ИХ. Книга шестая [СИ]
Шрифт:
Над волнами неслась песня: несмотря на предстоящую нам впереди битву, среди ополченцев царили энтузиазм и радость. Возвращение Селедры, вновь начавшей помогать своим детям, появление многих десятков Игроков, в чьем могуществе они сумели убедиться, огромная армия из сотен морских созданий, послушных воле Селедры и плывших чуть в отдалении от основного флота – для простых рыбаков все это казалось сказкой или сном. Они наверняка воображали себя героями из легенд и мечтали, как потом в старости у костра будут рассказывать внукам, как они повергли вражеские армии в прах и самому Хозяину Глубин надавали пинков.
Только я знал, что это
Небольшая группка жрецов, стуча в ритуальные барабаны, совершала ежедневный обход, усиливая защиту корабля, другая собралась возле муляжа храма, делая вид, что молятся.
Храм Селедры, построенный на верхней палубе, оказался ложным, должным отвлечь на себя внимание врага. Настоящий был укрыт внутри судна, там, где в свое время прятали шкатулку с яйцом дракона. Теперь там, в самом защищенном месте корабля, располагался храмовый алтарь, через который жрецы и могли обращаться к своей богине, получая от нее силу. Сейчас возле него сидело почти три десятка жрецов, впавших в молитвенный транс. Они с небольшой помощью Селедры ускоряли галеон, заставляя неповоротливую деревянную махину плыть со скоростью быстроходной шхуны.
Противник пока активности не проявлял, продолжая, скорее всего, накапливать силы. И все, что мне оставалось – это лишь скучать да посматривать на карту. К самому храмовому алтарю меня даже близко не подпустили, так что все, что я мог – только дежурить на верхней палубе, охраняя внешние подступы в ожидании, когда наш маленький флот окажется поблизости от мест, где находится тайник с Сокровищем Смеющегося Господина.
Придерживаясь рукой за уздечку Самфурина, я со стороны смотрел на слаженную атаку сразу двух полных звезд Игроков на огромную морскую черепаху: ее панцирь, заросший водорослями, был похож на кусок морской скалы, и даже вблизи его было сложно отличить от разбросанных на дне обломков скал, чем, скорее всего, это создание и пользовалось, охотясь на различных морских обитателей, имевших неосторожность приблизиться к нему.
Только вот конкретно эта черепаха безбожно разрослась: по размеру она практически не уступала нашему кораблю, и что эта тварь могла жрать в Темных водах, я просто не представлял. Но это сейчас было не самым главным: она находилась вблизи тайника с Сокровищем, отмеченным на моей карте, и, что хуже всего, Водные, атаковавшие сейчас эту морскую громадину, скорее всего тоже пришли за ним. И все, что я сейчас мог – это наблюдать за схваткой.
– Что, дружок, опоздал? – голос Шеварин, раздавшийся позади, не стал для меня сюрпризом – я давно ее заметил благодаря Присутствию жизни, поисковой карте, активированной мной заранее. Да она особо и не скрывалась, почти сразу обозначив свое присутствие.
– Мы уже на это Сокровище лет двадцать облизывались, с того момента, как только нам предложили карту на продажу. Да все не могли подобраться: слишком уж глубоко надо было заплыть в Темные воды, а там шансы нарваться на Измененных свыше шестидесяти процентов. Обычную пятерку практически наверняка уничтожили бы, как только засекли, а малый рейд организовывать было глупо – его точно заметят, как
Тем временем бой продолжал набирать обороты: на вытянутую из-под защиты панциря голову черепахи продолжали сыпаться удары – это оказалось ее единственное уязвимое место. Прочный панцирь раз за разом впитывал в себя удары Игроков, и, кроме небольших сколов, я не заметил на нем значительных повреждений, скорее всего он обладал какими-то особыми свойствами, вроде шкур тех камузинов с устойчивостью к воздействию водных заклинаний.
Громадная пасть черепахи раз за разом пыталась ухватить кого-либо из порхавшего вокруг нее целого сонма различных морских созданий, призванных Игроками. Иногда ей это удавалось, иногда под ее атаки попадали иллюзии, но особо это на картину боя не влияло – толстая кожа на шее не могла противостоять многочисленным атакам. Голова же, и особенно глаза оказались, как ни странно, хорошо защищены чем-то вроде полупрозрачной сферы, принимавшей на себя удары.
«Непростая черепашка», – про себя подумал я. Даже и не знаю, не будь у меня Зверолова, как бы я с ней сам стал сражаться. Несмотря на многочисленные карты в моей Книге, у меня было не так уж много тех, что я мог использовать под водой.
Получив несколько глубоких ран от Водяных серпов и Разрывных копий, черепаха попыталась спрятать свою голову внутрь панциря, но тут вмешалась Шеварин, внимательно наблюдавшая за ходом боя. Она вскинула Активатор, и вокруг шеи черепахи возникла груда льда, ставшая для нее своеобразным воротником, помешавшим скрыться внутри естественного убежища. Сразу несколько Огненных спиц, вырвавшихся из Активаторов, ударили в открытые раны и начали, быстро раскручиваясь, проникать внутрь, разбрасывая вокруг себя ошметки плоти, а бурая кровь потоком забила из ран.
Громко взревев от боли, несчастный монстр еще раз попытался спрятать голову внутрь, а после, поняв, что не выходит, издал яростный вопль, и из панциря начали бить во все стороны сотни маленьких фонтанчиков, выбрасывавших что-то густое, темно-желтое, заставившее Игроков испуганно отпрянуть. Использовав карты временного ускорения призванных существ, они в спешке отступили от уже раненного противника, непрерывный рев которого продолжал сотрясать воду.
– Яд, – сочла нужным прокомментировать увиденное Шеварин, глядя, как огромную тушу черепахи скрывает от нас желтая взвесь. – Он таким образом охотится: такой туше нужно много еды, заберется туда, где рыбы побольше, и выпускает свою отраву, отравляя целые косяки рыб. Яд очень опасен, убивает почти мгновенно, а он после этого начинает втягивать воду назад, подтягивая к себе тела всех, кого убил. Мерзкая вонючка, он даже четверти из того, что убил, не использует в пищу, а после его яда море восстанавливается десятилетиями. Водоросли, кораллы, ракушки – гибнет все.
Мастер Войны с ненавистью смотрела на желтоватое облако, расползающееся перед нами.
Шеварин была наядой, и я понимал, почему все происходящее вызывало в ней такой гнев: те, кто жил на две стихии, всегда старались беречь жизнь и окружающий мир. Я даже не представлял, что должно было произойти, чтобы наяда, хранительница рек и ручьев, бросив все, стала служительницей Хаоса, и мало того, умудрилась так высоко подняться по лестнице силы, сумела стать полководцем и Мастером Войны целого Великого Дома, а скоро и вовсе обретет место среди владык.