ИХ. Книга шестая [СИ]
Шрифт:
«Нашел!»
Глава 6
Интерлюдия. Победа и поражение
Кошмары, тесные, густые и липкие, буквально засасывали, пытаясь утянуть вниз, в забытье, из которого он не сможет вынырнуть уже никогда. Они буквально обволакивали разум, стараясь не выпустить из своих цепких объятий. Но нет, он так просто не сдастся! Раз за разом он выныривал из темного омута, приходя в сознание, изо всех сил цепляясь, как утопающий за ускользающую и все время рвущуюся нить, за голос верного Аху, разговаривавшего с ним в эти краткие минуты. Но потом он вновь начинал соскальзывать вниз, и тогда приходили они — те, кто всегда ждут за чертой воспоминаний.
Рошах Острохвост, играя желваками, стирая зубы от напряжения, все силы тратил на попытку пошевелить хотя бы пальцем, но сломанный позвоночник не оставлял ему и шанса: все что он мог, это крутить головой и ругаться.
Шепчущий смотрел на то, как Туман-вампир подбирается к поверженному врагу, а душу его заполняла равнодушная пустота. Сколько времени и сил наг потратил, чтобы исполнить данное самому себе обещание и выманить нахрапистого ящера за пределы Города и защиты клана! Какие планы на мучительную казнь строились! Сейчас же нагу было все равно, как умрет конкретно этот разумный, главное, чтобы не осталось ни частички плоти, ни капли крови – иначе в Доме Ящеров смогут узнать о судьбе своего офицера и месть не будет идеальной: Рошаха перестанут считать предателем.
Убедившись в безнадежности своих усилий, ящер разразился бессильными проклятиями, и наг, наблюдавший за ним из глубины затянувшего его беспамятства, почувствовал предательские мурашки на спине: очень уж «добрые» пожелания совпадали с произошедшим…
Игнесса Коури тяжело дышала. Опершись одной рукой о стену, второй она прижимала к себе небольшой сверток, густо покрытый пятнами грязи и крови. Ему пришлось пережить немало, как, впрочем, и той, что держала его в руке. Вместе с ней он проделал весь этот длинный путь от Музея славы Ордена Порядка, откуда она его похитила, узнав о планах передать его тому, кто лишил ее всего: друзей, зрения, смысла жизни, точнее, став им самим.
Шепчущий почти победил: взрывы энфиритовых бомб убили не только миллионы людей, отправив в небытие тысячи ее товарищей, – они поселили в Ордене Порядка страх и почти убили его душу, заставив уступить, пойти на сделку с тьмой, сделав первый шаг по дороге, ведущей в бездну. И только она смогла их спасти, пусть и вопреки их воле, пусть и став на время предателем, скрываясь и прячась от своих товарищей так же, как и от слуг и агентов врага. Но это она сделала во имя их самих и всех тех, кто завтра придет им на смену, всех еще не родившихся Рыцарей Порядка – она не даст шанс скверне пустить корни в ее Ордене!
Осталось совсем немного, она почти победила – уже слышался глухой рокот пламени, бушующего в разломе, осталось только дойти и бросить свою ношу вниз, и на этом всё! Она отчетливо помнила слова того Игрока, сказанные в таверне среди шума голосов и звона бокалов. Наг – последний старший офицер, оставшийся в Доме Змеи, и на него перешел долг знаменосца, обязанного хранить знамя любой ценой. И если оно погибнет, ему уже не скрыться от возмездия: черное пламя Хаоса найдет его везде. Уничтожь знамя — и уничтожишь его самого, а вместе с ним погибнет и Дом, которому он служит.
Боль по-прежнему не покидала ее, но дышать стало чуть легче.
— Бэлла, девочка моя, ты где? — рука попыталась нащупать в темноте плечо или руку поводыря — девочки-бродяжки, подобранной ею в трущобах Саламуса после того, как в перестрелке наемники нага повредили ее черные линзы. Там ей почти удалось уничтожить знамя: она смогла найти того, кто верил не на словах, а на деле.
Чудотворец из трущоб, тот, на чьи молитвы откликались боги — отец Тульгор из маленького полуразвалившегося храма пресветлого Паладиуса был единственной
За нею шли по пятам и времени оставалось все меньше. Корабль рассахара была вынуждена бросить на орбите, едва успев сбежать до того, как за ней пришли ее братья из Ордена Порядка, а на земле женщину-ягуара уже ждали наемники нага, ради щедрой награды готовые на все. Пламя Паладиуса могло уничтожить символ Дома Змеи, покончив навсегда с ее врагом, но они с отцом Тульгором не успели. Наг, прибывший по Тайным тропам, предчувствуя гибель, призвал нечто чудовищное: клубы зеленого тумана заполнили собой весь город. Густые, тяжелые, ядовито-зеленого цвета, словно галлюцинации наркомана, только ожившие и готовые пожрать все — они были словно бешеный пес, удерживаемый на тонком проводке, и этим поводком служила воля нага, призвавшего его сюда, в этот мир.
Он стоял у входа в крохотную церквушку перед чудотворцем, не в силах переступить ее порог, иллюзии были сброшены как ненужные маски — наг возвышался над невысоким священником в потертой сутане, с легким прищуром смотрящим на него.
— Отдай мне ее и то, что она тебе принесла, и я уйду, никого здесь не тронув.
На это отец Тульгор сухо и коротко ответил:
– Нет, она пришла сюда за помощью и защитой, и я не вправе отказать ей в этом.
Чуть подумав, наг изменил свое требование:
– Тогда отдай мне то, что она принесла и передала тебе. Это не ее вещь, она принадлежит по праву мне и моему Дому.
Но священник вновь отрицательно покачал головой:
– И снова нет: это не моя вещь, а я не вправе требовать от обратившегося за помощью чего-либо.
От этих слов наг, рассвирепев, отбросил в сторону хладнокровие. Он, низко склонившись, опустил голову вровень с человеком и, глядя в глаза священника, яростно произнес:
– Ты думаешшшь, что победил, проклятый ссвятошшша? Но взгляни дальшше порога сссвоей церкви! – и Шепчущий махнул в сторону густого зеленого тумана, стелющегося по земле. – Это Нат Хат Ли, аватар Владыки Голода, и стоит мне умереть, он пожрет здесь все, и ни ты, ни твой бог не сможете его остановить. Я заплатил Владыке щедрую плату, ритуал призыва проведен по всем правилам, а этот мир не входит в домен Паладиуса. Так что ты, твой храм и этот мусор, – он презрительно кивнул в сторону прихожан, набившихся в храм и испуганно смотрящих на нага, – возможно, и уцелеете, но все остальные десятки тысяч – они умрут. Ты готов заплатить такую цену?!
…Тогда ей дали уйти, и вновь дорога, и вновь погоня, и верная рука или плечо ее маленького друга, ставшего на время этого пути ее глазами. Они смогли: уличная бродяжка и слепая женщина, как герои из сказок – они почти дошли до врат Бездны, осталось лишь сделать последние шаги. Пробитый из игольника бок продолжал кровоточить, она чувствовала, как теплые капли крови стекали по ее бедру, потом по ноге и пачкали пол. Аптечка была давно утеряна, как и большинство ее вещей, но Игнесса должна продолжать идти: времени у нее немного – стражи разлома не смогут надолго задержать нага. Шепчущий слишком силен и хитер, за время этой бесконечной, как ночь, погони и бегства они стали близки как никогда, и теперь она буквально душой чувствовала, как рвется сюда ее враг, а проклятое тело подводило: ноги переставали слушаться, каждый следующий шаг был тяжелее предыдущего, а ее единственная опора и поддержка, хрупкая тщедушная девочка, и так почти тащила ее на себе.