Игры со смертью
Шрифт:
Слова домовой поразили и сильно, и как-то не подумав, я спросила:
— А если… я вновь буду сама по себе, что произойдет с этой… кровью?
Взгляд Эдвина я почувствовала всей кожей. Злой, напряженный, гневный. Но смотрела исключительно на тетю Матрену, которая после сказанного мной задумалась. Пожала плечами, от чего с них едва не сполз цветастый платок, и медленно проговорила:
— До двадцати годков должна спать твоя кровь, Риюшка, но вот уснет ли теперь, пробужденная, мне не ведомо. А что сказать точно могу, девочка, — не оставят тебя, нет надежды на то.
В свою очередь, пожав плечами,
— Норт, Эдвин и Дан выпускники, в конце года Некрос они покинут.
Я не стала говорить о том, что Гобби, я очень надеюсь на это, покинет меня уже во время игр. Зато отчетливо поняла, что останется Гаэр-аш, как мой опекун и как человек… которому я к сожалению не безразлична. Озарение, пришедшее после того как Рогнеда поделилась со мной резервом, сказало о многом. Но даже если Гаэр-аш и останется моим опекуном, он будет один, следовательно, если полагаться на слова тети Матрены…
— Риюшка-Риюшка, — сочувственно произнесла домовая, — те, кто сердцем к тебе прикипел, они рядом с тобой сильнее становятся, мужественнее, и магический дар их растет. Никто не покинет тебя, деточка, от таких как ты не отказываются.
От этих слов что-то глубоко внутри замерло и сжалось. Перед внутренним взором как наяву промелькнули серо-стальные глаза Гаэр-аша, отчаянно скрывающие то, о чем мне бы не хотелось даже знать. Внезапно подумалось — домовая в чем-то права на счет Дана, Эдвина и Норта. Они изменились. Действительно изменились, стали и мужественнее, и ответственнее, и сильнее магически… А Гаэр-аш?
И тут Эдвин произнес:
— Ничем не хочу оскорбить вас, уважаемая представительница маленького народа, но если следовать логике озвученного вами предположения, выходит что кошки заводили гаремы. Между тем, исторические факты говорят об обратном.
Тетя Матрена стремительно голову к нему повернула, одарила хмурым взглядом, но промолчала.
Эдвин, иронично изогнув бровь, продолжил:
— Насколько мне известно, Проклятая Калиан стала женой младшего принца империи Хешисаи, по причине того, что старший и наследный принц Роан от нее отказался. И в последствии дорого заплатил за это, но по факту…
— Факты, факты, факты, — насмешливо перебила его домовая. — Много ты знаешь о фактах, глава клана Меча.
— А вы знаете много? — холодно спросил Эдвин.
— Много, — улыбнулась тетя Матрена, — много… Почитай на моих глазах дело было.
Она замолчала, после прикрыла глаза, будто снова просматривала события событий двухвековой давности, затем приподняв веки, взглянула на меня и вдруг спросила:
— Чувствуешь?
Я совершенно ничего не чувствовала, кроме напряженности исходившей от Эдвина, ну и собственных смешанных чувств.
А домовая проговорила:
— Темные в городе. Давно ощущаю, а этот только прибыл, свеженький.
В следующее мгновение карета резко затормозила!
Нас с Эдвином инерцией бросило на ведьмочку и домовую, но некромант удержался сам, и удержал меня, прижав к себе и усиливая мой щит. Я вскрикнула, когда щит затопил шею, сдавливая, но среагировать Эдвин не успел — у нас сорвало крышу. Огнем. С диким треском и скрежетом, и когда потолок экипажа отлетел в сторону, мы увидели ужас и причину падения Хешисаи — темного лорда. В смурном низком затянутом
Удар, и Эдвин разрубил огонь, тот двумя шипящими половинками рухнул по обе стороны от нашей искареженной кареты.
В небе прогремел гром.
Затем перестала выть сирена.
Едва дыша я в ужасе смотрела на Эдвина, зависшего метрах в двух от нас, и темного лорда — начавшего медленно приближаться к нему.
«Риа».
Голос Гаэр-аша раздавшийся словно внутри меня, заставил вздрогнуть.
«Твоя левая рука сейчас находится на сгибе между стенкой экипажа и сиденьем, отодвинь ее назад вдоль по углу, там рычаг, с силой потяни на себя».
Не отрывая взгляда от Эдвина, я последовала указаниям, нашла рычаг, дернула — стенки кареты рухнули как карточный домик. Бажена, проследившая за моими движениями, едва мы фактически оказались на улице, быстрым движением достала метлу.
«Предупреди ведьмочку не взлетать выше уровня домов!» — мгновенно приказал Гаэр-аш.
— Выше домов не взлетать, опасно, — прошептала я.
Бажена понятливо кивнула, трижды ударила черенком миниатюрной метелки по руке, взобралась на метлу, усадила перед собой перепуганную домовую, и шепнула мне:
— Полетели.
— Лети, — ответила, вновь пристально глядя на Эдвина и практически приблизившегося к нему темного лорда.
Настоящего темного лорда! Не пробуждающегося, как ректор или Норт, а вполне реальное зло, способное одним ударом уничтожить половину столицы седьмого королевства. Но чисто теоретически он не мог пробить защиту Эль-таима. Чисто теоретически…
«Улетай с ведьмочкой!», — приказал Гаэр-аш.
И бросить Эдвина одного?!
«Я сказал — улетай!»
Бажена потянулась, схватила меня за руку, сжала, едва я перевела взгляд на нее, вопросительно посмотрела.
— Я остаюсь, — прошептала ей. — Лети.
И неловко спустилась по упавшей стенке кареты. Бажена неодобрительно покачала головой и сорвалась на бесшумный полет по улице, держась так, чтобы быть под бортиками близлежащих домов.
И это неожиданно спровоцировало темного лорда — отбросив всякую медлительность, он растворился в охватившем его синем пламени, исчез, а возникнул уже на траектории полета Бажены. И всем сразу стало ясно, за кем ведется охота. Всем, кроме самого темного, с длинными перехваченными алой лентой волосами. Потому что темный посмотрел на застывшую перепуганную Баж, затем перевел взгляд на меня, глаза его, пылающие синим пламенем, хищно прищурились. И лорд направился ко мне, взмахом руки сметя Баж с пути, от чего и ведьмочка и домовая впечатались в стену.