Икона и крест
Шрифт:
Я ждал ответа. Вместо этого он сам спросил:
– А вы, часом, не ищете что-нибудь?
Менем стрельнул в него глазами, словно тот сказал слишком много.
– Откуда вам это известно?
– Догадался, – ответил Уотерспун, помешивая кофе.
Он не ждал, что я ему поверю, и не беспокоился по этому поводу.
– Так уж получилось, что моя страна находится на перекрестке между Востоком и Западом, Европой и Азией, – начал Менем. – Наши западные соседи – они же давние враги – греки. На востоке – Армения и Иран, обвиняющие
– Благодарю, за время работы я немного поднаторел в истории. Давайте ближе к делу.
Полицейский положил в свой кофе три ложки сахара.
– Как я уже говорил, мы можем рассказывать вам далеко не все.
– Вы прилетели на Ямайку, чтобы мне об этом сообщить?
– Мы хотели бы выяснить, – ответил Менем, – что именно вы ищете и насколько успешны ваши поиски. Ваши и ваших друзей.
– А с какой стати я должен вам о чем-либо рассказывать?
Я все еще чувствовал себя не в своей тарелке: не мог свыкнуться с недавним открытием, что за мной следили.
– Мистер Блейк… Я вхожу в специальный отдел Турецкой государственной полиции. Географические и исторические особенности моей страны, о которых я вам только что рассказал, делают ее притягательной для разного рода экстремистов. Нам приходится иметь дело с курдскими сепаратистами, взрывающими бомбы на Египетском базаре в Стамбуле, мусульманскими фундаменталистами, пытающимися проникнуть на американские военные базы, греческими боевиками, которые…
– При чем тут я?
– Уже некоторое время мы расследуем деятельность некой группы людей. Если я скажу, что эти люди опасны, то сильно преуменьшу серьезность положения.
Я почувствовал, как съеживается кожа на моей голове. Менем продолжил:
– Они и вы ищете одну и ту же вещь. И для них очень важно найти ее раньше вас.
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
Я прекрасно все понимал. Меня била мелкая дрожь. Кондиционер виноват, что ли?..
– Этот маленький остров очень жесток. В стране, где в прошлом году случилось восемьсот убийств, смерть трех туристов будет считаться очередным несчастным случаем.
Я понял это, как только ступил на ямайскую землю. Нет, еще в том оксфордском пабе, когда только узнал о грядущей поездке.
– Вы сказали «трех туристов».
– Зоула, Дебби и вы. Не Долтон.
Я задумался.
– Не Долтон?
Менем покачал головой:
– Не Долтон.
Я с шумом прикончил остатки молочного коктейля. Рука немного тряслась. Глаза Менема казались стеклянными шариками.
– Если нам повезет, то ответ будет уже через день-другой.
Уотерспун удовлетворенно кивнул:
– Мы просим вас, мистер Блейк, лишь держать нас в курсе ваших успехов. Что бы вы ни нашли, держите связь через офис мистера Мартина. Не через консульство, в котором течей не меньше, чем в решете.
– А как
Полицейские переглянулись. Менем коротко кивнул, и Уотерспун сказал:
– Ваш друг Долтон выдается напрокат.
– А если без тонкостей? Долтон – наемный убийца?
– Не просто убийца, – ответил Уотерспун. – У него как минимум дюжина имен и столько же паспортов.
Вы непременно обнаружите его в Ираке, Палестине, Турции – везде, где нужен нож в темном переулке или зверская расправа на рыночной площади. Его жизнь – сплошная криптограмма, а выходит на улицу он только с заходом солнца.
Менем вытащил из бокового кармана небольшой коричневый конверт и передал мне черно-белую фотографию. С карточки на меня пристально смотрел Долтон. Улица смахивала на лондонскую. Фотография была сделана из окна машины. Еще там была печать с номером и имя – Лерой Або.
– Не этого ли человека вы называете Долтоном?
– Этого. Так он – Лерой Або?
Я почувствовал тошноту.
– Это одно из многих его имен, – ответил Менем. – А вот некоторые из его художеств.
Он протянул мне пару вырезок из англоязычных газет. Покореженный автобус, разбросанные по оживленной улице обломки и тела людей, кареты скорой помощи… Другая фотография. Разрушенный рынок.
Судя по машинам и прохожим – где-то в Средиземноморье или на Ближнем Востоке.
– Три года назад он сбежал из измирской тюрьмы. На данный момент он связан с некими экстремистами на севере моей страны. Мы полагаем, что искомый вами предмет обладает с их точки зрения неким символическим значением. Очевидно, данному человеку было дано задание обнаружить этот предмет. И, по нашим сведениям, его успех послужит сигналом к террористическим действиям с глобальными последствиями.
Я почувствовал, что побледнел.
– Не может быть! Он работает на сэра Джозефа, директора Оксфордского музея древностей!
– Не работает, – сказал Уотерспун. – Сами удостоверьтесь. Гляньте в Интернете, есть ли его имя в списке работников музея.
Менем выдавил из себя полуулыбку:
– Ах да, сэр Джозеф… Добродетельный, непогрешимый, богатый сэр Джозеф… Теперь мы и в самом деле вторгаемся в области, в которых я теряю право разглашать те или иные факты.
Он дал мне несколько секунд, чтобы мое воображение понеслось вскачь. Затем спросил:
– Вы не замечали ничего странного в поведении Долтона?
Я задумался. Вспомнилось несколько мелочей.
– Да… Да, замечал. Он говорил с кем-то по телефону, но, стоило мне войти в комнату, бросал трубку.
Или отлучался, никак не объясняя своего отсутствия.
Я повернулся к Уотерспуну:
– Это они убили Теббита? А убийство обставили как ограбление?
Инспектор посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом.
– И, зная это, вы как ни в чем не бывало использовали меня в качестве наживки!