Иметь банкира. Столичная Love Story
Шрифт:
Вести фестиваль должен был один известный тележурналист. Фамилию слышала неоднократно, но, признаться, в лицо не знала. Директор пионерлагеря попросил съездить с водителем в аэропорт – встретить звезду.
Я стояла как дура с табличкой у зала прилетов и гадала, как же выглядит журналист. Почему-то думалось, что он будет толстый и в очках. Ко мне подошел подтянутый мужчина лет сорока без очков, со спортивной сумкой на плече.
– Боже, какая прелесть! Если бы я знал, что меня здесь ждет такое чудо, я бы прилетел еще вчера!
– Простите? – не поняла я и сглотнула.
А мужчина сейчас же уставился на
– Зовут вас как, чудесное созданье?
– Лида. (А что, я, и правда, чудесная. Новая розовая помада мне очень идет.)
– Либе, Лида, аморе аморе!
– Простите? (По-моемуяреальнотупила.).
– Лида, меня зовут Николай. И ждали вы именно меня.
– Где ж ты так долго плавал, Одиссей? У меня уже руки устали табличку держать, – наконец пришла в себя.
– Давайте я вам помогу, дитя, – мужчина забрал у меня картонку, взял под локоток. – Ведите же меня.
– Что ж, пройдемте, товарищ.
Мы пошли к белой «Волге». По дороге в пионерский лагерь без умолку болтали о всякой чепухе. Надо отдать Николаю должное, собеседник он был великолепный. За сорок минут успели обсудить погоду, концепцию ожидаемого мероприятия, знаки зодиака, современную попсу и много чего еще. Мне давно не было столь приятно общаться с мужчиной. Кроме того, меня подкупало то, что со мной говорили на равных. Если подумать, кто он и кто я? Но сия неконструктивная мысль мелькнула быстро и тут же исчезла. Да кем бы он ни был, хоть президентом, я не могу быть ниже или хуже его. Потому что я – женщина! Из-за меня сходят с ума, начинают войны, завоевывают космос и делают научные открытия. Так-то.
Во время разговора я незаметно кидала изучающие взгляды. Ладно, ладно… Не совсем незаметно. Все исполнялось по правилам: я как раз только что изучала книгу о языке телодвижений и науке невербального покорения. Если мужчина смотрит в сторону, нужно бросить долгий взгляд на его профиль. Когда он внезапно повернется, надо не успеть отвести глаза, а испуганно и смущенно опустить голову. Будто бы вы подглядывали. То есть намек на то, что мужчина вам интересен. Но вы же робкая и стеснительная…
Я копировала его жесты. Поднимала плечо. То и дело невзначай демонстрировала свои запястья. Собеседник проявлял признаки увлеченности. По приезде на территорию помог выйти из авто. Такая галантность повергла меня в восторг. Ах, мне подали руку! Как королеве. Да. В девятнадцать лет я была совсем не избалованной девушкой.
Николая, как и остальных важных гостей, на все пять дней фестиваля поселили в ближайшей гостинице. Вечером намечался банкет в честь открытия. Без меня там не обошлось.
В двадцать один ноль-ноль в летнем саду уже стояли накрытые столы. Южные ночи – пугающе темные. Тусклые фонарики создавали интимное настроение. Вдалеке громыхала музыка детской дискотеки. Я сидела за столом между директором и Николаем. Пер вый постоянно требовал от меня речей.
– Семен Семеныч, вы путаете пиарщика с массовиком-затейником. Не путайте.
Второй поддерживал меня громким смехом. Создавалось впечатление, что я его смешу. И как прикажете понимать? Я надеялась, что это все-таки хороший признак. Журналист мне сразу понравился. По какой именно причине – из-за его известности или потому, что он неплохой перец, –
– Ик… Лидочка, проводишь меня до гостиницы?
– Считается, что мужчина должен провожать девушку, а не наоборот.
– Долой правила, пойдем!
Когда он успел перейти на «ты»? Развитие ситуации меня не вполне устраивало. Мало удовольствия в общении с пьяным.
– Ты думаешь, я пьян и ничего не соображаю? Напрасно. Я, может, и выпил, но норму свою знаю. И очень прекрасно соображаю, ласточка.
Ну, раз ласточка, тогда полетели. Мы поднялись из-за стола и отправились в гостиницу. Идти было всего минут пять. Но я успела получить свое удовольствие: ночь, аллея и крепкая ладонь на талии.
Открыв дверь в номер, Николай пропустил меня вперед. Куда деваться от такой вежливости. В ином случае я бы просто не вошла.
– Выпьешь? У меня есть чудесный коньяк.
– Ой, нет, спасибо. Я лучше пойду. Лицо мужчины изобразило беспокойство:
– Куда же? Уже поздно. Оставайся у меня.
– Что вы такое неприличное говорите! – На самом деле резко захотелось, чтоб он залез мне под юбку. А я бы игриво ударила его по руке и погрозила пальчиком.
– Лапулечка, не бойся, я не буду приставать. (Какое разочарование!)
– Тем более, зачем тогда мне оставаться? – парировала я и тут же прикусила язык.
– Ха-ха-ха, с тобой не соскучишься! Если ты так категорична, то пойдем, я посажу тебя на такси. Обещай, что завтра обязательно увидимся.
Ответом был картинный вздох.
На следующий день предусмотрительно положила в сумочку косметику. Если вдруг мне снова предложат остаться, то после совместной ночи надо обновить макияж. Еще не хватало, чтоб по утру у мэна был шок. Ненакрашенная, я совсем не выдающаяся дева, надо признаться. Весь день не удавалось пересечься с журналистом. Тот активно работал и, похоже, забыл о моем существовании. Бот скотина… Я тоже хороша. Раскатала губы. Для подстраховки (мало ли?) задержалась после работы. Увы, никто ко мне не подошел и не попросил «остановиться на мгновение, чтоб запечатлеть в памяти волнующий облик». Меня поставили на место. Дома много плакала от злости. И немного – от влюбленности.
Я сидела за компьютером и писала пресс-релиз. Настроение ни к черту. Зазвонил телефон.
– Добрый день, пресс-центр.
– Лидочка, хватит работать! Лучше пообедаем, – голос Николая, сладкая музыка.
– Мне нужно закончить дела.
– Пяти минут хватит?
– Да.
За три минуты я дописала корявый текст и разослала по емейлу в редакции. За две минуты накрасила губы и побрызгалась духами. На улице ждал журналист.
Мы заказали морских деликатесов. Пили вино и разговаривали. Точнее, разговаривал Николай, а я слушала. Он рассказывал о своей работе. О том, как давно не испытывал столь трепетного чувства к женщине. Что очень рад знакомству со мной. Что давно уже живет со своей женой лишь из-за детей.