Иллюзии, или приключения Мессии, который Мессией быть не хотел
Шрифт:
Он кивнул. "Даже слишком".
"Ладно… Как ты хочешь поразить мир…" Я закончил работу и удобно устроился в тени под крылом. "А как насчет: "Я разрешаю миру жить, как ему хочется, и я разрешаю себе жить, как я сам того хочу".
Он расплылся в счастливой улыбке, явно гордясь мною.
"Ответ достойный истинного мессии! Просто, ясно, легко запоминается и непонятно до тех пор, пока не поразмыслишь на досуге".
"Задай еще вопрос". Какое же наслаждение наблюдать за работой собственной головы, решающей
"Учитель", – сказал он. "Я жажду любви, я добр, я делаю другим то, что хотел бы получить от них, но, все равно, у меня нет друзей, я совсем одинок. Ну, что ты ответишь на это?"
"Понятия не имею", – ответил я. "Ни малейшего".
"ЧТО?"
"Это просто шутка, чтобы оживить компанию. Просто безобидная смена темы".
"Оживляя компанию, Ричард, будь очень осторожен. Ведь проблемы, с которыми люди к тебе приходят, им вовсе не кажутся забавными шутками, если, конечно, они не успели еще далеко уйти в духовном развитии, а те, кто уже ушел достаточно далеко, знают, что они сами себе Мессии. Тебе даются ответы, так что потрудись произнести их вслух. Попробуй только побаловаться с этим "Понятия не имею", и увидишь, сколько секунд толпе потребуется, чтобы поджарить такого шутника на костре".
Я гордо выпятил грудь. "Страждущий, ты пришел ко мне за ответом, так внемли: Золотое Правило неприменимо. Что, если бы ты встретил мазохиста, воздающего окружающим то, что ему хотелось бы получить от них? Или человека, почитающего Бога-Крокодила, мечтающего лишь о высочайшей чести быть брошенным ему на съедение? Даже тот самый Добрый Самаритянин, с которого все и пошло… С чего он взял, что человек, лежащий на обочине, хотел, чтобы его раны омыли и залечили? А может, преодолением этого испытания он хотел излечиться духовно? Лежал себе в пыли и тихо наслаждался".
Мне казалось, что я говорю очень убедительно.
"Даже если изменить формулировку Правила на: "Делай другим то, что они хотят получить", мы ничего не добьемся – ведь мы знаем только то, что от окружающих хотим получить мы. На самом деле Правило значит: "Поступай со встречным так, как ты сам хочешь с ним поступить" – и мы должны применять его с чистой совестью. Тогда тебе не придется стегать мазохиста его кнутом просто от того, что он об этом мечтает. И совсем ни к чему прикармливать крокодилов их почитателями".
Я посмотрел на Шимоду. "Слишком многословно?"
"Как всегда. Ричард, ты растеряешь девяносто процентов своих слушателей, если не научишься говорить кратко".
"А что плохого в том, чтобы потерять девяносто процентов моих слушателей?" – спросил я в ответ. "Что плохого, если я потеряю всех моих слушателей? Я знаю то, что я знаю, и говорю то, что говорю. А если это плохо, ну что ж, ничего не поделаешь. Полет на биплане обойдется вам в три доллара наличными".
"А знаешь…" Шимода встал, стряхивая солому с джинсов.
"Что?" – недовольно спросил я.
"Ты только что сдал
"Разочарование и безысходность".
Он посмотрел на меня с неуловимой улыбкой. "К этому привыкаешь".
Очень легко проверить, окончена ли твоя миссия на Земле: Если ты жив – она продолжается.
16
Можно здорово устать, пока обойдешь магазин скобяных изделий, кажется, что полки тянутся и тянутся, исчезая в бесконечности.
В Хэйворде, я отправился в подобное рискованное путешествие в поисках гаек, болтов и шайб для хвостового костыля моего "Флита". Пока я рыскал в полумраке, Шимода терпеливо разглядывал товары – ведь ему-то, уж конечно, в этом магазине покупать было нечего. Вся экономика может рухнуть, подумал я, если все, подобно ему, будут сами из воздуха и мыслеформ создавать то, что им надо.
В конце концов я нашел желанные болты и отправился с ними к прилавку, где играла тихая музыка. "Зеленые рукава" – я полюбил эту старинную песню еще в детстве и всегда слушаю ее с удовольствием. Сейчас звуки лютни лились из спрятанных динамиков. Странно слышать ее в городке с населением в четыреста человек.
Еще удивительнее было то, что никаких динамиков там не было. Хозяин магазина сидел за прилавком, откинувшись на своем стуле, и слушал, как мессия играл на дешевой шестиструнной гитаре, взятой с одной из полок. Музыка звучала просто прекрасно, я, заплатив причитающиеся за болты 73 цента, тихонько стоял, зачарованный мелодией. Может быть, все дело в том, что струны дешевого инструмента чуть-чуть дребезжали, но, казалось, что она доносится из далекой средневековой Англии, укрытой туманами.
"Дональд, как здорово! Я не знал, что ты умеешь играть на гитаре!"
"Ты не знал? Значит ты думаешь, что, если бы Иисусу Христу дали гитару, он бы сказал: "Я не умею на ней играть?" Мог ли он так сказать?"
Шимода положил гитару на место и вышел со мной на улицу, залитую солнцем. "Или ты думаешь, что найдется хоть один Мастер, достойный своей ауры, который не понял бы человека, заговорившего с ним по-русски или по-персидски? Или что Мастер не может разобрать трактор или, скажем, управлять самолетом, если захочет?"
"Так ты действительно все это умеешь?"
"И ты тоже. Просто я знаю, что я знаю все".
"И я могу играть на гитаре так же как и ты?"
"Нет, у тебя будет свой стиль, не похожий на мой".
"Но как мне это сделать?" Я вовсе не собирался со всех ног бежать покупать гитару, просто мне было любопытно.
"Лишь убери то, что тебя сдерживает, откажись от своей веры в то, что ты не умеешь играть. Возьмись за нее, как будто это часть твоей жизни, что на самом деле так и есть, в одной из твоих других жизней. Знай, что ты прекрасно можешь на ней играть, и пусть твое бессознательное "Я" завладеет пальцами и начнет играть".