Игры судьбы
Шрифт:
Собравшись с духом, Кот заглянул в приоткрытый люк и прямо под собой увидел Маринетт, которая лежала на кровати и… плакала. Плакала так, словно ей нанесли самую смертельную обиду в мире.
— Зач… зачем … делал… икки? — спросила у кого-то Маринетт. — Ч-что я…что я ем-му такого сде… сделала-а-а?
— Может ты что-то не так поняла? — поинтересовался таинственный голос.
Нуар внимательно осмотрел комнату, но не увидел, кто говорил. Да и голос был каким-то странным. Хотя, Маринетт держала в руке телефон. Еще один видеочат? И как ему в таком случае на глаза показаться?
Дюпен-Чен снова что-то пробормотала,
— … Кот Нуар ведь еще… — продолжила что-то объяснять неизвестная собеседница.
— Да пусть к Бражнику лезет со своими поцелуями! Я его сюда вообще не приглашала, — со злостью отозвалась Маринетт. — Не нужен мне никакой Кот! Пускай катится на все четыре стороны!
Он так и знал. Вчерашний демарш Кота Нуара Маринетт явно не впечатлил, а только разозлил. Интересно, что она в таком случае про Адриана думает?
— Ну и правильно. Забудь про этого хвостатого наглеца, — поддержала собеседница. — И про Адриана тоже забудь, он того не стоит.
— Про Ад…. Адриана н-не могу-у-у, — провыла Маринетт, безуспешно пытаясь успокоиться.
— Маринетт, он обидел тебя! Как он смел сказать такое при твоих друзьях? Признаюсь, раньше он казался мне хорошим человеком, но теперь… теперь я думаю, что он… он… невоспитанный козел! — уверенно изрекла кто-то-там-икки. — Зачем он тебе такой нужен?
— З-затем, что я… что я его все равно люблю-у-у-у, — выдала Дюпен-Чен, после чего Кот споткнулся о свой собственный хвост и чуть не кувыркнулся через перила.
Что она сейчас сказала?!
========== Глава 5 ==========
Адриан ошалело потряс головой, словно хотел выкинуть из нее тот ворох вопросов, которые возникли после услышанного. Маринетт его… любит? Серьезно?
— Я з-знаю, что я, наверное, глупая дур-рочка, — продолжала всхлипывать Маринетт. — Человек просто од… одолжил мне зонтик, а я навоображ-жала себе невесть что.
Зонтик? О чем она?
— Но он… он тогда так улыбнулся. Показался мне самым добрым и искренним в… в мире. И он ведь на самом деле очень добрый, веселый, смелый, яркий. Я… я когда вижу его глаза, не то что слова, иногда дышать забываю, Тикки.
— Да знаю я, — хихикнула собеседница. Имя показалось Адриану знакомым, но он не стал отвлекаться на посторонние воспоминания. — Также ты забываешь, как ходить, говорить, думать и быть человеком. Я, если честно, так и не понимаю, как он мог все это не заметить? По-моему, уже весь класс знает, что ты в него втрескалась.
— А знаешь, наверное, хорошо, что он так ничего и не понял. Так у меня еще есть маленькая надежда, что я могу ему понравиться, — Маринетт прекратила плакать и просто смотрела на экран телефона. — Правда, после сегодняшнего я теперь к нему даже подойти не смогу.
— А знаешь, мне все же кажется, что это недоразумение. Вы просто друг друга не так поняли. Ты же не слышала разговор полностью, — сделала логичное предположение таинственная Тикки. — Я все же немного знаю Адриана и не думаю, что он мог сказать нечто
Ага, так он и думал — эта Тикки их общая знакомая. Но он не знает никого с таким именем. Может, это ник в чате? Самое главное, что она говорит правильные вещи. Надо подождать, пока она успокоит Маринетт, а потом уже прийти и все объяснить. Сказать, что… А что, собственно, он ей скажет? Прости, Маринетт, это была случайность. Я не хотел и все такое? Ложь. Очень даже хотел. И не нужно все валить на лекарство. Но что дальше-то делать? Как оказалось — Маринетт его любит, причем давно. И именно его — мальчика по имени Адриан, а не какую-то смазливую мордашку с обложки. Она ни разу не упомянула о том, что он ей нравится как модель, что она мечтает заполучить его автограф или вместе сняться в каком-то журнале, как другие девчонки. Наверное, это здорово, вот только готов ли он ответить на ее чувства? Да, она ему нравится, но раньше у него и мысли не возникало посмотреть на нее, как на девушку. Как теперь распутать весь этот клубок?
— … понял, что ты ему нравишься? Может, он тоже стеснялся об этом сказать? — продолжала допытываться Тикки.
— Угу, а в медпункте подумал, что умирает, и решил напоследок открыть свои чувства, — нервно хихикнула Маринетт. — Да я скорее поверю, что у него просто мозги временно поехали после тех таблеток. Говорят, у снотворного много всяких побочных эффектов. Да, после каждого раза, как он говорил со мной или брал за руку, я воображала себе невесть что, вплоть до нашей свадьбы и имен детей. Но это все были дружеские жесты, ты же знаешь. Он сам столько раз говорил, что я для него самый лучший в мире друг после Нино. Друг, Тикки! А тут вдруг целоваться полез. Он наверняка… наверняка даже не понимал, кто вообще перед ни-и-им! Да я сейчас больше всего мечтаю о том, чтобы он вообще забыл об этом! Тогда… тогда у меня еще будет шанс что-то… что-то исправить. Или просто быть рядом.
— Маринетт, хватит плакать! — приказала Тикки. — А может это на самом деле твой шанс. Вдруг после этого поцелуя он увидит, наконец, что ты не просто друг, но еще и девушка. И поймет, что ты ему нравишься. Может он такое ляпнул специально при Алье, чтобы она отстала, а тебе хотел сказать совсем другое.
Воспрявший духом Кот Нуар готов был расцеловать эту таинственную Тикки. Она говорила именно то, что было нужно. Осталось только дождаться, пока Маринетт согласится с ней и…
— Кто? Адриан? Да он скорее кинется извиняться и убеждать меня, что это все недоразумение. И что мы по-прежнему с ним друзья, — не оправдала надежды Кота Маринетт. — И поверь, это последнее, что я хотела бы от него услышать! Да я лучше пойду и утоплюсь, если он так скажет. Раньше я столько раз мечтала о том, что он меня поцелует, а теперь… теперь мечтаю забыть все это как страшный сон!
— Он так плохо целуется? — с искренним любопытством спросила Тикки. — Тебе вообще-вообще не понравилось? У Кота Нуара получилось лучше?
— Тикки, ну что за дурацкий вопрос! Конечно, мне понравилось. Это было… было… Нет, не может быть… — голос Маринетт становился все тише, и в нем Адриану послышалось какое-то сомнение.
— Маринетт? — кажется, Тикки не на шутку разволновалась. — Что с тобой?
— Это… господи, Тикки, это ужасно!
— Что именно? — недоуменно переспросила собеседница.