Их тайный гость

Перепечина Яна

– Особенно душа Светломира, там и вовсе тьма тьмущая, - фыркнула Мира. – Костя, а как он тебя убить-то хотел? Отравить или в окно выбросить?

Ответила мама:

– Он Костю хотел тремя разными способами убить. И аж четыре раза пытался.

– Ско-о-олько? – ахнула Мира. – И ты до сих пор жив? Костя, так ты у нас не только круче Бэтмена, но ещё и бессмертный!

– Ага. Фамилия такая. А зовут меня Кощей, - усмехнулся Константин, которому, похоже, было неловко от всего происходящего. Мама, видимо, тоже это поняла и мягко спросила:

– Пожар – это была первая попытка?

–

Да. Я так понимаю, что он мою дачу и обнаружил-то случайно. Потому что я ни ему, ни Свете ещё про неё не говорил. Жорка был в командировке, то есть, в поселении, да и я только вернулся из очередной командировки. Но тут он со своими амбалами приехал к вам за Мирой. И, я так понимаю, увидел мою машину, которую хорошо знал. Я, когда купил её, Жорику показывал, хвастался, да и номер он наверняка запомнил, у него, в отличие от меня, память на числа всегда хорошая была. А в тот день я машину как раз сбоку бросил, ближе к лесочку. Мир, они там свой транспорт ставили?

– Я не знаю, - растерялась Мира. – Они ведь меня усыпили какой-то гадостью…

Но мама ответила:

– Да, там. Я, когда они Миру увозили, успела к окну подползти и увидеть, что они оттуда выезжали. Да у нас и негде больше парковать машины. Перед участком у меня кусты гортензии, свою-то машину я на территорию загоняю. Так что только у леса и можно было поставить. Тем более, что там тупик, дальше домов нет, удобно, никто мимо случайно не пройдёт и не проедет и внимания на возню у машины не обратит. Им ведь ещё предстояло Миру в машину засовывать. Они и подстраховались.

– Ну, вот. – Кивнул Константин. – Светломир машину мою увидел. Там ведь фонарь горит. Всё видно. Машина ему известна. Ну, и понял он всё. Вернее, не всё, конечно… - Константин задумался и потом рассмеялся грустно, хлопнув ладонью по рулю:

– Мне ведь Жорка на следующий день звонил, интересовался, как у меня дела…

– И ты ему про свою дачу рассказал? – догадалась Мира.

– Рассказал. Чем только подтвердил его предположения. Он меня тогда ещё долго расспрашивал, что да как, когда купил, часто ли бываю, познакомился ли с соседями, что за дом. Я ещё тронут был его вниманием. Всё сообщил как на духу. Бываю, мол, редко, с соседями толком не знаком и знакомиться не собираюсь, потому как не люблю ненужные знакомства, дом хороший, только решётки на окнах надо снять... И в ту же ночь ночь мой дом сгорел. А дверь была припёрта ломиком. Чтоб уж наверняка... Я ведь мизантроп, - объяснил Константин и тут же поправился:

– Я ведь долгое время был мизантропом, мало с кем общался. Да ещё и постоянно в разъездах. Жорке и в голову не могло прийти, что я за Мартой приглядываю и сплю у вас из-за того, что она наотрез отказалась у меня ночевать. Это нас с Мартинкой и спасло. А Жорка меня хорошо знал, понимал, что я избегаю людей и до конца думал, что мы с Ариной так и не познакомились. Поэтому и удивился так, когда увидел нас вместе у Светланы.

Мире, которая представила, что могло бы случиться, останься Константин и Марта ночевать в его доме, стало страшно. И она нарочито громко и легкомысленно спросила:

– А чего он вас сразу по голове не треснул? С пожаром-то возни слишком много.

– Мира, - мягко укорила мама. А Константин спокойно объяснил:

–

Ты знаешь, Мир, когда мы с Жоркой ещё учились в школе, у нас была очень хорошая учительница, Валерия Алексеевна. Мы с ней проходили «Войну и мир». И как раз говорили о том, что убить человека при, так сказать, личном контакте – раскроить ему череп, застрелить в упор, ударить ножом, задушить – психологически гораздо сложнее, чем сделать это… дистанционно. Например, подарить будущей жертве банку с отравленным вареньем, которое она съест потом, не на глазах у убийцы.

– Ага. – Задумчиво протянула Мира. – Или поджечь дом, сделав так, чтобы человек не мог выбраться. А самому в это время уже ехать в Красноярск.

– Именно. Тем более, что дом поджигал не он сам, а один из его помощников. Жорка-то в это время тебя в Сибирь вёз.

– Но Святополк с Благояром тоже с нами ехали. Светломир как раз вернулся в Москву, а они-то меня дальше повезли, - удивилась Мира.

– Мируш, московское отделение секты большое, - объяснила Арина, - вот один из местных помощников Светломира поджогом и занимался.

– Только с пожаром у них ничего не получилось. Дом сгорел, а Костя нет, - радостно подпрыгнула Мира на сиденье.

– Да. И тогда Жоре пришлось действовать самому. Время поджимало. Сообщникам своим он не доверял, особенно после того, как я не погиб в огне, считал их недалёкими. Он ведь, когда я после пожара к ним со Светой в гости заявился, едва дар речи не потерял. Я думал, просто не ожидал моего визита, а он решил, что меня уже нет на этом свете, и испугался, увидев у себя, вернее, у Светы дома. – Константин усмехнулся. – А Светлане уже скоро должны были выплатить выигрыш. И тогда она сразу же рассказала бы мне. Проверенные сообщники Жорки в это время тебя уже далеко от Москвы увезли. Другим он теперь опасался важное дело поручать, а действовать нужно было срочно. Вот ваш Светломир и вызвал меня помочь с холодильником, подкараулил на лестнице и хотел оглушить, а потом удавить. Но опять не вышло. Сначала я увернулся, но не до конца. И был момент, когда Жорка бы вполне мог со мной справиться…

– Да ладно, - не поверила Мира. Это прозвучало так искренне и убеждённо, что Константин и Арина дружно рассмеялись.

– Мог, мог. Поверь мне. Но спасла меня Светлана. – Мира, в очередной раз услышав в голосе Константина тёплые интонации, с которыми он говорил о бывшей жене, бросила быстрый осторожный взгляд на мать. Не увидев на лице той никаких признаков неудовольствия, она облегчённо выдохнула.

– Кстати, давно хотел спросить и всё забывал. Мир, а почему тебя сразу в Братство не повезли, а в Красноярске держали?

– Так меня сначала обработать надо было, подучить гипнозу, а потом уж членам Братства демонстрировать. А то вдруг бы я заартачилась в самый неподходящий момент? Мне кажется, что они в запарке вообще плоховато план продумали. Вот смотрите, они же собирались в случае, если я не соглашусь, мою волю наркотиками глушить. Но ведь в этом случае гипнологом я бы быть не смогла. Думаю, они поняли это или им объяснил кто-то более сведующий. То есть им нужно было мое добровольное согласие. А с чего они были так уверены, что сумеют меня добром уговорить? Ведь они меня и не знали толком…