Иллюзия правды. Джокер
Шрифт:
Роза завизжала и бросилась Милошу на шею. Он обнял ее так крепко, с такой теплотой и радостью, что для него самого это стало неожиданностью. Они оба засмеялись, как дети, которые радуются походу в парк аттракционов.
София улыбалась, наблюдая за ними, а потом перевела взгляд на бабушку. Та сидела поникшая, потупив взгляд на дрожащие морщинистые руки. София подошла к ней и обняла.
Все изменилось: люди, жизнь. Неизменной осталась только память о тех, кто однажды был важнее всего. Не изменилась и любовь к своим близким.
– Я обещаю, что вы ни в чем не будете нуждаться.
– Мой дом не в городе, – произнесла бабушка. – Вам, молодым, хочется учиться, получить специальность, найти работу. А что я? Разве я смогу жить в дорогом особняке посередине города, где кругом машины, дороги и бетонные стены? Мое место вдали от этого – там, где много зелени, тишина и покой. Если мой внук решил, что у Златана мне будет лучше, я доверяю его мнению. Я поеду туда и буду успокаивать себя тем, что однажды мы все соберемся в этом доме, за этим столом и будем завтракать по утрам кашей. А если такого не будет, значит, хотя бы помечтаю.
София присела на стул. Она больше не улыбалась. Милош и Роза тоже притихли. Все смотрели на бабушку, а та снова опустила взгляд и стала вытирать слезы с щек. Плечи старушки дрожали.
– Не могу поверить, что мой внук больше не с нами. Я не верю, что он так легко мог расстаться с жизнью, которую любил.
Это было больнее удара ножом в сердце. Любое воспоминание об Анхеле, сопровождаемое слезами и словами о том, что ему хотелось жить, лишали Софию воли, делали из нее тряпичную куклу. Она буквально теряла контроль и впадала в оцепенение. Теперь не стоит думать о прошлом, надо сконцентрироваться на настоящем. Наступили сложные времена, нельзя давать волю эмоциям. Маска, которую София на себя натянула, – маска сильной женщины – вдруг спала. В груди защемило с такой силой, что хотелось выть. Девушка сглотнула тяжелый ком, который душил, и вдруг выступили слезы. Анхель – ее слабое место, мысли о нем забирают все силы. Она не может обнять бабушку, утешить ее, потому что у нее не получится: разревется в голос, свалится в бездну и снова станет беспомощно лежать в своей комнате. Вернее, в их с Анхелем комнате.
– Бабушка, – первой опомнилась Роза, которая быстрее всех взяла себя в руки, – нам надо жить дальше. Думать о себе. Прошу тебя, не уезжай к Златану. Подумай о том, чтобы переехать в город. А может, ты хочешь остаться здесь? Я останусь с тобой в этом доме и, когда меня возьмут в школу, буду ездить в город с Софией. Но тебя не брошу.
Девушка уткнулась бабушке в шею, а Милош обошел стол и положил руку на плечо Софии.
– Ты оставайся здесь, – бабушка ненадолго пришла в себя, – с Софией. Михей и Йон за вами присмотрят. А я поеду к Златану, как и хотел мой внук.
– Ты уверена? – застыла Роза.
– Уверена. Я должна исполнить его волю.
Йон приехал в поселок почти сразу после Софии. Он подошел к дому Нико. Теперь, когда в завещании упоминались имя этого цыгана и работа онлайн-казино, надо было уговорить Нико остаться. Но Йон ужасно не хотел встречаться с Тияной. Да, он подло с
Дверь ему открыл Нико, но, поняв, кто перед ним, попытался ее захлопнуть.
– Только поговорить! Просто послушай! – быстро вставил Йон.
– Ты женишься на моей сестре? – пробубнил Нико.
– Нет, – тут же ответил Йон, и дверь снова захлопнулась. – Это деловой разговор! Не личный! Ты же деловой человек?
Дверь открылась, и высунулась голова цыгана.
– Был до недавних пор, но теперь – нет. – И дверь снова закрылась.
Йон не умел уговаривать, предлагать. Это всегда делал Анхель. Пришлось перебороть себя.
– У меня на руках последняя просьба Анхеля. – Йон решил говорить прямо. – Он написал завещание, в котором просит тебя продолжать заниматься онлайн-казино. Это единственный источник дохода у Софии, пожалей ее. Она не виновата, что я не женился на Тияне! Ради Софии ты можешь хотя бы выслушать меня?
Дверь распахнулась, и Нико махнул рукой, чтобы Йон зашел. Понадобились еще пара минут, чтобы изложить детали и показать бумагу.
– Видишь, я к этому делу не имею отношения! Ты можешь злиться на меня, но гаджо ты помочь обязан. Она тебе плохого ничего не сделала, напротив, терпела тебя…
– Ну хватит! – заверещал Нико. – Я уже собрал вещи, мы с Тияной скоро уезжаем.
– Беги-беги, крыса, – начал заводиться Йон, но прикусил язык. – Я не это хотел сказать.
Нико открыл рот, уставился на парня, но быстро пришел в себя и схватил завещание.
– Проценты тебе тоже полагаются, как я понимаю. Выгоднее было бы остаться, – не унимался Йон, пока Нико изучал документ. Прочитав, вернул завещание и гордо произнес:
– Я подумаю.
Йон вышел во двор – дверь за ним с грохотом захлопнулась. Но он не обратил на это внимания, потому что увидел Тияну, снимавшую белье с веревки. Несколько секунд Йон не решался подойти, но ноги сами понесли к ней.
– Ты все еще злишься?
Девушка обернулась и замерла, прижимая рубашку к груди.
– Я не злюсь, что ты! Ты меня бросил. Пользовался мной, а сам думал о своей городской фифе! Она собиралась выйти замуж, и ты решил поступить ей назло. А тут подвернулась я!
– Все было не так, – начал оправдываться Йон. – Йована здесь ни при чем. Она не имеет никакого отношения к моему решению. Я и правда хотел на тебе жениться, но смерть лучшего друга на многое открыла глаза.
– И на что же?
– Я подумал, что одному мне лучше. По крайней мере, после моей смерти жена не сойдет с ума, потому что ее попросту не будет.
Тияна криво усмехнулась, сделав вид, что поверила. Да он сам себе не верил.
– Прости. Я же принес извинения. Давай останемся друзьями?
Девушка окинула его строгим взглядом и продолжила снимать белье с веревки. Йону ничего не оставалось, как уйти.
Мужчина шел по пыльной сельской дороге и чувствовал себя совершенно одиноким. Он уже не понимал, чего хочет от жизни. Ничего не хотелось. Шел бы так и шел, и, может, дорога привела бы его куда. Задумавшись о своем, он незаметно подошел к дому семьи Бахти.