Игры судьбы
Шрифт:
– Она ходила, и я ходил, и мы с любовью встречались. Гуляли, пели, танцевали на деревенских вечорках – вспоминает Александр Иванович. – Сначала реденько, потом чаще, а потом и сошлись… Стала Фрося моей судьбой. Родители жили на передней улице у озера, и мы с ними. Было у нас две рабочих лошади. В 1926 году я решил отделиться, и построил сначала одиночку – однокомнатную хатку, потом хотел рядом построить домик побольше. Но тут сестра с семьёй собрались переехать в Омск, а дом свой продать не смогли, стали мы жить в нём. Василий, вот этот, – показывает он на своего уже пожилого сына, пенсионера, с которым и живёт
И на Вторую мировую войну меня взяли, воевал под Великими Луками, страшные бои свершались там! Был ранен… – Александр Иванович предъявляет мне доказательство – пожелтевший от времени листок, справку из Архива военно-медицинских документов. Читаю: «Миномётчик, рядовой А. И. Васильев, 1897 г. р., 14.07.1944 г. получил сквозное осколочное ранение левой стопы с повреждением кости, осложнённое остомиелитом у плюсневой кости, и ранение мягких тканей левого плеча. До 18 августа 1944 года нахо-
дился на излечении в ЭГ-1743».
Прожили мы с Фросей тридцать лет, потом она засхудала, засхудала и кончилась… В 1965 году я опять женился, было ей 67 лет. И с этой женой прожил тоже тридцать лет. Получается – царю я воевал, Колчаку воевал, Троцкому воевал, Ленину, Сталину воевал… Друзья хорошие были, да забыл уже их имена, никого нет в живых! Прожил я всю жизнь в деревне, зря в город приехал! Отец немного до ста не дожил. Как-то пришёл я к нему из своего дома – он у себя на печке лежал. «Слазь, – говорю, – пойдём чай пить!» – он тогда ещё крепкий был, махорочку курил. Стал слезать с печки – и вдруг… упал, и умер…
Я беседую со столетним человеком… Маленький, субтильный, светлый, подвижный, приятный на вид – разве кто-нибудь скажет, что ему так много лет? Да никогда! После семидесяти люди уже мало меняются. И всё мне охота у них какой-нибудь секрет узнать! Вот, например, в их громадной родне никогда не было людей, конфликтующих с законом – как это? Другие и за одним ребёнком доглядеть не могут, а здесь – многодетные семьи, родители работали и правильным воспитанием детей не заморачивались… Спрашиваю Александра Ивановича о его опыте воспитания хороших людей.
– Всегда надо детям страсть давать! Но не по-худому, а по-хорошему. И вовремя начать воспитание! Если он смала бывает наказан за плохие поступки, он учится прислушиваться, приглядываться – как правильно поступать? А упустил время, вышел человек из-под контроля – всё, уже ничего он не хочет понимать…
Я выспрашиваю Александра Ивановича, как у него проходит день?
А так. Утром встаёт сразу, как проснётся, рано. Заправляет кровать, умывается, кушает – первое, второе и обязательно чай. По праздникам и от водочки не отказывается. После завтрака сидит на своей кровати, наблюдает за жизнью семьи, конечно, даёт советы. В два-три часа идёт на кухню, обедает сам, один – все на работе, потом отдыхает. В шесть часов, когда
домочадцы соберутся, ужинает за общим столом. В девять часов вечера снова ужинает со всеми, и плотно, в то время, как остальные только пьют чай. Со всеми родными ладит. Василий работал на ЗИМе, теперь пенсионер. Невестка Галя ещё работает фрезеровщицей на заводе им. Куйбышева:
– Мы стараемся его чем-нибудь порадовать.
к празднику, Дню Победы, от собеса гостинцы принесли, как фронтовику: сахар, чая две пачки, бутылку растительного масла, гречки, апельсинов, два лимона и бутылку водки. Спасибо, государство не забывает заслуги… – говорит мне Галина, жена Василия. Напоследок спрашиваю своего собеседника:
– А жена какая лучше была? Первая или вторая?
– Конечно, первая. И лучше, и красивее была, вот как ты. Вот сама посмотри, правда? – и мой собеседник показывает фото действительно красивой женщины. – А хочешь, я тебе хорошую песню спою?
– Конечно, хочу. А то мне давно никто ни комплиментов не делал, ни песен не пел, – и Александр Иванович спел хорошую песню:
– ВЗМЕЙСЯ, знамя коммунизма,
Над землёй трудящих масс!..
Во всех лесах дремучих… – и дальше что-то про красных героев…
Отпустил он меня неохотно…
МЫ ИЗ КРЕСТЬЯН…
«Пашню пашут, так руками не машут» (русск. пог.)
Разговариваю со случайным знакомым, сильно пожилым человеком – Назаровым Сергеем Ильичом:
– Мой отец – Илья Андреевич Назаров, мать – Евгения Ивановна, в девичестве Ососкова. Илья Андреевич и дед по матери, Иван Иванович Ососков, были крестьянами по званию, приехали они сюда за землёй, но в то время им не полагалось ничего – они должны были арендовать землю у казаков. 11 крестьянских семей из Самары арендовали пашни у казаков за Асаново, в трёх километрах от села.
В семье отца – Назарова Ильи, родились девять детей:
1. Николай 1897 года рождения, – в Первую Мировую попал в плен к немцам, где работал на золотом прииске, вернулся в Петропавловск живой, работал на пимокатной фабрике, в 1922 году умер от тифа.
2. Иван, 1899 г. р. – поехал помочь брату, а там холера – «Брату ехидная соседка напустила болезнь»– рассказал Сергей Ильич, заболел, вернулся домой и умер, тоже в 1922 году.
3. Василий, 1901 г.р., воевал в Первую Мировую. Однажды на них двоих вышел немецкий танк. Друг умер от страха, а Василий выстрелил в танк, но не попал. Однако танк развернулся и ушёл. Что-то с парнем стало не так с тех пор. Однажды командир ему говорит: «Назаров, едь, орден получи». Василий поехал за орденом в ставку, но попал в невропатологический диспансер – «крыша поехала» от пережитого стресса – встречи с танком: командовал в больнице врачами, как боевой командир. Видимо, это было временное помутнение, потому что в дальнейшем он женился, у него родились Надя и Володя, умер в 1977 году.