Иллюстрированная история религий
Шрифт:
В этом развитии резко выделяются два больших периода, которые для удобства можно обозначить периодами До и После пленения. Границу между ними составляет время деятельности Неемии (вторая половина V столетия до н.э.). Однако начало второго периода простирается на несколько столетий назад, совпадая с введением Второзакония (621 г. до н. э.)
Общий вид Иерусалимского храма
В первом из этих периодов субъектом религии является народ израильский, во втором иудейское племя. В связи с этим понятие о Боге получает все более выпуклый трансцедентный характер. В первом периоде
Время до пленения, в свою очередь, распадается на два главных периода, границу которых образует падение династии Омри и воцарение дома Иегу в северной части израильского государства в 842 г. до н.э. Выступление великих пророков – писателей VIII столетия стоит в хоть и не прямой, но фактической связи. Только в виду этого выступления эти периоды могут быть обозначены как допророческий и пророческий. Однако и во время первого периода в Израиле не было недостатка в пророках. В первом из этих периодов дело идет лишь об исповедании иеговизма в противовес другим распространенным в Ханаане религиям. Этот главный период распадается на три неравномерно распределенных во времени меньших отрезка времени: а) от Моисея до единодержавия Давида, период войн за господство иеговизма, закончившийся завоеванием крепости Иебус; б) время Давида и Соломона, т.е. бесспорного владычества Иеговы; в) время от разделения государства до революции Иегу, когда наряду с защитой достигнутых позиций происходит борьба, с одной стороны, против политического абсолютизма, с другой – против религиозного синкретизма.
Разрушение Иерихона
Во второй из главных периодов иеговизму пришлось претерпеть процесс более внутреннего характера. Морально-духовное ядро религии начинает вытеснять первобытный языческий элемент. Завязывается борьба между народными воззрениями и учениями пророков, которая оканчивается с распадом израильского царства. Исторические вехи этого периода обозначаются следующим образом: а) перенесение центра тяжести израильской религии с севера израильского государства в Иудею, что подготовляется постепенно и завершается падением Самарии в 722 г.; б) составление и введение книги Второзакония в 621 г. как попытка объединить в определенный законодательный свод проповеди пророков; в) уничтожение политической независимости Израиля благодаря вавилонскому пленению; г) возрождение религиозного самосознания во второй половине VI столетия.
Деятельность Неемии открывает новую эпоху, которая около 333 г. распадается на две половины. Сначала идет образование и дальнейшее развитие священной иудейской общины, затем – борьба с эллинизмом, достигающая кульминационного пункта в войнах Маккавеев.
После короткого расцвета при Асмонеях иудейская община приходит в полный распад при господстве династии Ирода и следовавших затем римских прокураторов. С религиозной стороны этому распаду не могли помешать ни апокалиптика и ожидание Мессии, ни тщательное изучение законов, ни религиозный индивидуализм. Полное развитие богопознания иудаизм находит в личности Иисуса Христа.
Главный догмат израильской религии составляет положение, что Иегова – Бог Израиля, Израиль – народ Иеговы. Согласно израильским преданиям, эта связь, изображаемая Осией в виде брака и называемая со времен Второзакония и Иеремии Заветом или союзом, берет свое начало со времени пребывания в Египте. "Я – Господь Бог твой от самой земли египетской" (Ос 12:9, 13:4, ср. Ам 32). Между тем в новейшее время ученые полагают, что зарождение иего-визма, как и израильского народа, относится к Палестине. Эти выводы делаются на основании анализа обоих названий –
По мнению Г. Винклера, Давид, князь калебский, подчинил сначала иудеев, потом и остальные обитавшие в Палестине племена. Созданное таким путем государство было наименовано Израильским и признало своим Богом Иагу, которому поклонялись различные арабские племена на Синае в Мусри. То, что Ветхий Завет рассказывает об эпохе Давида, является, по мнению Винклера, легендой, измышленной Давидом, т.е. его придворными поэтами, старавшимися доказать связь между Израилем и иудеями. Смешение названий Мусри и Мицраим послужило удобным исходным пунктом.
Иерихон
Мы не останавливаемся на слишком произвольных предположениях. Всякий, отвергающий историческую достоверность пребывания в Египте, должен дать удовлетворительное объяснение, как могла возникнуть такая детально расписанная мистификация в то время, когда не было никаких причин ненавидеть Египет. Наоборот, Египет являлся желанным союзником. Во всяком случае, союз племен был заключен до завоевания Палестины, ибо тогда он опять распался, а память о нем продолжала существовать.
Однако ошибочно относить возникновение имени Иеговы и к слишком раннему периоду. Правда, иеговист Пятикнижия упоминает Иегову уже в рассказе о праотцех и датирует начало его почитания со второго поколения человеческого рода (Быт 4:26); но это не имеет значения в виду изложения элогиста, которому в общих чертах следует и кн. Левит и по которому имя Иеговы открыто Моисею в отличие от неопределенного названия: "Элогим, отец наш". В религиозном отношении различие неустранимо. У иегвистов в одном имени Божьем выражается идентичность веры праотцев и Израиля, причем они не делают различие между периодами. Элогист делает это различие, но и у него имеется чувство духовного единства с прежними поколениями: Бог, отныне именующийся Иеговой, это Элогим праотцев. Поучительна в этом отношении глава 12-я Осии.
Для религиозной оценки важно значение имени Божьего, как это явствует из 3-й главы Исхода. Имя Иегова производится от несовершенного прошедшего времени от haja и передается через ‘ehjeh ‘aser ‘ehjeh. Однако Hiphil не производится от haja, и понятие о Боге как о дающем жизнь созидателе и творце не занимает у израильтян главенствующее место. Тем не менее, еврейскому способу выражения не отвечают ни эллинское толкование, по которому в слове Иегова видно выражение понятия aseTtas Бога, ни палестинское, понимающее под словом haja "существование", ни новейшее, но которому центром является понятие о верности, неизменности и самодеятельности Бога. Правильное толкование дает Робертсон Смит, когда указывает на такие места, как Исх 4:13, 16:23, 33:19, Втор 9:25, 1 Цар 23:13, 1 Цар 15:20, 4 Цар 81, Иез 12:25.
Во все этих местах встречается глагол, который требует более точного определения. Но так как определение не может быть дано, то вместо него дается относительное предложение, в котором этот глагол просто повторяется. При преобразовании в третье лицо это относительное предложение выпадает, и вместо него появляется не всегда выражаемый в еврейском языке неопределенный объект вроде немецкого "es". Таким образом, "Я буду тем, что я буду" превращается в "Он будет этим". Моисей спрашивает: каково твое имя? Ответ, к которому кн. Судей 13:17-18 представляет точную параллель, гласит: ‘ehjeh ‘aser ‘ehjen. С одной стороны, это значит: "Израилю не надо знать имени Бога, Бог будет для Израиля всем, чем будет, и когда Израиль узнает его на опыте, ему больше ничего не надо". Но с другой стороны, этим как бы сказано: "Если Израиль желает имени для Бога, то пусть оно будет такое, в котором без более точного определения выражалась бы общность Бога с попечением Бога об Израиле".