Иллюзии 3
Шрифт:
В виварии было тихо и сумрачно. Несмотря на то, что вольеры укрыты защитными куполами, в огромном ангаре витало множество посторонних запахов, обостривших чувства до предела. Разыгравшееся воображение рисовало затаившихся хищников наблюдающих за ночными посетителями из темноты. Что–то зашуршало, совсем рядом за решеткой блеснуло два желтых глаза, заставив меня отшатнуться от клетки и прижаться к Орбису.
— Эй! Ты чего?
— Там…смотрит…
Парень крепко ухватил мою дрожащую руку и повел вдоль вольера до самого конца, развернул к табличке подсвеченной парой небольших огоньков. Со стенда на меня
— Ну как? Правда, страшный? — поинтересовался парень. — Правда сейчас они должны спать, но видимо наше присутствие напугало одного из юных шарресов и мы не будем их еще больше тревожить, но у меня на примете есть парочка ночных симпатяг, которые будут рад нашему обществу.
Он потянул меня дальше. Мы миновали небольшую подсвеченную клетку с дажирийской выдрой, бросившей кувыркаться в водоеме и проводившей нас грустным взглядом сливовых глаз. Прошли мимо клетки волкалиса, вздыбившего шерсть и насторожившегося при нашем приближении. Он был, не столь безобиден, как испугавший меня шаррес, и напоминал крупного лиса серого окраса. В следующем вольере содержался зверь весьма похожий на мохнатого паука психоделической расцветки, но его посмотреть не удалось, свет над вольером даже не зажегся, так как выманить радужного плетуна из норы можно только в ясный солнечный день и на что-нибудь исключительно сладкое. Потом был темный песчаный вольер с даггесами, видившими десятый сон…
— Нам сюда. Они ночные, так что…
Негромкий писк, дверца открылась, и друг толкнул меня в сумрак. Блеснули глаза, и в ноги толкнулось нечто мягкое. Я едва сдержалась, чтобы не заорать от ужаса, когда в штанину чуть повыше сапог впились острые коготки.
Мягкое свечение разлилось от рук друга, открывая вид на три серых комочка с темными пятнами на боках, причем один из них с редкостным упорством пытается забраться по моей штанине. Негромкий писк и на меня уставились любопытные голубые глаза.
— Голубые варишши. Кроме академии, такие только в Императорском зоопарке. Первые полгода — самые милые существа на свете и только потом проводится привязка, после чего они превращаются в идеальных телохранителей.
Из темноты выступил Дакот, и улегся у моих ног. Серые комочки с энтузиазмом принялись штурмовать пушистый бок крылатого кота. Он взирал на них с воистину королевской снисходительностью.
Я придвинулась к малышам, использующим Дакота вместо меховой горки.
— Этим детишкам всего три недели, — Орбис присел рядом.
— Они действительно прелестны, спасибо.
Один из котят фыркнул и ткнулся в мою протянутую ладонь. Я погладила нежнейший мех, удивительного серо-голубого окраса, потеребила мягкие ушки, почесала котенка под горлышком, чувствуя, как меня переполняет любовь и нежность к этим трогательным комочкам. Рыжий ловко прихлопнул лапой самого непоседливого и, притянув поближе, принялся вылизывать его точно добрая мамочка сына. Непоседа смешно перевернулся на спину, подставив круглое пузо.
— Ну, с папой мы разобрались, а
— Мать пришлось забрать, у нее проблема со здоровьем. Ей сейчас занимаются лучшие ветеринары столицы, и это надолго. Вряд ли ее потом поместят вместе с ними. Пара месяцев и так просто в вольер будет уже не войти, а Дакота они признали и будут защищать. Его здесь никто не хватится до самого окончания контракта, главное периодически бывать возле Мирсаля.
Он посмотрел на часы и отправился вглубь вольера, откуда очень скоро вернулся, держа в руках три бутыли с молоком.
— Нужно покормить этих разбойников. Ты же мне поможешь? Сегодня последний день отработки и я отвечаю за ночное кормление, а утром придет сторож.
Я кивнула. Котята, присосавшись к бутылочкам, смешно причмокивали, придерживая их лапами и выпуская тонкие прозрачные коготки, выглядели трогательными и беззащитными. Набив свои пузики, и смешно переваливаясь, отправились в угол, где у них было сооружено подобие гнезда. Я зевнула, прикрыв ладонью рот, глаза тоже начали слипаться
— Спасибо, Орбис! У тебя получился замечательный сюрприз, но кажется нам пора, иначе я усну прямо здесь.
— Это тебе спасибо…
Шепнул он чуть слышно и потянул меня за руку помогая подняться.
Глава 17
Театр оказался необыкновенно красивым зданием и чем-то напоминал королевский дворец из старого фильма про Золушку. Огромные просторные светлые помещения с множеством зеркал, колонны, украшенные покрытой золотом лепниной. Тяжелые хрустальные люстры, отражающиеся на идеально гладком паркете. По алым точно кровь ковровым дорожкам прогуливается знать в невероятных костюмах. Все сияет и сверкает.
Мой наряд под стать окружившему нас великолепию: потрясающее платье из темно-синей чуть мерцающей ткани. Приталенный лиф, довольно глубокий вырез, открывающий вид на ложбинку между грудями. Многослойная юбка с драпировкой сбоку напоминает огромный цветок. На шее — фантазийное украшение в виде похожего цветка из ткани и стекляруса.
Когда волнуясь и ругая себя за неуверенность, я вышла к поджидавшему меня Ниилу, демон лично вдел мне в уши крупные сапфировые серьги, а на руку — перстень в том же стиле, довершившие образ. Я вспомнила, как он наряжал меня перед балом в Перхонсе. Кажется, кому-то доставляет удовольствие украшать меня.
— Может, не стоило меня так наряжать? — прошептала я, все еще с сомнением глядя в зеркало, в котором отражалась прекрасная незнакомка похожая на фею.
— Все правильно. Ты великолепна и достойна самого лучшего, — с неприкрытым восхищением произнес Аранский, легонько прижимаясь щекой к моим волосам, чтобы не испортить прическу.
Поднял к губам мою кисть и невесомо коснулся губами ее внутренней стороны, вызвав миллион мурашек по всему телу. Усмехнулся:
— Единственное чего я опасаюсь, так это того, что нас проклянут актеры. Вместо того чтобы смотреть на сцену, зрители будут смотреть только на тебя.
Губы непроизвольно растянулись в счастливую улыбку, а в груди стало тепло, точно там зажглось маленькое яркое солнышко. Никто, даже Мирсаль во времена нашего бурного романа, не смотрел на меня с таким одобрением и восхищением.