Иметь все
Шрифт:
Лиз тронула пальцами свой бокал, вспоминая вчерашнее недовольство Конрада, когда она уклонилась от выпивки на вечеринке в ее честь и помчалась домой, чтобы увидеть Джейми и Дейзи, и свое горькое разочарование, когда застала их уже спящими. «Вот эта история тебе понравилась бы», – думала Лиз, пока Стеффи с любопытством разглядывала ее. Такова цена Успеха. Не почувствовала ли эта акула запах крови? Достаточно ли глубоко, достаточно ли далеко от хищных глаз акул с Флит-стрит спрятаны раны Лиз?
– Когда я на работе,
Врушка, врушка, завирушка. Это была зыбкая почва, и Лиз не знала, как долго ей удастся продержаться на ней. Надо отвлечь эту хищницу. Сменить тему. Бросить ей приманку секса и сбить ее со следа.
– Когда я на работе, я по уши в ней и занята исключительно ею. Только очень важные обеды. Никаких выпивок после работы. Одни старые машинистки считают, что на работе надо каждый день сидеть до десяти вечера. Это ведь мужская привычка выпивать и трепаться на работе, не прав да ли?
Однако Стеффи была слишком опытна, чтобы заглотнуть наживку.
– Но детей вы все равно видите нечасто? Вы не скучаете по ним?
Лиз ничего не ответила. Стеффи Уилсон сделала еще один большой глоток вина. Она ни на шаг не продвинулась к своей цели. Лиз была слишком осторожна, слишком хорошо усвоила предостережения представительницы компании «Метро ТВ» по связям с общественностью. Стеффи видела, что интервью ускользает из ее рук, превращаясь из разгромного памфлета в стиле Стефании Уилсон в заурядный очерк о работающей женщине, который мог написать кто угодно. Пора пускать в ход крупный калибр. Нянька может быть очень полезной, если суметь убедить ее перейти от «капуччино» к вину.
– Как часто вы в действительности видите своих детей? – Лиз как будто бы уловила легкое изменение тона Стеффи, но решила, что ей почудилось.
– По утрам мы проводим вместе час, когда дети лезут к нам в кровать. Это очень славное время.
«Если им повезет, как утверждает твоя нянька», – подумала Стеффи.
– Ну а вечером? Вы купаете их, укладываете спать?
– Конечно, я делаю это, – Лиз постаралась, чтобы в ее голосе не было оправдывающихся интонаций, – всякий раз, когда могу.
– И как часто это бывает?
– Как я сказала, всякий раз, когда я могу. – «Куда клонит эта женщина?»
– Раз в неделю? Два раза в неделю? – Лиз начинала чувствовать раздражение.
– Послушайте, это интервью должно быть…
– О вас. Это интервью должно быть о вас. Оно и есть о вас. Итак, вы видитесь с детьми часок утром два или три раза в неделю. А как насчет спортивных праздников, детских утренников в садике и тому подобного?
– Еще раз могу повторить, всякий раз, когда могу.
– Всякий раз, когда можете, – в голосе Стеффи появилась нотка сарказма. – И вы не смогли быть ни на средневековом маскараде, ни на встрече с рассказами
Лиз была сражена. Откуда эта ведьма все знает?
– Скажите мне, Лиз, вам никогда не приходила в голову мысль, что вы забросили своих детей?
Лиз в ярости поднялась:
– Это возмутительно. Разумеется, нет! Мои дети вовсе не заброшены.
– А я слышала совсем другое. Я слышала, что это редкое везение, если в какой-либо день они увидят вас.
– Откуда у вас такие подробности о моей семье?
– Только сплетни, Лиз. Знаете ли, сплетни – это моя специальность. Не чувствуете ли вы своей вины, Лиз, при мысли, что вы не видите своих детей?
Вина! Что эта гарпия с красными ногтями знает о вине? И тем не менее это самое подходящее слово для нее. Лиз месяцами жила с этим травящим душу чувством, прикованная к работе, вечер за вечером вгрызаясь в свои проекты программ и мечтая поцеловать пухлые щечки Дейзи и почитать на ночь Джейми.
Гнев душил Лиз. Какое имеет право эта накрашенная корова обвинять ее в том, что она плохая мать? Пока она не потеряла над собой контроль и не наговорила такого, о чем потом будет жалеть, ей надо ненадолго выйти.
– Простите, я должна выйти на минуту, – с трудом сдерживаясь, холодно сказала она. – Мне кажется, мой сын плачет.
Ничего не видя от злости, она бросилась на второй этаж и столкнулась со Сьюзи, которая с лестничной площадки, белая как полотно и вся в слезах, вглядывалась в Стеффи.
– Лиз, кто эта женщина?
– Она из отдела скандальной хроники «Дейли уорлд». – Увидев лицо Сьюзи, Лиз почувствовала первые признаки панического страха:
– А что?
– О Господи, Лиз, я так виновата! – Сьюзи разрыдалась. – Она сказала, что она тетя одной из подружен Джейми, и пригласила меня выпить кофе…
У Лиз закружилась голова и потемнело в глазах.
– И что ты ей рассказала?
Но слезы мешали девушке говорить.
– Хорошо, Сьюзи. Я улажу это. Тебе лучше пойти в свою комнату.
Полминуты Лиз оценивала ситуацию, прислонившись к перилам. Стеффи узнала все от Сьюзи и, судя по сказанному ей, от других матерей из садика. Она собиралась разделать Лиз под орех, это было очевидно. Жестокая мать, которая пожертвовала своими детьми ради карьеры. И, похоже, домашнюю часть работы Стеффи уже сделала. Лиз попыталась не поддаться панике и спокойно оценить свои возможности.
Она могла все отрицать, но Стеффи этим не остановишь. Могла начать умолять Стеффи о молчании, но та, скорее всего, вставит и этот эпизод в свой рассказ. Могла пригрозить Стеффи судебным иском, но Лиз давно знала, что этот путь ошибочен. Остальная часть прессы просто повторит изложенные в суде обвинения, и ты пострадаешь дважды.