Иллюзии
Шрифт:
— Здравствуйте, уважаемый Даквуст, — степенно обратилась Оля к этому чуду — простите нас, пожалуйста, за наше невежество. Но Вы так прекрасны и удивительны, что я не удержалась. Никогда я ещё не встречала, никого подобного Вам. Мне очень хотелось прикоснуться к Вам, погладить, ничего более. Если б Вы согласились, я была бы счастлива…
Пока взволнованная подруга представлялась необыкновенной книге, постепенно беря себя в руки, её голос изменился, начал журчать как ручеёк, глаза заблестели. Необычная книга же в ответ словно наполнилась светом, и слегка увеличилась в размерах, зашелестела страницами..
— Здравствуйте, Даквуст! Вы действительно невероятны и очень
— Ну что ж, — довольно произнес, напыжившийся, сияющий Даквуст, — я принимаю ваши извинения, и раз уж мы с вами представлены и познакомились… можете меня погладить, — согласился хитрец.
Я решительно сунула склянки и травы брюнету и следом за подружкой приблизилась к пюпитру. Олино лицо выражало полнейший восторг, она гладила гримуар и шептала, что никогда не видела ничего чудеснее.
Олька с детства обожала книги. Они были её лучшими товарищами, они и я. В детстве Оля очень часто рассказывала мне невероятные истории-легенды, которые, как она говорила, по секрету нашептывали ей старинные фолианты. Эти истории были настолько невероятны, что я до сих пор не понимала, кто же их сочинял: сама Оля или дедушка Костя, а может и правда сами книги?
Еще маленькой девочкой Оленьку можно было часами искать по большой дедовой квартире и найти сидящей под лестницей, на подоконнике или под столом, аккуратно перелистывающей страницы какой-нибудь энциклопедии. Иногда её можно было обнаружить разглядывающей и ощупывающей корешки раритетных изданий на верхних ярусах шкафов. Дед-букинист только поощрял эту страсть, знакомя внучку со всеми своими находками и шедеврами. Это были и библии, и писания в старинных окладах и исторические труды. Но больше всего нам нравились его рассказы о таинственных гримуарах, способных понимать хозяина с полуслова, хранящие знания многих поколений, усиливающих мощь владельца. Мы заслушивались историями, в которых верные гримуары защищали семьи от злых магов или спасали хозяина от несчастий. Да, я понимаю и разделяю восторг подруги от этой встречи.
Я подошла к гримуару и тоже осторожно дотронулась до переплёта, он оказался прохладным, с небольшими гладкими чешуйками, необычайно приятный на ощупь. Под рукой, в местах, где я прикасалась к книге, пробегали золотистые сполохи. Загляденье, а не книга! Не прекращая восторженно охать и ахать, восхищаясь тонкой выделкой кожи и красотой, изяществом оклада, Ольга спросила разрешения открыть книгу. Евгении улыбнулась:
— Попробуй, но боюсь, у тебя ничего не получится.
Ольга хитро улыбнулась и, наклонившись к гримуару, что-то тихонько зашептала.
Леатар заинтересовавшийся происходящим попытался приблизиться, зацепил меня колючим букетиком трав, больно царапнув шею, а я снова вспомнила о цели нашего визита. С затаённым сожалением отвернулась от Ольги с Даквустом и забрала веник из рук парня. Мог бы быть и поаккуратнее! И замерла завороженная — от губ подруги отделилось сиреневое облачко и коснулось золотистой обложки Даквуста. Он вздрогнул, с лёгким металлическим звоном расстегнулся хлястик, и книга открылась, осветив Олино лицо мягким, золотисто-оранжевым отблеском. Страницы Даквуста мягко светились, и едва заметно шевелились. Невольно подалась вперед, но, заглянув, не смогла сдержать разочарованного стона: надписи на страницах были сделаны на незнакомом мне языке. Я тяжело вздохнула, а Ольга гордо оглянулась.
