Игры с призраком. Кон третий.

Витич Райдо

— Не удовлетворил? — бросил ей Кирилл, кивнув на ночного гостя, и зло вгрызся в плод.

Женщина внимательно смотрела на незнакомца и силилась понять кто он такой. Судя по неласковому, да куда там — откровенно ненавидящему взгляду, он не только прекрасно знал ее, но и имел нешуточные претензии.

`Что же я натворила и когда'? — нахмурилась Анжина.

— Су. сссу…сс….
– прохрипел мужчина, зажимая перебитый нос.

— Сука, — высказался за него Кирилл и согласно кивнул: в этом он был единодушен с альфонсом. Андриас испуганно глянул на него снизу вверх. Покосился на Анжину, и с трудом поднявшись с пола, спешно пошлепал по коридору

на выход.

Женщина даже не обратила внимания, что Андриас убегает. Ее интересовал грубиян: смуглолицый, короткостриженный атлет, любитель яблок и изысканных прозвищ для женщин. Он был смутно знаком ей, кого-то напоминал, но кого она не могла вспомнить, сколько не силилась.

Анжина шагнула в коридор, желая спросить за какой — такой проступок она удостоилась оскорбления, но вместо этого спросила:

— Вы кто?

Кирилл с хрустом откусил от яблока, не спуская недоброго взгляда с Анжины. Он не ответил на ее вопрос, но взглядом сказал много больше: ее не просто не любят — ее презирают, ненавидят до зубовного скрежета и с удовольствием изгрызли бы, как яблоко, переживали с яростью и глубоким удовлетворением. Женщина поежилась: за что, почему, и как получилось, что она ничего не помнит? Она лихорадочно пыталась сообразить, что могла натворить, чтобы возбудить подобную ненависть, и не могла найти внятного ответа. Взгляд скользнул в сторону, обозревая пространство: может здесь ей, что-то напомнит о произошедшем? Длинный, широкий коридор: портьеры, паласы, кресла, столики, вазы с фруктами и цветами. Шикарная обстановка, но ни она, не четверо мужчин в одинаковых рубашках стоящих с двух концов коридора ничего ей не напоминали.

— Ты кто? — спросила опять у мужчины, хотя хотела спросить: кто я?

Кирилл с яростью двигал челюстями, пережевывая кусочки яблока и не мигая, смотрел на клон, надеясь разгадать, что она задумала на этот раз.

Анжине стало неуютно под пристальным взглядом мужчины. Она смутилась, опустила голову и увидела свой наряд. И покраснела от стыда. `Вот в чем дело! Конечно, как ему еще смотреть, когда перед ним стоит почти нагая женщина и еще что-то спрашивает.

— Вы не подскажите, где можно переодеться? — спросила вежливо.

Мужчина с минуту молчал, потом нехотя кивнул в глубь коридора:

— Гардеробная — вторая дверь справа, — буркнул недовольно.

— Спасибо!

Анжина чуть не бегом направилась указанным курсом.

Кирилл задумчиво посмотрел ей вслед: странная она сегодня. Не к добру слово вежливости вспомнила.

На сердце капитана стало нехорошо — маетно и тревожно. Рука невольно сжалась в кулак, превратив огрызок яблока в кашу.

Анжина влетела в гардеробную, огляделась в поисках одежды и, сообразив, что она за дверцами длинных шкафов распахнула одну. В нем висели тряпочки одна невесомые, прозрачнее и вычурнее другой. Как это и кто сподобился не то, что носить — приобретать, женщина понятия не имела, но точно знала — что не она. Это открытие еще сильней встревожило ее, а отсутствие пристойной, нормальной одежды выводила из себя. Мысль о том, что она по чьей-то извращенной прихоти вынуждена будет ходить почти нагой, приводила ее в ужас. `Наверное, хозяйка гардероба обладательница еще и редкостно вздорного, стервозного характера', - решила она: `а если так, и я здесь, значит, я ей подруга или родственница и ненависть к ней автоматически распространяется на меня. Все верно. И теперь понятна неприязнь мужчины… Непонятно, как я здесь очутилась и почему ничего не помню?

