Игры судьбы
Шрифт:
— В этом с Дмитрием они очень похожи.
— Да уж, это точно. Кстати, хотел спросить, вам хорошо сегодня спалось? — любопытствует Константинович Анатольевич, и мои щёки мигом вспыхивают.
Наверное, родители Довлатова слышали, что происходило на втором этаже, и, конечно же, в коридоре во время ночных похождений. И вроде бы всё банально и естественно, но в душе всё равно разливается волна неловкости.
— Вполне, спасибо. — отвечаю спустя несколько затяжных секунд молчания и тактично кашляю в кулак.
— Я рад. — кивает мужчина,
— Ладно, — весело произношу и приобнимаю себя за плечи. — Если вы не против, я пойду на кухню и помогу Лидии Михайловне.
— Конечно, Александра.
— Ты чего такая весёлая? — вопрошает лектор, когда мы возвращаемся в город.
А ведь и правда, глупая улыбка не сходит моего лица с тех пор, как тепло со мной попрощался Константин Анатольевич и сказал пару сопутствующих слов.
— Настроение хорошее. — откидываюсь на сидение и блаженно закрываю глаза.
— Сомневаюсь, что оно может быть у тебя плохим.
— И правильно делаешь.
— Я всё делаю правильно.
— Мне бы твою самооценку. — поворачиваюсь полукорпусом к мужчине и нагло принимаюсь рассматривать его.
— Бери. Я вообще весь твой.
— Это радует.
— Я тоже рад, что ты рада. — Довлатов кидает мимолётный взгляд в мою сторону, затем открывает бардачок и что-то берёт оттуда. — Это тебе.
— Спасибо, давно хотела себе синюю коробочку. Даже не представляю, что буду с ней делать.
— Для начала откроешь её.
Следую совету преподавателя. И то, что я вижу перед собой, вводит меня в явное недоумение.
— Ключ? — удивлённо открываю рот и непонимающе хлопаю ресницами.
— У тебя фишка такая: называть вещи, которые видишь? — иронично подмечает лектор, не отрываясь от дороги.
— Какой блистательный довод. Нет, просто…
— Никогда в живую не видела ключей? — заканчивает за меня Дмитрий.
— Всё-таки ты не выносим. — беззлобно ухмыляюсь, переводя взгляд на проносящиеся дома.
— Полностью согласен с этим утверждением. А ты случайно не хочешь спросить, от чего этот ключ?
— Как раз-таки я пытаюсь сделать это уже десять минут.
— Да? Не заметил. — на лице Довлатова появляется лёгкая улыбка.
— Оно и видно. Так от чего он?
— Это волшебный ключ к твоей душеньке.
— Как поэтично. И всё же?
— От моей квартиры. — обыденно выдаёт мужчина, и я удивляюсь ещё сильнее. — Можешь приходить ко мне, когда захочешь, разве что кроме ночи. Обычно в это время я сплю, как, в принципе, и большинство людей на планете.
— А тебе не кажется, что это слишком серьёзное решение? Не боишься, что я подорву твоё доверие? — обескураженно протягиваю, рассматривая еле заметные узоры на ключе.
— Не кажется. Не боюсь.
— Нормально? — спрашиваю у Машки, кружась на месте и показывая платье.
С понедельника я
И только сегодня выпала чудесная возможность увидеться в непринуждённой обстановке.
— Идеально. — по слогам произносит подруга, изучающе разглядывая меня с ног до головы.
Я редко ношу платья, но мимо этого — бело-красного, обтягивающего — пройти мимо просто не смогла. И ни капли не пожалела, что приобрела его.
— Осталась последняя деталь, — Маша достаёт красную помаду, подходит ко мне и аккуратно прокрашивает ей мои губы. — Вот, теперь точно всё!
— Спасибо. — улыбаюсь своему отражению в зеркале. Сегодняшний вечер должен пройти прекрасно.
«У меня сюрприз для тебя», — это сообщение радует меня с самого утра. Наверное, я по-настоящему влюбилась, иначе почему так радуюсь обычному смс?
На прощание целую подругу в щёку, выбегаю из общежития и сажусь в такси. Радостная, с искрящимися глазами и зардевшимися от счастья щеками.
Доезжаю довольно быстро. Сердце грохочет как ненормальное, пульс ощутимо повышается от находящего адреналина, а улыбка не сходит с моего лица. Захожу в подъезд, поднимаюсь на тринадцатый этаж и осторожно открываю дверь.
И первое, что так резко бросается в глаза — разбросанные розы.
Тихо прохожу в коридор. Чувствую знакомый сладковатый аромат духов, и от этого непроизвольно хмурюсь. Едкое предчувствие зарождается внутри, словно кислотой разъедая душу. Нет, этого не может быть.
Сглатываю образовавшийся ком в горле и подрагивающими руками открываю дверь спальни.
Сказать, что я опешила — ровным счётом не сказать ничего.
На тёмной кровати спокойно лежит Довлатов, а рядом с ним, положив голову ему на грудь и крепко обняв за торс, расположилась… Дакова.
Глава 43
Кажется, я даже не моргаю. Между бровей залегает заметная морщинка от сильной нахмуренности. Поджимаю губы и до боли стискиваю зубы.
Может, это какой-нибудь ужасный сон или дурацкий розыгрыш?
Хотелось бы мне верить, что это действительно так, но нет. Всё происходит наяву, в мрачной реальности. Эти двое спят крепким сном с умиротворёнными выражениями лица.
В глазах вспыхивает опаляющая ненависть с примесью гнева и разочарования. Лёгкие сдавливает горячая волна боли, от чего становится тяжело дышать, а кончики пальцев нервно подрагивают. Пожалуй, теперь я отчётливо понимаю выражение «Я в шоке». И этот шок не физический. Он моральный. Впервые в жизни я поверила мужчине, а он, будто специально, растоптал это доверие, вызвав неконтролируемое негодование.