Икона
Шрифт:
Розенталь энергично закивал, чтобы как-то заполнить образовавшуюся паузу. Видимо, он потерял дар речи оттого, что это именно оназавела речь об украденных вещах, но быстро нашелся:
— Боюсь, что это тоже старо как мир. И если пойти по этому пути еще дальше, придется потрясти и наших друзей в музеях, и тогда многие почувствуют себя неловко. Боже мой, если Музею современного искусства придется вернуть все имеющиеся у них работы сомнительного происхождения, они
Они оба громко рассмеялись. Он окинул Ану томным взглядом героя-любовника.
— Я был бы счастлив развеять любые сомнения относительно наших возможностей быть вам полезными.
Она выдержала этот взгляд, не отведя глаз.
— Вы сделали весьма щедрое предложение относительно иконы моего дедушки.
— Увы, похоже, недостаточно щедрое.
— Нет, дело не в этом. Просто я пыталась действовать по справедливости. Но, как это всегда бывает в подобных случаях, все вышло наоборот.
Он с сочувствием покачал головой. Два ветерана, израненные в сражениях на полях святого искусства, казалось, были готовы объединиться в душевном порыве. Она почувствовала, как он готовится к прыжку.
— Может быть, нам лучше поговорить в моем кабинете?
Ана обвела взглядом комнату. В ней была только симпатичная юная ассистентка. Она деловито наклеивала этикетки на коробки и отвечала на телефонные звонки.
— Если вам там будет удобнее.
— Думаю, нам обоим будет удобнее.
Оформление кабинета было более ярким, чем остальных помещений. В нем стояли бежевые плюшевые стулья. Розенталь, закрыв дверь, присел, правда, не за свой огромный пустой письменный стол, а на стул рядом с Аной.
— Мне было ужасно неприятно узнать о краже, — начал он немедленно. — Надеюсь, вы успели получить деньги?
— Да. Но моей целью было вернуть икону греческой церкви, так что все это меня очень расстроило.
— Конечно, конечно. И теперь, насколько я понимаю, возник вопрос о том, был ли этот греческий филантроп вообще связан с церковью?
Что он знал? И было ли ему что-нибудь известно о Мэтью? Она пришла сюда не отвечать на его вопросы, а получить ответы на свои.
— В этом деле замешан представитель церкви. Я встречалась с ним. К сожалению, сразу после кражи он пропал.
— А этот бизнесмен, Драгумис, он тоже пропал, так ведь?
— Нет, не пропал. Насколько мне известно, он болен. Ладно, в конце концов полиция разберется, я в это не вмешиваюсь.
Откинувшись назад, он положил ногу на ногу.
— Это самое правильное. Вы сказали, что деньги уже получили, так что теперь это вас уже не касается.
— Вообще-то все не так просто. Надеюсь, наш разговор останется между нами?
Она едва
— У вас есть все основания так считать. Если бы я не умел соблюдать конфиденциальность, я бы вылетел из бизнеса через неделю.
— Церковь предложила мне за икону значительно меньше вашей цены. Я согласилась на это, потому что считала такой поступок правильным. Мне не хотелось на них давить. А теперь…
— А теперь вы чувствуете себя обманутой.
— Совершенно верно.
Опять сочувствующее покачивание головой.
— Можно ли мне высказать свои соображения? Все дело было неправильно организовано. Я не виню вас. Вы просто следовали советам своего адвоката. Я не сомневаюсь, что он действовал из лучших побуждений. Но мистер Уоллес уже немолодой человек, а в мире искусства сейчас играют в новые игры. К сожалению, не джентльменские игры. Нужны контакты, знакомства, находчивость и даже некоторая жестокость. В сделке должен участвовать опытный дилер.
— Теперь-то я это понимаю.
— Я не хочу ни с кем ссориться. Я бы предложил свои услуги, но покупатель обратился ко мне еще до того, как я узнал, что икона будет продаваться.
— Да-да, понимаю. — Все складывалось так удачно, что она решила еще поднажать. — Интересно было бы узнать, кто этот покупатель. Не думаю, что вы сообщите мне его имя. Я бы тогда оказалась у вас в неоплатном долгу.
Розенталь побледнел. Анна чувствовала, как желание заполучить ее в должники борется в нем с природной подозрительностью. Он нервно засмеялся.
— Мисс Кесслер, вы хотите поставить под вопрос мое умение сохранять конфиденциальность? Кроме того, я не понимаю, зачем это вам сейчас, когда сделка уже завершена.
— Пожалуйста, называйте меня Аной.
— С удовольствием. А вы называйте меня Эмилем.
— Эмиль, здесь есть несколько моментов. Икона была продана на определенных условиях, эти условия оказались нарушенными. Если икону найдут, у меня будут все основания расторгнуть сделку.
— Понятно.
— И в этом случае мне понадобится новый покупатель. У меня, кроме того, есть некоторые другие предметы искусства Средневековья, которые могли бы представлять интерес для вашего коллекционера.
— Да, но для этого не обязательно выходить на покупателя напрямую. Наоборот, для вашей же пользы, я бы не советовал вам этого делать. Подобные сделки требуют участия опытного посредника. И с моей стороны было бы глупо выдавать информацию, располагая которой вы сможете обойтись без моего участия в сделке.