Имена мертвых

Белаш Людмила и Александр

Вошедший предъявил удостоверение.

— Добрый день. Инспектор Рихард Мондор, окружная полиция.

— Добрый день. Доктор Людвик Фальта. Присаживайтесь, инспектор. Чем могу быть полезен?

Инспектор был скучен и обычен, как почтовый ящик; он исполнял обязанности, и на его лице было написано, как мало творческого поиска в повседневной работе блюстителей порядка.

— Доктор, вы не читали утренние газеты?

— Нет. Не имею обыкновения. — Людвику не нравилась полицейская манера вести разговор. — Предпочитаю вечерние, а еще больше — телевизор.

— Прошлой ночью совершено преступление против вашей собственности. Умышленная порча, — без выражения, будто отстригая фразы,

сказал инспектор. — Этим делом поручено заниматься мне. Я произвожу предварительное следствие.

— Все, что есть моего в Дьенне, сегодня утром было цело, — беспокойство Людвика усилилось.

— Не все, доктор. Около десяти лет назад — а точнее, девять лет и семь месяцев — вы приобрели участок для захоронения на кладбище Новых Самаритян.

— Там похоронена моя дочь.

— Верно. Именно могила и подверглась порче.

— Что случилось?! — хладнокровие изменило Людвику.

— Я полагаю, что лица, пока не установленные следствием, облили могилу горючей жидкостью и подожгли. Характер жидкости выясняется.

Людвик встал, упершись в стол сжатыми кулаками.

— Это мерзко…

— Сочувствую вам, — все так же без выражения сказал инспектор. — Однако должен заметить, что персонал кладбища с точностью установил отсутствие других повреждений могилы, кроме следов пламени. Земля не вскопана, памятник и… — инспектор сверился с документом, — и обрамление целы.

От бессильного негодования Людвик прошелся по кабинету. Кому могло прийти такое в голову? кто это сделал — хулиганы? сатанинская секта? вроде бы писали, что сатанисты справляют шабаши на кладбищах…

— Другие могилы тоже пострадали?

— Это прозвучит странно, но — нет. Ни одна другая. Поэтому я хотел спросить вас, не получали ли вы в последнее время угроз о возможном надругательстве над могилой вашей дочери?

— Нет… — Людвик сузил глаза.

Герц Вааль. И это дикое, нелепое предложение…

— Ни устно, ни письменно?

Людвик помедлил с ответом:

— Нет, уверяю вас.

— У вас есть недоброжелатели, способные на такой поступок? — продолжал инспектор; они там, в полиции, наизусть вызубривают вопросник на все случаи жизни.

— Кажется, нет. У меня нет врагов.

— Порой нам только кажется, что у нас нет врагов. — Инспектор оставался строг и скучен, но в его голосе Людвику послышалась усмешка. — Вы в любой момент можете сообщить о своих подозрениях в полицию… вот мой номер телефона. — Он положил на стол визитку.

Людвик вспоминал разговор с Ваалем. Есть какая-то связь или нет?..

— Вероятно, это варварская выходка — без определенной цели.

— Я подозреваю, доктор, что ваша собственность стала объектом целенаправленного действия.

— Почему?

— По совокупности результатов следствия.

— И что вам известно?

— Немногое… Я изложу вам по порядку.

Людвик сел, готовый слушать.

— После полуночи ночной сторож кладбища Новых Самаритян сообщил в полицию, что на него напал вооруженный грабитель. Выглядело это так: около полуночи к нему в служебное помещение обманом проник некто, мужчина в форме электрика и, угрожая оружием, отключил сигнализацию, телефон и выключил лампу, освещавшую главную аллею кладбища. Сторож стоял лицом к стене и спустя несколько минут услышал доносящийся со стороны кладбища странный звук, по его словам — что-то наподобие собачьего воя; звук длился минуты три, затем внезапно стих; налетчик же, который объявил, что пришел грабить, вскоре скрылся, пробыв в служебном помещении меньше четверти часа и — обратите внимание — ничего не взяв. Осматривая место происшествия, мы обнаружили, что запасной вход на кладбище — это железная дверь — только закрыт, но не

заперт, а замок с перекушенной дужкой просто скрепляет ушки запора. Тогда же нам сообщили из районной бригады электросети, что у них неисправность — испорчено реле, включающее свет в переулке, куда выходит та железная дверь, — и сам замок… ящика, где стоит это оборудование, сломан. То есть ночью переулок не освещался.