— Ну что ж, Оля ты делаешь невероятные успехи! — похвалила её Евгении, а Леатар несколько раз хлопнул в ладони и отвесил поклон. Я улыбнулась подруге, хотя в груди у меня всё сжалось.
— Евгения Викторовна, — я взяла себя в руки и постаралась, чтобы мой голос не дрожал. — Там в лаборатории рядом с коробками лежало все это, — и протянула её пару пучков травы и несколько скляночек. — Мы не были уверены, что вам из всего этого потребуется, поэтому принесли все… Извини, пожалуйста.
Женщина нахмурившись выслушала мои комканные извинения и с явным удивлением забрала у меня из рук травы, понюхала. Лицо у неё стало серьёзным:
— Где ты это взяла? — уже грозно переспросила она, посмотрев на меня так, что я отшатнулась.
— Эти травы и правда лежали на столе лаборатории, — поддержала меня подруга, встав между мной и преподавательницей. — А еще эти пакетики. Вообще всё было очень странно. Во-первых, кабинет был открыт. Во-вторых мы нашли еще один ключ. — Оля выложила на стол найденный ключик. Брови Евгеши поползли вверх. — В-третьих, в лаборатории сломался замок, и мы с трудом ее открыли. — Леатар сзади хмыкнул, я хмуро посмотрела на парня, чтоб не перебивал. — А когда мы это обнаружили, почему-то распахнулось окно и сквозняком захлопнуло дверь так что она не открывалась, и нам с Катериной пришлось пробираться к запасному выходу. Катя молодец, я одна бы ни за что не справилась, так и сидела бы там, пока меня искать не начали! А потом около дома на нас напал какой-то странный парень. Как он вообще во двор смог зайти? Он Катьку схватил, и она от него еле вырвалась!
— Если бы не котик, я бы не смогла, он его здорово расцарапал… — шепотом добавила я.
Леатар приподнял бровь и переглянулся с учительницей. Она забрала у меня бутылочки и все что мы принесли, отнесла на лабораторный стол. Постояла там, задумчиво перебирая травы и флаконы. Посмотрела на свет и понюхала один из них. Побарабанила пальцами по столу, потом, видимо приняв какое-то решение, вернулась и снова вручила мне распечатки.
— Я проверю точнее, что там, а ты до завтра прочтёшь первые три параграфа и сделаешь все упражнения к ним. Завтра, воскресенье, так что — успеешь. Если что приходи к Оле, позанимаетесь вместе. А это — я посмотрю.
Мы с Ольгой послушно кивнули и направились вон из лаборатории. Но на пороге оглянулись попрощаться:
— До свидания, Даквуст! Спасибо! — поблагодарила Оля.
— До свидания, Даквуст! Ты самый удивительный! — добавила я.
— Я буду рад видеть вас, девочки. Отозвался Даквуст.
Леа, выйдя за дверь, добавил:
— Это очень хорошо, что вы ему понравились. Он вас принял, теперь Евгении будет меньше фырчать, а Даквуст, если очень нужно поможет с заданиями. Но меня сейчас больше всего интересует, что же случилось возле дома. Ты позволишь, мне увидеть, как всё произошло?
— Да, но как? Я же не могу взять и отдать тебе свою голову. — улыбнулась я парню и почесала царапину на шее. В его голосе звучало искреннее беспокойство, и, в отличии от остальных мужчин, он не пытался ни обидеть меня, ни посмеяться. Как он может он сможет увидеть всё моими глазами?
— Если ты не возражаешь, то пойдем, тебе лучше присесть.
Я пожала плечами, мне ж не жалко! Брюнет отвел нас на кухню, где и усадил меня на стул. Вытащил из-под рубашки свой странный амулет в центре которого находился ярко-голубой камень в оправе из золотистых пластин переплетенных серебряной и золотой проволокой, Пластины были украшены вязью то ли узоров, то ли письменами, а камень сиял как небольшая звезда, играя тысячами искр на своих гранях, так что глаз не оторвать! Леатар закатал рукава рубашки и мягко коснулся моих висков своими горячими пальцами.