Она начала вышвыривать платья, кофты, юбки из шкафов, больше не церемонясь с чужой одеждой. Ею двигало одно единственное желание — скорее привести себя в порядок и исчезнуть из этого неуютного места. Но куда идти? Где она живет? Кто она?

Анжина застыла,

держа в руках очередной нескромный наряд: `одни вопросы, а где взять ответы. И почему мне кажется, что это уже было? Ощущение неприкаянности и пустоты в памяти, чувство потерянности и одиночества'.

Откуда-то возникли в голове непонятные ей фразы: `возможен побочный эффект. Повторный процесс стирания чреват возникновению синдрома обратного явления. Память возвращает лишь те воспоминания, что имелись до первого вмешательства. А в случае малейшей травмы возможно смешение нейронов памяти и как следствие неадекватность поведения, дискоординация в пространстве. В худшем случае, наступает полная стерилизация без права восстановления'…

Из каких научных трудов, в какой области исследований, почерпнуто высказывание? К кому, к чему оно относится?

Анжина села прямо в шкаф, задумчиво глядя перед собой и прислушиваясь к собственным ощущениям: ничего кроме нудной головной боли, которая туманит мозг и не дает соображать. А еще слабость и вялость.

— Может, я долго болела, но так и не выздоровела?

А Андриас доктор? Жуткий, кричащий маникюр на длиннющих острых ногтях и педикюр — прописанное лекарство? Наряд то ли звезды эстрады, то ли стрип-клуба — пижама тяжелобольной? А ненависть в глазах того мужчины в коридоре — бред воспаленного рассудка?

Она потерла виски: может ей вообще все это блазнится? Морок какой-то.

— Кхе-кхе, — раздалось деликатное покашливание в стороне. Анжина повернула голову на звук и увидела миловидную женщину в униформе служанки. Это она не вспоминала, а точно знала, но откуда? И почему одно знает, другое нет? Например, понятия не имеет кто в той самой, известной ей, униформе?

— Здравствуйте, — кивнула приветливо.

— Доброе утро, — сухо ответила женщина. И все, тишина. Губы поджаты, взгляд в пол, руки по швам.

— Простите, как вас зовут? — не стала смущаться строгим видом служанки Анжина.

— Айрин, — немного удивилась та.

— Угу? — задумалась женщина, и спросила вновь, но уже отчего-то шепотом. — А меня?

Служанка удивилась сильней и не смогла это скрыть: смотрела не моргая на женщину, изучая, взвешивая ее слова, оценивая вид.

— Анжина, — выдала так же тихо, настороженно.

— Странное имя, — нахмурилась та.

Служанка сделала осторожный шаг назад к дверям, видно не ожидая ничего хорошего от чучела с амнезией, сидящего в шкафу в наряде то ли проститутки, то ли сороки — любительницы всего сверкающего.

— Я бы тоже испугалась, — с пониманием вздохнула Анжина и выставила на обозрение Айрин наряд, с которым сроднилась за время раздумий о себе, убогой. — Что-нибудь кроме иллюзии одежды в шкафах хозяйки этих перверсий найти можно?

— Нет, — мотнула головой, только через минуту переварив услышанное. — И хозяйка — вы.

— Я? — не поверила Анжина. Осмотрела еще раз наряд. — У меня точно была травма головы. Поэтому и вспомнились слова о травме.

Служанка промолчала, но, судя по взгляду, была согласна с женщиной. А та принялась выстраивать логическую цепочку, надеясь таким образом открыть тайну амнезии и явного умопомешательства — своего.

— Если это мое, — кивнула на груду блестящих нарядов. — Следовательно, я здесь живу. Правильно?

Айрин медленно кивнула, не спуская испуганных глаз с женщины.

— Угу. С логикой пока норма, — буркнула себе под нос. — Идем дальше: если я здесь живу, значит… Что это значит?

Служанка пожала плечами.

— Вот и я не знаю, — опечалилась Анжина и отбросила наряд в кучу остальных. — Но одно сказать могу точно — это я носить не буду!

И решительно полезла в шкаф, начала более активно выкидывать из него одежду. В воздухе замелькали разноцветные тряпки: блузки, вечерние платья, шорты. Айрин застыла не понимая, что происходит, и услышала удовлетворенное восклицание: