Игры судьбы
Шрифт:
Когда Довлатов начинает сжимать мои руки, я тут же отстраняюсь от него.
— Она ушла? — шепчу, тяжело дыша, и кладу ладони на грудь лектора.
— Кто?
— Лиза.
— Какая? — непонимающе спрашивает преподаватель, заставляя меня закатить глаза.
— Ты издеваешься?
— Ах, Лиза… Лиза, да, ушла уже как полчаса назад в сопровождении какого-то мажора. Забыл тебе сказать, извини.
— Что? Так ты специально это сделал? — возмущённо вскидываю брови.
— Да. — Дмитрий растягивает губы в наглой улыбке. — Зато теперь появился прогресс: ты поцеловала меня
— Какой же ты всё-таки…
— Потрясающий?
— Непередаваемо.
— Я так и думал, Суворова. Я так и знал.
Глава 37
Обычно у меня не возникает проблем с выбором одежды, да и я никогда не заморачиваюсь по этому поводу, но сегодня, видимо, что-то идёт не так. Ведь я действительно не знаю, на что обратить внимание. И пусть впереди у меня стоят три лекции, задумываться об этом я начинаю сейчас — с самого утра.
Надеть платье — не самый лучший выбор. И дело даже не в том, что его ещё нужно купить, так как своего у меня, как такового, не имеется. Загвоздка состоит в том, что сидеть на природе в нём будет весьма неудобно. Поэтому в данном случае в прерогативе стоит привычный для меня стиль — кофта и джинсы. А вот какие — это уже вопрос времени.
Если на первых двух лекциях я стараюсь хоть как-то вникнуть в тему и законспектировать материал, то на последней — не получается даже сосредоточиться. А виной тому являются несколько причин: чрезмерно быстрая и непривычная речь Даковой, её подозрительный, как мне кажется, взгляд в мою сторону и, конечно же, мысли по поводу сегодняшней поездки к родителям Дмитрия.
И вот, когда заканчивается эта долгая и монотонная пара, я с радостью собираю свои вещи в мечтах быстрее покинуть аудиторию.
Но мои планы прерывает резкий голос Елены Васильевны с банальной фразой: «Суворова, задержитесь». И вот тут возникает, если не удивление, то недоумение точно.
— Как вы думаете, — начинает она, когда последний студент закрывает за собой дверь. — Ректорат может обрадоваться тому факту, что между студенткой и преподавателем возникла связь, не связанная с учебной деятельностью?
Дакова обходит преподавательский стол и, скрестив руки на груди, встаёт передо мной.
— Вы это к чему? — удивлённо округляю глаза, всматриваясь в высокомерное выражение её лица.
— К тому, что вы переходите все грани, проводя вечера в компании своего преподавателя. Да ещё не абы где, а в ресторане — общественном месте.
Чёрт, а я по поводу Лизы переживала. На деле же — серьёзная проблема как раз-таки передо мной.
— Честно, я не понимаю, о чём вы говорите. — натянуто улыбаюсь и пытаюсь придать своему лицу непринуждёный вид. Отрицание — лучший выход в данной ситуации.
— Суворова, не стройте из себя ту, кем вы не являетесь. Вы всё правильно поняли, потому что знаете, о чём идёт речь. — Елена Васильевна кривит губы в ухмылке. — Вы в курсе, что в нашем университете подобные отношения запрещены? Я уж думала, Дмитрий Константинович просвещает таких незнающих, как вы.
— Знаете,
— Вот это да. Советую вам быть осторожнее со своими словами. К вашему сведению, я не последний человек в этом университете, учтите это. — её ледяной тон режет слух и заставляет кожу покрыться зябкими мурашками.
— Непременно. А теперь, если у вас нет вопросов, то я, пожалуй, пойду. — не разрывая зрительного контакта, произношу так уверенно, что хочется самой себе аплодировать стоя. — Всего доброго.
Пока Дакова обдумывает новую порцию ёрничества, я быстрыми темпами покидаю аудиторию, не собираясь продолжать дискуссию. Искать приключения на свою голову даже не приходится: они сами меня находят, причём в трёхкратном размере.
Возвращаюсь в общежитие и первое, что приходит на ум — душ. Холодная вода хоть немного должна остудить мои мысли. Теперь проблемы с выбором одежды для сегодняшней поездки кажутся такими несущественными по сравнению с ситуацией в университете.
Нет, ну не пойдёт же Дакова и правда жаловаться в ректорат? Она же не настолько безнравственна в своих поступках. Или всё-таки пойдёт? По сути у неё нет никаких доказательств, кроме своих слов, тем более, для такой весомой жалобы.
А, в принципе, что ещё она может сделать? Практические занятия у нашего потока Елена Васильевна не ведёт, экзамен не принимает, поэтому повлиять на мои оценки ей будет крайне проблематично.
Жалоба на Довлатова? Опять же, здесь нужны доказательства.
Вытираюсь полотенцем и сажусь на кровать, обхватив колени руками. Маша с Женькой ещё вчера уехали за город, поэтому находиться в комнате одной, как минимум, непривычно.
Так, нужно отбросить все неприятные мысли.
До приезда Дмитрия остаётся полчаса, поэтому я впопыхах выбираю первый попавшийся на глаза свитер и джинсовой комбинезон. Хотела удивить лектора своим внешним видом — все попытки провалились в пух и прах. Да уж, в этом вся я.
— Надо же, не опоздала. — как всегда, вместо приветствия — очередной подкол.
— И я тебя почти что рада тебя видеть. — закрываю дверь машины и поворачиваюсь к Довлатову. Вместо обыденных рубашек и строгих брюк на нём сейчас свитер и чёрные спортивные штаны. И смотрится это весьма по-домашнему.
— Да брось, ты не «почти что» рада меня видеть, а «очень даже» рада.
— Чего не скажешь о тебе, ведь ты даже не поздоровался.
— Привет. Здравствуй. Добрый день. Моё почтение, нижайший поклон. — обхватив ладонями моё лицо, мужчина по-отечески целует меня в лоб.