Игры третьего рода
Шрифт:
В конце концов, майор решил не пытаться проехать через ворота и присутствовать на празднике ограниченным составом – двое должны оставаться в БТРе. Он приказал Фёдору сдать назад метров на тридцать и поставить машину к комплексу зданий замка боком, с тем, чтобы в случае чего вести огонь ещё и из бортовых бойниц. Решили, что первыми гостями станут Гончаров и Пётр, а потом по очереди, чтобы никому не было обидно, там побывают Семён Ефимович и Фёдор. Если Пётр не вернётся через два часа, Фёдор даёт предупредительный выстрел в воздух, а затем стреляет по зданиям.
С момента их входа в этот мир прошло всего чуть более трёх часов, и солнце стояло ещё очень высоко. Гончаров дал последние наставления Исмагилову, и они с Домашниковым вошли в ворота. Из оружия мужчины взяли пистолеты и по три гранаты на всякий случай. Естественно, Пётр прихватил отлично зарекомендовавший себя в качестве «механического переводчика» альбом.
Их терпеливо ждали две воительницы-амазонки, которые и повели землян внутрь комплекса зданий. Они прошли через обширную площадку, посыпанную крупным песком и обсаженную по краям деревьями с кожистыми, как у фикуса, листьями. Посреди открытого пространства располагалось нечто вроде круглого фонтана с мраморной колонной в центре, по которой, слабо журча, стекала вода. Кое-где просматривались заделанные следы давних повреждений – возможно, последствий местной Катастрофы.
У выступающего фронтона первого здания ожидала давешняя предводительница отряда вместе ещё с тремя женщинами. Олара успела сменить светло-зелёную тогу на розовую с кирпичными узорами и такой же большой брошью. Её чёрная грива была собрана на макушке в толстенный конский хвост, перетянутый серебряными цепочками.
Вперед выступила пожилая женщина в жёлтой с редкими синими полосами тоге, с копной седеющих волос, забранных высокой диадемой, украшенной самоцветами, среди которых выделялись некоторые, похожие на рубины и изумруды. Стало ясно, что правительницей здесь являлась именно эта амазонка – уже знакомая землянам Олара встала справа и чуть сзади.
– Фигурку бы ей нормальную, ножки подлиннее – и очень даже ничего была бы дамочка, – негромко и то ли серьёзно, то ли с насмешкой высказался про их знакомую Пётр. – Мордочка странная, но даже приятная. Глазки бирюзовые и такой загар классно смотрятся вместе. Бюст великолепный, волосы шикарные, а нашлёпочка на носике даже пикантно смотрится…
– С ошейником не хочешь походить? – без тени иронии полюбопытствовал майор.
– Никак нет, командир, – деланно вздохнул Домашников. – Даже если бы ноги были длиннее.
Две другие молодые женщины – одна просто-таки совсем юная – выставляли вперёд огромные животы будущих матерей. Обе были очень похожи на Олару, с той лишь разницей, что цвет волос был не чёрный, а тёмно-каштановый.
Земляне дружно, но не подобострастно поклонились. Старшая дама, совсем как Олара в первый раз, удивлённо разглядывала пришельцев, а потом о чём-то спросила предводительницу отряда. Та объяснила, и глаза пожилой женщины округлились, но спустя
– Скорее всего, – сказал Пётр, – думала, что мы в лучшем случае сопровождающие при наших дамах. А дам-то у нас и нет!.. Хм, надо бы им представиться.
Гончаров и Домашников по очереди назвали себя. Матрона какое-то время переваривала информацию, потом, величаво повернув голову, посмотрела на Олару. Та вежливо кивнула.
– Нерван-ола, – вымолвила матрона, давая понять, что так её зовут.
Затем она по очереди указала на беременных молодых женщин:
– Олара-о ве Олара-у.
– Они, наверное, сёстры, – высказал предположение Пётр.
Гончаров только пожал плечами.
Ещё несколько секунд Нерван-ола рассматривала землян, а затем сделала знак пройти внутрь дома. Земляне последовали за четвёркой, оглядываясь по сторонам.
Следовало отметить, что обстановка складывалась совсем не зловещая, а, напротив, даже располагала к спокойствию. Люди прошли за хозяйками через длинный сводчатый коридор, в котором единственными источниками света служили масляные светильники, и миновали два зала с высокими, сужающимися вверх окнами.
Насколько можно было судить, дома знатных людей в этом мире снаружи были обложены камнем, а внутри имели комбинированный каменно-деревянный каркас, промежутки между частями которого заполнялись выбеленной разными цветами глиной или керамическими плитами. Везде во множестве висели плетёные узоры и тканые ковры, а керамика, встроенная в стены, создавала ощущение ухоженности и уюта.
– Интересно, а как они размножаются? – спросил майор, кивая на шествовавших впереди беременных.
– Думаю, что уж при такой внешней схожести с людьми, природа ничего нового здесь не применила, – хмыкнул инженер.
– Да я в другом смысле, – ответил Гончаров. – Сам способ ясен как божий день, но если у них мужики на ошейниках, то вот – как? Приводят мужичка, что ли, и вперёд, Вася, – залезай, работай?
– Вполне возможно. Не думаю, что тут присутствует какой-то комплекс ухаживаний: мужчины явно до такого не будут допущены.
Наконец, они вышли в подобие внутреннего дворика, настоящего патио. Здесь стояли длинные широкие столы, по стенам вились ползучие растения, напоминавшие виноград, но вместо гроздьев на лозах наливались овальные пурпурные плоды размером с хороший лимон, с тонкой, словно просвечивающей кожицей.
Сквозь стены здания на пространство внутреннего дворика вели несколько дверей, через одну из которых сейчас вошли хозяйки и земляне. Остальные проёмы были завешаны толстыми ткаными ковриками, покрытыми ромбовидными узорными орнаментами и расшитыми чем-то вроде крупного бисера.
Вдоль столов стояли вполне обычные скамьи, на каждой из которых могли сесть по три-четыре человека. У дальнего от землян конца высился не то чтобы трон, но высокий стул с резной спинкой. В стороне справа имелся ещё один круглый стол, существенно ниже, чем главный. Рядом стояли шесть чурбаков, заменявших стулья.