Илион
Шрифт:
– Все еще думаете подстрелить кого-нибудь из нас?
– Нет, – откликнулась Сейви. – По крайней мере не сейчас. Видите ли, время от времени подворачиваются и другие мишени.
И спутники отправились к летучей машине. Да уж, померзнуть действительно пришлось, и еще как! Зато внутри, под колпаком силового поля, товарищи быстро пришли в себя. Между Даэманом и Ханной зияла пустая вмятина. Заняв бывшее место Хармана, старуха провела по воздуху рукой, и подле рукоятки возникла голографическая панель управления.
– Эй, а это откуда? – возмутился недавний
– Я нарочно скрыла ее, – пояснила хозяйка, – чтобы вы не пытались самостоятельно управлять аппаратом во время полета. Ни к чему хорошему это не привело бы.
Она сжала рычаг. Диск низко загудел, подскочил сразу на семьсот – восемьсот футов, сделал полный переворот (сквозь невидимое поле несчастным пассажирам показалось, что они падают в смертельные объятия черных вод и голубых коварных льдов), завернул влево и круто взмыл к звездам.
Позже, когда соньер набрал приличную высоту и продолжал стремительно мчаться на северо-запад, девяностодевятилетний путешественник проговорил:
– А может он полететь туда? – Мужчина вытянул правую руку, ткнув пальцем в эластичное поле над собой.
– Куда? – рассеянно переспросила Сейви, потом оторвалась от голографических экранов и подняла взгляд. – К полярному кольцу?
Харман лежал на спине и не сводил глаз с кольца, ярко пылающего в чистом, разреженном воздухе.
– Да.
Старуха покачала головой:
– Это же соньер, а не космическое судно. Так высоко ему не забраться. Кстати, что вам там делать?
Пожилой спутник пропустил последнюю фразу мимо ушей.
– А вы знаете, где можно раздобыть корабль?
Женщина снова улыбнулась. Внимательная Ада подметила, насколько разные у нее улыбки: душевные, невозмутимые и другого рода – такие, как сейчас, полные колючего льда.
– Возможно, – промолвила Сейви тоном, предостерегающим от любых дальнейших расспросов.
– А вы правда встречали «постов»? – полюбопытствовала Ханна.
– Правда. – Старуха заговорила громче, дабы перекрыть гудение машины. – Встречала. Некоторых. Тех, что спускались на Землю.
– Ну и какие они? – Голос девушки дрогнул.
– Во-первых, все они были женщинами.
Харман поперхнулся:
– Серьезно?
– Подозреваю, что мужчин среди них попросту нет. Трудно сказать почему: контролируемая эволюция…
– А их как-то звали? – справился Даэман.
Сейви кивнула:
– Та, которую я знала лучше всех… точнее, видела чаще других, носила имя Мойра.
– Какие они? – наседала Ханна. – Как выглядят и вообще?
– Парят, а не ходят, – загадочно поведала Вечная Жидовка. – Любят… любили закатывать вечеринки для нас, людей старого образца. Изъясняться предпочитали туманными намеками, словно дельфийские оракулы.
С минуту путешественники молчали, лишь ветер злобно выл вокруг поликарбоновой обшивки и защитного поля. Наконец Ада нарушила тишину:
– И часто они сходили на Землю с колец?
Старуха вновь мотнула головой:
– Вовсе нет. Несколько чаще в последние годы перед Финальным факсом. Но я слышала, что в Средиземном Бассейне они оставили какие-то
– В Средиземном Бассейне? – вмешался Даэман.
Сейви подняла уголки губ, и Ада распознала одну из ее слегка ироничных улыбок.
– За тысячу лет до Финального факса «посты» осушили довольно крупное море на юге Европы – перегородили его между скалой под названием Гибралтар и краем Северной Африки, – а затем превратили в запретную территорию для нас, старомодных. Большая часть земель ушла под пахоту – так они заявляли, но мой друг успел-таки наведаться туда. Его, конечно, поймали и выдворили. То, что он увидел, проще всего окрестить «городами». Если только…
– Что?
– Ничего, Ханна.
Харман полуприсел, опираясь на локти.
– Впервые слышу о подобных местах, – подумал он вслух. – Средиземный Бассейн. [13] Гибралтар. Или эта, как ее… Северная Африка.
– Я знаю, вы обнаружили древние карты и некоторым образом научились читать по ним. Вам подсунули дешевку. Старье. «Посты» не доверили человечеству ни одной стоящей книги, лишь безобидную муру.
Загорелый мужчина опять нахмурился. Друзья продолжали полет в молчании.
13
Очень странно: в главе 10 Харман говорит, что сам изучал это место.
Соньер одним махом вынес их из объятий полярной ночи в послеполуденный свет; и теперь вместо сумрачного океана далеко-далеко внизу расстилалась суша. Небеса поголубели, полярное кольцо начало таять, а на севере появилось экваториальное. Высокие молочные облака иногда расступались, открывая вид на длинные, укутанные снегами горные пики, а то и заледеневшие долины. Сейви направила машину ближе к земле, на восток от острых вершин; диск со скоростью молнии полетел в тысяче футов над дикими джунглями и зеленью саванн – так быстро, что маленькие точки, возникающие на горизонте, в мгновение ока вырастали в огромные горы.
– Это Южная Африка? – осведомился Харман.
– Когда-то была ею, – кивнула старуха.
– Что вы имеете в виду?
– А то, что континенты порядком изменились с тех незапамятных времен, когда создавались ваши карты. И названия теперь тоже другие. К примеру, по вашим сведениям, Африка – единый материк, не так ли?
– Да.
– Уже нет.
Она коснулась голографического символа, повернула рукоять, и соньер полетел еще ниже. Ада приподнялась на локтях и огляделась. Почти беззвучно, не считая свиста ветра над защитным пузырем, машина помчалась прямо над верхушками деревьев – саговников, исполинских папоротников и древних безлиственных пород. У рек и озер подвижными расплывчатыми пятнами бродили гигантские животные с невообразимыми мордами и неторопливо жевали траву. Юная хозяйка Ардис-холла разглядела на их шкурах белые, бурые, красноватые и рыжие полосы, но даже не пыталась определить, что же перед нею за существа.