Иллюзия «Я», или Игры, в которые играет с нами мозг
Шрифт:
В исследовании 1956 года, которое сейчас признают одним из самых знаменательных в социальной психологии [433] , Соломон Аш (Solomon Asch) предложил восьми участникам выполнить этот тест с линиями. Он ходил по комнате и, держа перед каждым участником карточку с линиями, интересовался, какой ответ тот даст. Вся хитрость в том, что на самом деле в эксперименте участвовал только один реальный испытуемый – остальные семь участников были «подсадными» союзниками экспериментатора.
433
S.E. Asch, «Studies of independence and conformity: 1. A minority of one against a unanimous majority», Psychological Monographs: General and Applied, 70 (1956), 1–70.
Поначалу
И как вы думаете, что ответил этот бедняга, когда очередь дошла до него? В среднем 3 из 4 испытуемых в такой ситуации соглашаются с мнением большинства и тоже выбирают совершенно очевидный неправильный ответ. Они готовы подстроиться под группу, чтобы не быть отщепенцами. Они не хотели отличаться от других, быть аутсайдерами, поэтому поддержали групповой консенсус.
Что тогда говорить о ситуациях, где все не столь очевидно? В классическом сюжете группового давления, созданном Сидни Люметом в фильме «Двенадцать разгневанных мужчин» (1957), герой Генри Фонды остается в одиночестве, несогласный с мнением остальных присяжных.
По сюжету юноша-латиноамериканец обвиняется в убийстве собственного отца, но Фонда постепенно убеждает остальных членов жюри, что свидетельства очевидцев не только ненадежны, но и ложны. Этот фильм был сделан задолго до исследований ложных воспоминаний.
По мере развития действия фильма мы видим динамическое изменение альянса, когда Фонда пытается склонить присяжных на свою сторону, одного за другим. Это наглядная демонстрация механизмов конформности (уступчивости) и группового консенсуса.
Когда мы проявляем конформность [434] , соглашаясь с группой, такое наше поведение объясняется не только давлением группы, но и нашим желанием быть принятым в коллектив. Потребность быть в согласии с другими – мощная сила, формирующая нас и в буквальном смысле меняющая образ нашего мышления. Другими словами, не столько необходимость соответствовать общественным требованиям заставляет нас соглашаться с группой, сколько настоящее личное принятие групповых норм.
434
Конформность – психологическое понятие, которое не следует путать с оценочным понятием «конформизм». Конформность (в умеренных дозах) – это нормальное свойство человеческой натуры, склонность подстраиваться под группу, проявлять социальную гибкость, вместо того чтобы ссориться со всеми, доказывая истину (особенно в тех ситуациях, где это непринципиально). – Примеч. ред.
Когда человека просят оценить привлекательность музыки или лица [435] и есть противоречие между мнением группы и тем, что нравится ему, то это вызывает активизацию областей мозга, связанных с социальным познанием и оценкой вознаграждения. Однако как только у человека появляется союзник, он становится более уверенным в себе. Так, в тесте Аша с линиями достаточно было присутствия одного раскольника, тоже дающего правильный ответ, чтобы эффект группового давления заметно снижался. Когда вы находите компанию – хотя бы одного союзника, вы уже не индивидуалист, а часть новой группы. То же самое действо разворачивается в «Двенадцати разгневанных мужчинах». Именно поэтому мы склонны искать единомышленников, ведь в сплочении есть сила.
435
D.K. Campbell-Meiklejohn, D.R. Bach, A. Roepstorff, R.J. Dolan and C.D. Frith, «How the opinion of others affects our valuation of objects», Current Biology, 20 (2010), 1165–70; J. Zaki, J. Schirmer and J.P. Mitchell, «Social influence modulates the neural computation of value», Psychological Science, 22 (2011), 894–900.
На этом же основан один из механизмов тоталитарных режимов, которые подавляют любое сопротивление, как только оно начинает
И при таком давлении совершенно нормальные люди способны превращаться в монстров.
Эффект Люцифера
Вы считаете себя злым? Вы можете причинить боль и страдания другому человеческому существу или беззащитному животному? Подумайте, насколько вероятно, что вы совершите что-либо из следующего.
• Убьете насмерть электрическим током себе подобного.
• Будете мучить щенка.
• Введете другому смертельную дозу яда.
• Устроите коллеге досмотр с полным раздеванием и заставите заниматься сексом с другим работником.
Большинство читателей придут в ужас. Однако стэнфордский психолог Фил Зимбардо заставляет еще раз задуматься над этим, когда читаешь его книгу «The Lucifer Effect» [436] . Он рассказывает, каким образом хорошие люди, оказавшись в определенных обстоятельствах, способны стремительно деградировать. Зимбардо убедительно доказывает, что практически все способны на отвратительные поступки, перечисленные выше в списке, хотя заранее никто не соглашается, что может такое сделать. Ведь мы считаем себя по сути своей хорошими и думаем, что только плохие люди делают плохие вещи. Вся наша правовая система основана на этом предположении: индивидуумы несут ответственность за свой моральный выбор. Но Зимбардо утверждает, что ситуации, в которых мы можем оказаться, и влияние окружающих определяют, как мы поведем себя и как будем обращаться с другими. Мы верим, что наша иллюзия Я обладает основополагающей нравственностью, но эта нравственность полностью находится во власти тех, кто нас окружает.
436
P. Zimbardo, The Lucifer Effect: How Good People Turn Evil (London: Random House, 2007).
Зимбардо со своей козлиной бородкой напоминает традиционное изображение Люцифера. Ученый известен своим стэнфордским тюремным экспериментом 1971 года, результаты которого взбудоражили исследователей и общественность. Эксперимент имитировал ситуацию лишения свободы. Испытуемые – обычные студенты – играли в полицейских и воров. Это было двухнедельное исследование эффекта ролевой игры, проведенное в подвале стэнфордского факультета психологии, который был превращен в самодельную тюрьму. Как и в бристольском эксперименте Тайфела со школьниками, добровольцы были разделены на две группы бросанием монеты. Половина студентов-добровольцев стали охранниками, другая половина – их заключенными, каждый получал по 15 долларов в день в течение двух недель. Студенты думали, что это будут легкие деньги, которые можно получить, пробездельничав пару недель. Однако то, что случилось потом, шокировало всех участвующих и оставило глубокий след в литературе об истоках зла, объясняющей возможную природу невероятной человеческой жестокости.
Дабы создать ощущение достоверности, «заключенные» были арестованы в воскресенье реальным полицейским, на них были надеты наручники, завязаны глаза, и их привели в тюрьму, где они были раздеты и одеты в тюремные робы без нижнего белья. Это было только начало унижения. Затем их встретили «охранники» (облаченные в униформу однокурсники в зеркальных очках). Когда «заключенные» просились в туалет, расположенный в конце коридора, их вели с мешками на головах. Их «охранники» выдали им длинный список правил, который те должны были запомнить, а нарушение этих правил вело к наказанию. В течение очень короткого времени ситуация начала обостряться. Хотя охранникам не давали указаний причинять вред «заключенным», они начали мучить и пытать их. В этой авторитарной атмосфере «заключенные» оказались в их полной власти, и «охранники» все больше выходили из-под контроля.