Иллюзии
Шрифт:
Глава 17
Кавалькада, покидающая замок выглядела впечатляюще. Если бы не мое состояние, я наверняка была бы поражена ее размахом и красочностью, наверно, как и остальные женщины кричала и прыгала, маша руками, радуясь и желая привлечь к себе внимание своего рыцаря.
Развивались на ветру яркие штандарты и флажки. Возглавляли выезд император с телохранителем и владыки доменов. Сайхи этих пятерых лордов были воистину огромны, возвышая и без того величественные фигуры властителей над всеми. Мощные, сильные животные с иссиня черной блестящей шерстью и острыми словно мечи рогами были исполнены невероятной хищной грацией, как и их седоки. Куда до них нашим милым котятам!
Десяток пажей по бокам процессии
Как нам рассказали вашеры, это крупные животные с весьма ароматным и нежным мясом, которое высоко ценится гурманами. В чем-то похожие на наших кабанов, они обладают чрезвычайно злобным нравом и не желают быть съеденными. Мощные, длинные ноги и широкая грудная клетка позволяют им пробиваться сквозь любые кусты и лесные буреломы, а твердая шкура с костяными наростами хорошо защищает не только от древесных сучьев и когтей хищников, но и от магических атак. Острые и длинные клыки на верхней и на нижней челюстях помогают в равной степени отбиваться от врагов и разрывать почву в поисках съедобных корней, которыми предпочитают питаться эти всеядные животные. Обитая в лесах и являясь по своей природе вегетарианцами, вашеры способны напасть на случайных путников, посчитав их опасными для своего потомства. Но обладая изрядным умом, чаще всего нападают на одиночек или малые группы, вполне разумно оценивая свои шансы на победу. Если же нарушителей их спокойствия оказывается несколько и они вооружены, хитрые свинки предпочитают неслышно убраться подальше, избегая контакта.
Также как и наш кабан, взбешенный вашер, презирает боль и опасность, и даже смертельно раненный зверь всеми силами пытается добить соперника. Места обитания вашера — густые леса и болота, из-за этого крылатым демонам и вампирам в случае стычки далеко не всегда возможно перейти в боевую трансформу, не говоря уже о драконах — огромные крылья не оставят места для маневра в битве с ловким и подвижным зверем, поэтому-то охота на них считается весьма опасной и достойной аристократов.
Было шумно. Восхищенные возгласы девиц, возбужденных голоса охотников, выкрики егерей, раздающих команды, загонщикам. Цокот копыт и звон сбруи. Басовитый лай гхрлаков, внешне напоминающих земных волкодавов и возбужденное посвистывание сапперов — ящеров на длинных ногах и разноцветными мягкими перьями вдоль хребта, наподобие гривы. Эти забавные зверушки размером с крупного варана, наравне гхрлаками заменяли высокородным лордам и знатным леррам гончих псов. Все сливалось в неописуемую возбужденно-радостную какофонию.
Наряды придворных на сей раз отличались приглушенными оттенками — серые, коричневые и зеленые, хотя присутствовали и темно-синие тона. Костюмы были выполнены из необычных тканей и материалов, издалека напоминающих либо тончайшую замшу, либо кожу с тиснением. Кое-где не обошлось без бархата, лент и золотых и серебряных шнуров, заколотых драгоценными брошами, но здесь, судя по всему, речь шла о защитных и охранных амулетах, без которых, по словам Мирсаля, ни один аристократ не рискнет покинуть родовое гнездо.
Лаконичность кроя костюмов, подчеркивала фигуры мужчин, заставляя девушек, вышедших проводить охотников, пищать от восторга. Я же с затаенной болью следила за гарцующим на сайхе эльфом, рядом с которым крутился неизменный Брун на кауром жеребце. Оборотень выглядел необычайно довольным и буквально излучал счастье, то и дело, разворачивая коня и маша кому-то рукой.
Мирсаль нашел меня взглядом и послал воздушный поцелуй, широко улыбнувшись и сверкнув синевой глаз так, словно выпустил стрелу. Глупое сердце сжалось в щемящей тоске, но я улыбнулась и помахала в ответ. Я справлюсь.
Имперская охота. По сути, это чреда выездов, пиров и отдыха на свежем
По вполне понятным причинам, все эти телеги груженые столь необходимыми для пребывания на свежем воздухе мелочами передвигался со скоростью больной черепахи. Мы же, как и остальные дамы, в полдень должны были занять свои места в каретах и с ветерком проследовать к уже подготовленному к нашему появлению лагерю.
Весь вчерашний вечер я старательно гнала от себя воспоминания о подслушанном разговоре и планах императора, все потом — не хватало еще скатиться в банальную истерику. По счастью, все вокруг с воодушевлением обсуждали предстоящий отъезд, наряды, а так же способы привлечь внимание и возможное участие в развлечениях императорских приближенных. Занятые собой девушки ни на что не обращали внимание, да и я старательно изображала интерес и оживление. И только позднее, когда вечером уползла в свои покои и осталась одна, предалась горестным размышлениям и слезам возле умывальника.
Однако не успела я толком прореветься, как в комнату влетела Ольга. Видимо мое настроение не прошло незамеченным для близкого мне человека, или нечеловека, какая разница?
— Катя, Катенька! Что случилось? Кто тебя обидел?
Её испуг и тревога стали для меня спусковым механизмом. Теперь я рыдала в голос, тяжко и судорожно всхлипывая, прижавшись к подруге, и не могла остановиться.
Испуганная моей истерикой Олька оттащила меня к кровати, и сунула в руки стакан с водой, но руки тряслись, стакан стучал о зубы, и половина жидкости вообще оказалась у меня за шиворотом. Но воды в кувшине было много, и бросать меня никто не собирался, так что мне был вручен еще один стакан, а подруга уселась рядом, всем своим видом показывая, что просто — мне не отделаться.
Ну, а как ей рассказать обо всем? Я уставилась в стену, кусая губы.
— Я знаю, что вы с Мирсалем вместе, ведь все было хорошо, так скажи, что случилось?
Заглянув в ее серьезные глаза, я начала рассказывать ей все, что я узнала от Мирсаля, когда он еще не собирался становиться моим парнем. Рассказала об отношении обычных людей этого мира, вроде Петты, к высшим, и что те, в свою очередь, воспринимают подобные интрижки, словно нечто незначительное. И конечно о подслушанном сегодня разговоре, немного изменив события и опустив вмешательство Дакота. Как бы ни хотелось быть откровенной, ни о своих договоренностях с Дариэлем, ни о том, что собираюсь бежать с Аспикусом рассказывать я тоже не стала.
— Ну и как мне быть Оля? Он ведь действительно откажется от меня, а если и нет, меня попросту тишком выкрадут и вручат Аркенскому на блюдечке с голубой каемочкой.
Подруга нахмурилась. Я понимала, что не так-то просто поверить во все, что я на нее вывалила, тем более что ее-то подобное отношение не касалось.
— Я не знаю, как быть. — Она немного растеряно посмотрела на меня. — Могу только предложить тебе спрятаться у моих родителей. Но, честно говоря, к чему это приведет, я не знаю. И если все так, как ты рассказываешь, то это очень страшно. Но у нас есть еще эти два месяца, не бойся, мы что-нибудь придумаем!