Именем человечества
Шрифт:
– Так вот, добавьте, чтобы ваши подчиненные сделали все для восстановления его здоровья и подготовили необходимые документы для передачи Зорина Советскому посольству.
Рейли послушно повторил слова Максима в трубку радиотелефона.
– Теперь давайте-ка свернем с автострады и поедем немного другим путем. В целях вашей же безопасности.
Рейли кивнул.
Через полчаса машина вылетела на четырнадцатую улицу и остановилась перед воротами Советского посольства. Максим спрыгнул на тротуар:
– Дайте вашу руку, Рейли, и посмотрите мне в глаза. – Так... Через десять минут вы обретете
От девятнадцатого – первому
В ночь на четырнадцатое июня семнадцатый, восемнадцатый и Делец арестованы в доме Лесника при попытке завладеть вещами Странника. Мне удалось избежать задержания, так как по приказу семнадцатого я ждал их в машине в трехстах метрах от дома. В ту же ночь Лесник покинул Вормалей и отбыл в неизвестном направлении. Местонахождение диска и бумаг Странника установить не удалось скорее всего, Лесник захватил их с собой. На следующий день была арестована Экономка. А еще через день сын Дельца, хорошо знавший семнадцатого, восемнадцатого и меня и, очевидно, догадывавшийся, какую роль играл Делец, публично отрекся от своего, оказавшегося неродным, отца, добровольно рассказал обо всем, что ему известно, органам безопасности. В сложившейся обстановке мне пришлось срочно оставить работу в леспромхозе и скрыться в тайге. Прошу вашего разрешения покинуть Вормалей.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
1
Утро встретило их у подножия сопки Дальней, на небольшой поляне, плотно окруженной молодыми листвен-ничками, только что одевшимися в яркий весенний убор. Воздух был прохладным. Но солнце уже выкатилось из-за сопки, и миллиарды искр рассыпались по белой от росы траве и нежной бахроме лесных красавиц. Свежий ветер быстро сгонял последние космы розоватого тумана. Радостный гомон птиц поднялся навстречу рождающемуся дню.
Силкин снял с плеч Тани рюкзак, бросил на землю свою охотничью суму:
– Вот теперь отдохнем. Разложим костерок, попьем чайку, поспим, пока роса не обсохнет.
– А далеко еще?
– Неблизко. Я ведь нарочно сказал про избушку у Марьина болота. Наш путь на Лысую Гриву.
– На Лысую Гриву?! Но ведь туда, говорят, неделя пути!
– Неделя не неделя, а два-три дня протопаем. Зато уж там нас ни одна вражина не сыщет! – Силкин довольно хмыкнул в бороду.
– Но зачем нужно было вводить в заблуждение Андрея Николаевича?
– А чтобы ни одна живая душа не знала, куда мы схоронились.
– Зорину можно было сказать все. Я верю ему, как самой себе. Бы же видели.,.
– Я понял, что он хороший человек. Да ведь и хорошего человека можно обвести вокруг пальца. Неровен час, обмолвится кому-нибудь. А я теперь научен...
– Но как же найдет нас Максим?
– Максим не дурак, сразу поймет, где искать Силкина. Я потом шепнул этому Зорину, что избушка там, куда он, Максим, еще в детстве не побоялся сходить. Ну, а если и этого будет мало, так я знак оставил.
– Какой знак?
– А видела, я перед тем, как уйти, во дворе топор •всадил в чурбак? Так вот, по тому, как он всажен, Максим и поймет, где нас искать. У нас, охотников, всегда так. И Максим еще с детства это
– Да ведь с непривычки, дядя Степан...
– Ну еще бы! Ложись вот тут, отдохни малость, – он наломал лапника, прикрыл сверху полушубком.
Таня опустилась на мягкое душистое ложе, привычно приложила палец к виску и услышала:
– Главный информаторий Ао Тэо Ларра приветствует вас... – Она улыбнулась: пока все в порядке. Приятная дремота начала подкрадываться к ней. Но что он еще го ворит? – Назовите мысленно наш шифр, шифр командирра корабля... – И сразу сон долой! Какой шифр? Она не знала никакого шифра. А голос кибера-информатора умолк. Что же это? Как ей теперь быть? Таня даже при встала на своем ложе, снова и снова пытаясь связаться с диском, – оттуда не доносилось больше ни звука. А она- то надеялась считать с него всю необходимую информацию через свой элемент связи. Да разве Этану перехитришь! Она, конечно, предусмотрела и такой поворот событий. Какая досада!
Таня в отчаянии зарылась лицом в пахучую хвою. Как она не догадалась расспросить обо всем Максима! Но кто мог подумать, что все обернется так скверно? Максим-Максим, где ты сейчас?..
2
– Этот вот оползень сошел с сопки, считай, на моих глазах, – сказал Силкин, когда они поднялись на высокий крутой бугор, поросший молодым кедровником. – Прежде тут был овраг и, как сейчас помню, мостик через Него. Мостик пустяшный – три лесины с берега на берег, а без него в ненастье – хоть плачь, ни за какие коврижки на ту сторону не переберешься. Добрый, видать, человек соорудил тот мостик. И Проклятого пупка не побоялся.
– Чего, чего? – рассмеялась Таня.
– Ты не больно смейся! Сейчас, может, и я посмеялся бы с тобой. А тогда... Дурная молва шла тогда о Лысой Гриве.
– Ну, с Лысой Гривой понятно. Там, я знаю, челночные корабли инопланетян приземлялись. Они хоть на кого страху могли нагнать. А что за «пупок» тут пугал вас?
– Проклятый пупок – это такое место здесь неподалеку, куда в грозу будто все молнии норовили вдарить. Ну, словно тянуло их в эту круговину у оврага. Там аж земля спеклась, как в кузнечном горне. После Максим сказывал, что аккурат в этом месте корабль энтих самых, с другой звезды, сквозь землю провалился. Может, оно и так. А боялись мы этого места. Я, бывало, чуть не бегом старался Проклятый пупок проскочить.
– А сейчас, после оползня, и молний не стало?
– Да нет, нельзя сказать, чтобы совсем не стало. Бьют и сейчас, но меньше. Вон, видишь, лиственница с обломленной верхушкой? Так это ее молнией спалило. Тут как раз и был Проклятый пупок.
– Дядя Степан, можно я схожу туда, к этой лиственнице?
– Сходи, отчего не сходить, на небе ни тучки, бояться нечего. А я тут табачком побалуюсь.
Таня, сама не зная почему, подчиняясь какому-то безотчетному чувству, поспешила к обгоревшему дереву. Но что это? За ухом у нее вдруг щелкнуло, знакомый холодок пробежал по телу. Так было лишь тогда, когда элемент связи подключался к Главному киберу звездолета. Что могло это значить? Они вернулись?! Таня невольно отпрянула назад. Но в ушах отчетливо звучал уже... голос Этаны.