовал боль. Если она клон, то ты прототип Всевышнего. У меня специальные опознаватели на этот счет вмонтированы, это так, к твоему сведению. На руке каждого охранника определитель. Если бы Анжина не была человеком, мы бы

узнали об этом через секунду после ее появления здесь. Это называется — высокие технологии, Ваше Величество! — поддался к Ричарду Иржи, вкрадчиво объясняя прописные истины. Король Мидона играл желваками на лице, разумом понимая и принимая его правоту, но душа не хотела верить и твердила одно — Анжины здесь нет.

Король Сириуса покачал головой, глядя на зятя, и в эту минуту твердо решил для себя улететь на Хиласпи. Не приведи господи влезть между двумя недавно влюбленными, они и не заметят, как придавят окружающих руинами своих чувств. К тому же, они одни разберутся быстрее. Иржи даже не будет против, если Ричард силой вернет строптивую жену на Мидон. И будет прав — надо преподать ей урок послушания. Анжина его жена — пусть сам и разбирается, а Иржи умывает руки. В конце концов, хоть Ричард и сам виноват — слишком много воли Анжине дал, однако это не повод издеваться над ним и забывать о том, что она прежде всего мать и жена, а не юная чаровница на выданье.

— Ричард, ты можешь проверить мои слова через Яна. Он сделает необходимые анализы, и ты сам во всем убедишься. Я предоставлю тебе полную свободу действий — поживи здесь, присмотрись, отдохни. Кто знает, возможно, уже завтра ты изменишь свое мнение, поймешь, насколько…м-м-м…странно себя вел. Я с утра улечу на Хиласпи, Эджина звонила, просила прилететь, так что, извини, мне придется вас оставить, но если понадоблюсь, звони. Оставайся за хозяина, только, ради бога, не разнеси дворец, нравится он мне. Надеюсь, к моему приезду Анжина возьмется за ум. Ты ей в этом поможешь, уверен. Удачи, — король поднялся, давая понять, что беседа закончена, и желая, как можно скорее оказаться подальше от двух непредсказуемых, невменяемых, эмоционально неустойчивых и алогичных родственничков. Мысленно он уже собирал вещи.

`Что ж, Иржи умывает руки — понятно. Не желает вмешиваться и засядет на Хиласпи с женой, пока мы с Анжиной будем разбираться. Кто-кто, а он не изменился и не изменится. Хорошо: ставки сделаны, господа. Кто кого, а он в любом случае нипричем — белый пушистый и съевший сразу два батона. Брависсимо! Повезло Анжине с братом… Ладно, пусть едет, Д'Анжу из дворца, мне легче. В одном он прав, нужно хорошенько отдохнуть, прежде чем делать выводы `.

Иржи кивнул Ричарду, прощаясь, и не спеша покинул комнату. Через 12 часов, пока все во дворце спали, он вылетел на Хиласпи, оставив Танжеру одно, единственное распоряжение — не вмешиваться и дать супругам разобраться самим.

Сержу он передал дела, загрузив его на ближайший месяц до отказа, и покинул, наконец, дворец. Хватит с него головной боли — отпуск.

Г Л А В А 8

Ей снилось что-то очень хорошее, но что? Она забыла, как только услышала детские голоса, раздающиеся неподалеку.

— … жива.

— Спит.

— Боги не спят.

— Много ты разумеешь!

— Да девка она простая, мне батя говорил, токмо пригожа.

— Ну да?!

Халена открыла глаза и, разглядывая бревенчатую стену перед носом, улыбалась, слушая диалог сорванцов.

— Тише ты, медведь, ногу мне отдавил!

— А ты не расставляй, ишь хлюпкий какой выискался. Я тоже глянуть хочу! Небось не один!

Девушка резко повернулась к окну, желая увидеть любопытствующих, но оказалась недостаточно проворна. За окном никого не было, только верхушка репейника покачивалась, сбежали пострелята.

Она хмыкнула и села, опустив ноги на пол, огляделась: `Интересно, сколько я проспала? День? Два? Час? `

Как в прошлый раз солнечный свет заливал комнатку, а в желудке урчало от голода, словно и не было тех горячих щей. Приснилось, что ли? В голове те же вопросы и те же ответы. В памяти сумрак и тишина. Странно, что было недавно — помнила, а давно — нет. Ни где родилась, ни откуда взялась: `видать меня уже взрослой аист принес, еще б знать, кому? И где взял? `