— Я не понимаю вас… — Людвик был в замешательстве — реле, замки, электрики, путаница какая-то…

— Я понимаю не больше, чем вы, доктор. Затем мы нашли следы двух человек разного роста, обутых в горные ботинки — знаете, с такими рубчатыми подошвами, — и след гибкого предмета, троса или, скорее, шланга, ведущие от запасного входа к могиле вашей дочери. Криминалист ориентировочно оценил по размерам следов рост этих двоих: высокий — ростом от ста восьмидесяти до ста девяноста сантиметров, низкий — от ста пятидесяти до ста шестидесяти…

Внезапно Людвика как по затылку стукнуло — да это же Герц со своим шофером! Воистину, чтобы прозреть, надо вначале быть слепым!.. В университете разница в росте профессора Вааля и его коренастого шофера была притчей во языцех, но вне стен славной alma mater[2] такие анекдоты не распространялись. Мондор об этом не знал и знать не мог.

— …окончательное заключение я получу сегодня. В переулке, к сожалению, никаких следов не осталось, но кое-что удалось узнать благодаря свидетелю. Некая пожилая дама, живущая напротив запасного входа, не спала ночью — У нее бронхиальная астма — и дышала воздухом, открыв форточку. Так вот, она видела, как к двери подъехал автомобиль с потушенными фарами, по ее описанию — с кузовом типа «универсал», точнее определить не удалось. Из машины вышли двое, мужчины, разного роста. Темнота помешала свидетельнице проследить, что они делали, да и приступ астмы, согласитесь, не располагает к наблюдениям; ей захотелось прилечь, и она легла, но лежа еще видела со стороны кладбища как бы сполохи огня и слышала за окном невнятный шум — она сравнила его с гудением трансформатора. Она думала, что идет ремонт, — это обычное дело, на кладбище работают в отсутствие посетителей, иногда и в очень позднее время… Все эти обстоятельства наводят на мысль, что здесь имела место спланированная акция. Во всяком случае суд вправе принять четыре иска: о нападении — от сторожа, о порче имущества и причинении морального ущерба в виде осквернения могилы — от вас, доктор, иск от магистрата о проникновении со взломом на подведомственную ему и охраняемую территорию, а также от службы электросети о порче имущества.

Этот Рихард Мондор, похоже, испытывал профессиональное удовольствие от собственной осведомленности и даже оттого, что коллеги из криминальной полиции, едва поняв, что у этого дела нет ни дна, ни покрышки, свалили его на окружную полицию и умыли руки, словно Пилат. Инспектор не тараторил, но сыпал информацией с привычной быстротой, так что получалось и понятно, и без задержки. Однако Людвику потребовалось время, чтобы разложить услышанное по полочкам.

— Выходит, преступников интересовала именно эта могила.

— Да, доктор, впечатление именно таково. Стоит еще добавить, что рядом с могилой остались следы от треножника…

— Треножника?

— Вернее, штатива на трех опорах — такие штативы применяются как подставка для теодолита, например… или кинокамеры большого веса. Возможно, экспертиза уточнит, сколько весил груз на штативе.

— Груз — на штативе? Вы говорили о поджоге…

Инспектор, исчерпав запас фактов, сделался задумчив, даже печален.

— На треноге мог быть установлен ствол огнемета, но я — случись мне решиться на такое — взял бы канистру бензина и действовал в одиночку.