Илья Головин
Шрифт:
Появляются Федор и Майя. У Федора в руках ружье и шомпол.
Бажов(Майе). Читал я рецензию о вашем балете. Вас хвалят.
Майя. Хвалят.
Бажов. Все танцуете?
Майя. Почему вы так говорите: «Все танцуете?» Танцы — это наша работа, моя профессия.
Бажов. Я не хотел вас обидеть, я знаю, какой это труд… Я даже где-то читал об этом…
Майя(про
Федор. Что?
Майя. Вы рады, что я приехала?
Федор. Конечно, рад.
Майя. Федя, вы знаете, для чего я сегодня приехала?
Федор. Не знаю. Отдохнуть? На лыжах покататься?
Майя. Ничего вы, Федя, не понимаете…
В комнату входят Рослый, Лиза. Появляется Головин.
Рослый(напевает). «Уж полк размещен по квартирам…» Значит, здесь живете и творите? Вдали от шума городского… Ах, это новость! Что за картина?
Головин. Работы моего сына. (Показывает на Федора.) Какой сын. Художник.
Рослый(представляясь). Рослый, Глеб Максимович.
Федя. Головин, Федор.
Лиза. Моя подруга, Майя.
Майя знакомится.
Рослый(смотрит на картину). Маки… Среди маков мой Бабочкин лежал, когда его убили… А это что? Яблоки!
Майя. Нет, это я.
Рослый. Вы? Да, да… действительно. Похоже. (Федору.) Охотничаете? Рабочее ружьецо… Прикладистое… У меня в руках ружей много перебывало. А вы, Илья Петрович, тоже любитель этого дела?
Головин. Все в прошлом.
Лиза. Почему, папа, в прошлом? Ты же ходишь весной на тягу?
Рослый. Дочка выдала.
Головин. Какая это охота!.. Так, иногда выйдешь пострелять около дома…
Лиза. Артем Иванович, что вы там скучаете? Помогите мне.
Бажов. С удовольствием! (Уходит с Лизой.)
Рослый. А я, грешным делом, увлекаюсь. Стараюсь каждый год где-нибудь да постоять на номере. Весной на вальдшнепа, зимой на волков, с флажками. Любопытное это дело. Стоишь в лесу, коченеешь от холода, а стоишь, не шелохнешься. Сучок где хрустнет, сосна на ветру скрипнет, снег с еловой лапы опадет — ты уже вздрагиваешь, думаешь, вот он, разбойник, на тебя выходит. Хорошо, кто понимает. А то с кряквой, с «подсадой» заберешься в кусты, по пузо, извиняюсь, в воде, или в шалашике, на ветру, часа три просидишь сам крякать начинаешь. И опять — хорошо. Вот только времени у нас маловато.
Входит
Я вижу, у вас тут небольшой пир намечается? Уж не по случаю ли занятия частями Советской Армии этого населенного пункта? (Смеется.)
Лиза. Папе сегодня исполнилось пятьдесят лет.
Рослый. Что вы говорите? А мы незваными гостями оказались. Поздравляю вас, Илья Петрович. Полвека? Не шутки. Я уже сам к этому возрасту подбираюсь.
Головин. Благодарю вас.
Лиза. Товарищ генерал…
Рослый(шутит). Хлеб… Хлеб Максимович, пак зовет меня ваша Лукерья Филипповна.
Лиза. Хлеб Максимович, откройте, пожалуйста, шампанское.
Рослый. С превеликим удовольствием!
Лиза. Шампанского, правда, только две бутылки, но есть и водка.
Бажов. Человечество изобрело пар и электричество, а лучшей закуски к водке, чем соленые огурцы, не придумало.
Рослый(смотрит на графин с водкой). Осмелюсь спросить, на чем?
Головин. А вот попробуйте и скажите.
Рослый. Предвкушаю.
Все берут бокалы.
Бажов. Первый тост, конечно, за гостеприимного хозяина.
Лиза. Папа, за тебя.
Рослый. За вас!
Все чокаются с Головиным, пьют.
Чем вы нас, Илья Петрович, собираетесь порадовать в ближайшее время?
Головин. И вас тоже радовать?
Рослый. Конечно. Я не думаю, чтобы вы собирались нас чем-нибудь огорчить. Шучу, шучу. Я хотел спросить, над чем вы сейчас работаете?
Головин. Пока ни над чем.
Рослый. Что так? Вдохновенья нет? Обиделись на критику! (Бажову.) Надо, надо вдохновить товарища композитора на новые подвиги, на новые победы. А у нас уже заказ есть. (Головину.) Напишите-ка оперу. И чтобы была ария генерала. А? Что? (Лукаво.) Чем наш генерал хуже Гремина? И чтобы его бас пел. Принимаете заказ?
Головин. К сожалению, ни опер, ни массовых песен я не пишу.
Рослый(выпив рюмку водки). На смородиновом листе. (Головину.) Массовых песен, значит, не пишете?
Головин. Не пишу.
Рослый. Так… так…
Головин. Вы, кажется, сказали, что хотели однажды написать мне письмо?
Рослый. Не отказываюсь. Хотел.
Головин. О чем же вы хотели мне написать?