Иисус Христос или путешествие одного сознания (главы 1 и 2)
Шрифт:
С пастором произошел конфликт. Я спрашивал у него, почему он со сцены клеймит абсолютно всех экстрасенсов, а он говорил, что так написано в Библии. "Но ведь ты же сам накладываешь руки на больных",- думал я. Иной экстрасенс подобное делает также с именем Бога на устах. Я его не понимал и был уверен, что он неискренен. Особенно после помощи мне С. H. Лазаревым.
В конце концов у Саши - так звали пастора - лопнуло терпение:
– Ты исповедуешь, что Иисус - есть Христос?
Для меня он сказал набор слов.
– Ты крещен Духом Святым?
То же самое.
– Ты сам от дъявола и твой отец от дъявола, - сказал он.
Я был обижен до глубины
– Ты сам от дьявола, - сказал я ему.
На том мы и разошлись. Он был несколько обескуражен.
На следующий день я решил с ним помириться и пошел к нему домой.
Едва я сказал причину своего прихода, как почувствовал тепло, хлынувшее от него в мой правый бок в то место, где у меня находился его филиал. Мы пошли с ним в кухню, где я подвергся с его стороны самому обстоятельному расспросу. Пастор хотел знать обо мне все. Я не был против. Более того, я чувствовал перед ним какую-то обязанность и необходимость поделиться с ним о моем посещении психиатрической больницы, т.к. чувствовал, что его рассказ о его прошлом поставил его передо мной со слабой стороны. Я же хотел равных отношений. Это я сделал во второй свой приход к нему, сразу почувствовав, что совершил ошибку. Сейчас же мы в поисках точек соприкосновения душ делились друг с другом духовным фунда ментом, их наполняющим.
– Какая разница каким путем придешь к Богу?
– говорил я. Ведь все религии, как и христианство, указывают на то, что Бог внутри нас, значит отрицать их глупо. Что же касается меня, я же не собираюсь со сцены говорить о них, тем более противопоставляя их христианству. Разве, может быть, когданибудь упомянуть о них, подтверждая или поясняя свою мысль?
– Иисус сказал, что его именем будут лечить людей, что он затмит всех мудрецов. Именем твоего Кришны лечат людей?
– У Кришны были другие дела на земле, чтобы так говорить, однако лечит сам его путь, оставленный людям. Что же касается его мудрости - то он равен Иисусу в знаниях и способностях, т.к. он, как и Иисус находится в Полном Знании.
– Как же ты собираешься читать проповеди, если ты не знаешь Библию?
– Но ведь ты же растолковываешь людям ее построчное содержание. Я смогу так делать сходу. И даже без Библии, если нужно будет говорить просто о духовном мире и о пути к # рмонии.
– Сможешь сходу? Ой ли?
– Ты меня вчера не дослушал. Я хотел предложить тебе в церкви сделать свободный приход, чтобы людей не гонять в нее понапрасну. Бога ведь не надо бояться?
– спросил я, вспомнив как на вчерашней проповеди Александр говорил, что необходимо развить страх перед Богом.
– Не надо.
– Чтобы не гонять людей каждый день в церковь, нужно тех, кто уже ходит давно и кто хочет посещать церковь свободно обязать привести в церковь двух новичков.
Жена пастора Наташа налила всем по кружке чая. Я их не убедил.
– Давай, Михаил, мы помолимся за тебя и на том сегодняшний разговор закончим.
– Но если я буду ходить в церковь, со временем ты мне дашь микрофон?
– Будет видно.
Я не был кришнаитом, но Кришна был Богом Шри Ауробиндо.
Знакомый моего знакомого для разрешения какой-нибудь проблемы загружал в себя всю информацию о нем и продолжал делать дело.
В скором времени вспышка озарения реализовывала эту ин формацию в готовые ответы на заданные себе вопросы.
Все лето я аналогично закладывал в себя программы, каким я хочу себя видеть. Помимо того что я не прекращал тренировки, я чувствовал, что закладываемое реализуется и от самих собственно закладываний.
Аналогично с осени я стал
Мышление выше головы.
Над головой все лето чувствовалась какая-то жесткая структура, покрывающая голову сверху и не дающая душе осво бождения. Но от постоянного взгляда в себя я прошел всю толщину своей психики и почувствовал свободу где-то в ее глубине, за ней. Создавалось чувство окончания этой структуры над головой, где-то далеко за затылком, где сознание, вырываясь наружу, начинает свободно мыслить, осознавая как свой ум, так и обретя способность молниеносного нахождения единственно правильного решения в любой ситуации. Открыв в себе эту способность, мне уже не нужно было утверждаться в глазах людей в своем уме.
После поездки на Сахалин и переворачивания всего моего духовного гомеостаза я потерял этот выход души на свободу и опять продолжил битву за любовь в прежнем склепе души.
Весь следующий день я сидел в медитации, лишь изредка выходя из нее. Я был наполнен чувствами скорого выхода в люди. К концу светового дня вдруг верх моей головы стал быстро раскрываться, как будто она состояла не из мозга, помещенного в череп, а была открытой кверху полусферой, наполненной чем-то вроде пыли. Сейчас что-то тяжелое, упав на дно этой сферы, взметнуло всю эту пыль вверх. Одновременно мои глаза открылись как фары, а взгляд уперся в дверцу письменного стола. В одно мгновение его сила увеличилась в несколько раз: "Видишь? Не отвечай" - словно раздался голос. Я был потрясен пережитым. Это был не страх, а трепет от осознания посвящения. Я стал чувствовать на себе ответственность перед кем-то, кто еще не показывал мне свое лицо, но говорил во мне и иногда после через меня.
Правда, я не мог понять, что значит "не отвечай". То ли, что я имел в виду под этим этим летом?
Но вскоре я расслабился и решил просто начать жить.
Подобный взгляд из меня я чувствовал когда говорил одной женщине, молившей Бога о смерти, но обладательнице психики близкой к совершенству, что она нужна здесь.
В медитации я садился по несколько раз в день. Я ждал, что скоро будет пробивание макушки, после чего я попаду в долгожданную душевную свободу и Абсолют - в ту серую с виду безжизненную Высшую Реальность, в Ноосферу.
Наконец-то настал тот день. Очередное усилие внимания внутрь-вверх, и я отвалил очередной и последний пласт сознания. И о, Боже! Там, где была у меня макушка спокойно лежала информация о том, что Вадиму было непонятно мое противопоставления себя ему, после оскорбивших меня его слов. Это значило, что психоз этого года я пережил только из-за слов Стаса:
"Миша, твой дух ведь ничтожен по сравнению с духом Вадима". Остаток дня после этого открытия я рыдал, боясь сойти с ума от резкой перемены чувств. Через день отцу Вадима отнес письмо с объяснением причин написания мной того письма, явившимся началом нашего духовного размежевания: