Илька из Закустовки
Шрифт:
«И что он пытается изобразить? — недоумевал дух, глядя на странные манипуляции пленников башни. — Лишь фейскую пыльцу зря переводит, недоумок! Она бы мне потом пригодилась».
Только начавшийся ритуал, который маг опознал как орденское слияние магического дара для передачи силы артефакту, успокоил Киорензира О'Лооргена и вновь наполнил злодея предвкушением. Он уставился на полугоблина, ожидая, когда выпустивший из себя потоки магии парень достаточно ослабеет и можно будет занять его тело, сожрав душу.
Подвоха, понятное дело, темная сущность не ожидала, а зря. Винни,
Добыча оказалась не по зубам, и маг бесился в окружении, которое теснило его от студентов. Однако надежда у злодея оставалась: ведь если сердце не засияет, то магия самонадеянных невежд иссякнет, растворившись в пространстве, и в образовавшуюся пустоту хлынет серая хмарь фронтира. С ней ему, величайшему из когда-либо живших магов этого мира, будет ничего не стоить распылить мерзких духов и отомстить наглому троллю, отсрочившему триумфальное возвращение Киорензира в мир живых.
Винни почему-то не видел ни морских духов, ни мага-психопата, хотя в транс его унесло моментально, стоило только почувствовать, как его некромантская аура пронизывается зелеными побегами силы сидящей рядом Ильмары, плавится, согреваясь в огне Гульсии, качается на волнах синих всплесков артефакторской сущности Нарьяна, словно шелковыми нитями украшается золотыми узорами бытового дара Дерека Вольтецкого и убаюкивается молочным киселем целительского сна змеелюда. Ладони тролля выбивали ровный ритм на помятой, тронутой ржавчиной большой кастрюле, а тело на пыльном полу покачивалось в такт.
Его зрение шамана унеслось прочь из башни, и неожиданно сознание Винни оказалось и вовсе выкинуто мощным пинком из этого мира. Перед глазами некроманта, не понимающего, что происходит, предстало мрачное кольцо огромных зданий и фигура темноволосой женщины, навзничь лежащей на грязном снегу около странных железных конструкций. В глазах незнакомки плескалась боль, а руки зажимали грудь с расползающимся по куртке красным пятном. Изо рта от кашля брызнула кровь, и некромант понял, что, похоже, задето легкое. Молодая женщина умирала.
Тролль огляделся, пытаясь сообразить, кто напал на незнакомку, но, видимо, преступник успел скрыться в темном арочном провале, из которого виднелось мигание огней и доносился шум.
— Зачем я тут? — Недоумевая, он подобрался поближе и вдруг встретился с умирающей глазами.
— Помогите… — едва слышно прошептали выпачканные кровью губы. — Я не хочу умирать, не сейчас и не так…
Неожиданно ее рука вцепилась в рукав комбинезона ошалевшего от такого действия тролля.
— Помогите, прошу…
— Как это возможно? Почему она меня видит и прикасается? — Винни попытался отцепить пальцы незнакомки и ощутил холод ее руки и липкость
— Смешно. Некромант не может вызвать скорую? — Незнакомка снова закашлялась, выплюнув на снег темный сгусток. — Тогда забери меня, некромант, туда, откуда ты пришел, и дай новую жизнь…
Похоже, женщина, теряя сознание, поняла, что помощи ждать неоткуда, и попыталась съязвить напоследок тому, кто почему-то не захотел ее спасти.
— Только чтобы я осталась собой… — Она пыталась сфокусировать взгляд на лице незнакомого парня. — Ты странная бредовая галлюцинация, и у тебя прикус неправильный…
Ее рассуждения снова прервал кашель.
— Нормальный прикус. Я не галлюцинация, тролль я. — Винни почему-то стало обидно, а еще отчаянно захотелось помочь этой изо всех сил борющейся со смертью женщине, не потерявшей присутствия духа и даже пытавшейся иронизировать, думая, что он ей кажется.
— Я собирался зарядить сердце башни, но ведь это может быть и не камень. — Он вспомнил старую легенду горных троллей о том, как девушка, желая быть с любимым, отдала свое сердце скале, и та укрыла ее до его возвращения. — Башня магическая, может, если станешь ее сердцем, то она тебя вылечит? Согласишься стать сердцем древнего маяка? Тогда попытаюсь забрать тебя с собой.
— Если останусь жить, соглашусь. — Шепот незнакомки был еле слышен, глаза тускнели, и тролль решился.
Тишина темного колодца неосвещенного ночного двора где-то на Земле неожиданно взорвалась гортанным воплем и стуком многочисленных барабанов, в закрытые окна грохнуло порывом ветра, тусклая, еле светящая лампочка у одного из подъездов, мигнув, взорвалась, и все стихло.
Остался только измятый снег с пятнами крови около карусельки на детской площадке и больше ни следа недавно разыгравшейся трагедии.
Из транса тролля вырвало словно выстрелом из пушки. Его дернули вверх, сунули под нос запаленный пучок трав. Сиял портал, порхала пыльца фей, и слышался командный голос Эртонизы д'Азфир.
Чьи-то руки тащили его в искрящийся круг, а ректор велела торопиться.
За спасательной командой захлопнулся портал, а притаившийся под лестницей злобный маг взвыл от досады, что добыча ускользнула.
Что?! Что сделал этот проклятый тролль? О'Лоорген взвился через люк на крышу и замер, не веря своим ощущениям.
Над маяком сиял клочок совершенно чистого синего неба, а вокруг башни ровным кругом простиралось несколько десятков метров абсолютно обычного зеленого леса, словно из фронтира выстригли кружочек и заменили другим.
— Это как? Это еще что? — взъярился дух.
Такая желанная сила стала для него еще более недосягаемой.
Его острый слух ко всему прочему вдруг уловил странные звуки из покинутого им зала, и Киорензир нырнул обратно.
На пыльном истоптанном полу в центре рисунка под посветлевшим кристаллом скорчилась кашляющая женская фигура. Темноволосая человечка в толстой, окровавленной на груди куртке и абсолютно без магического дара просто не могла, по мнению мага, здесь появиться. Но она тут была.