Имитация
Шрифт:
– Вы владеете айкидо. Три раза были призером соревнований.
Подойдя к дому, я услышала вопли Сары. Я побежала в дом, перепрыгивая через ступеньку, поднялась по лестнице.
Мэй без особых видимых усилий держала жену Брайана за локти, а та остервенело вырывалась, выкрикивая проклятия и требуя отпустить ее. Из комнаты Айрин послышался щелчок замка, а затем оглушительная музыка с просто невыносимыми басами.
– Сара, милая, прошу, успокойся. Все хорошо. Это я, Лив.
Сара внезапно замерла и перевела на меня пустой, почти такой же безжизненный, как у андроидов,
– Лив?
Я приветливо улыбнулась, сглатывая ком подступивших слез жалости.
– Да, дорогая. Я пришла тебя навестить. Это, – я указала на сиделку, проговаривая слова медленно и вкрадчиво, – Мэй. Она будет тебе помогать. Она замечательная, думаю, она тебе понравится. Что скажешь, поздороваешься с Мэй?
– А Сандра уже пришла?
Сердце у меня в груди рухнуло.
– Еще нет. Немного попозже.
– Она задержалась на занятиях, да?
– Да. И она просила, чтобы я проследила, что ты приняла лекарства и легла спать вовремя. Ты же не хочешь ее расстроить?
Мэй смотрела то на меня, то на Сару. Очевидно, отслеживая ее реакции на мои слова.
Сара, роняя слезы, покорно пошла было в спальню. Но остановилась в проеме и посмотрела в сторону комнаты Айрин. От басов, что оттуда доносились, у меня сердце перестраивалось на другой, чужеродный ритм. Мать девочки вдруг сорвалась с места и принялась колотить кулаками в дверь.
– Открой! Открой! Ты там ее прячешь от меня! Верни ее!
Я попыталась ее остановить, но Сара отпихнула меня так, что я едва не рухнула с лестницы. Снова чудом подоспел Майкл. Он ухватил меня за руку и подтянул к себе, дальше от ступеней. Не обращая внимания на него, я снова бросилась к Саре, но она зарычала и принялась меня бить. Я взвизгнула от неожиданности.
Майкл схватил Сару, повалил ее на пол, прижал лицом к дорогому полу и заломил руки так, что несчастная женщина заскулила от боли.
– Ты рехнулся? Отпусти ее немедленно!
– Она опасна, – ровно ответил телохранитель.
– Мэй, чего стоишь, укол! А ты, мясник, отпусти ее! Я сказала, отпусти! – заорала я, готовая лопнуть от злости.
Сиделка вонзила игру в руку Сары. Я чувствовала себя не то пациентом психбольницы, попавшим сюда в абсолютно здравом уме, не то новенькой медсестрой, которую перевели из хирургии. Происходившее вокруг казалось мне бредом, кошмарным сном, сюжетом плохого фильма.
Сара успокоилась и обмякла. Ее лицо, еще минуту назад походившее на гневную маску, осветилось умиротворением.
– Ее нужно отнести в спальню, – устало пробормотала я.
Мэй тут же наклонилась и с легкостью подняла Сару так, будто не взрослую женщину, а лишь ворох одежды. Взяла ее на руки, как маленькую, и понесла в комнату.
Я постучала к Айрин.
– Это я, Лив. Открой, пожалуйста.
Музыка наконец замолкла. Девочка открыла дверь и посмотрела на меня, яростно утирая слезы. В ее взгляде читалась мольба, призыв о помощи. Я молча обняла ее. Айрин прижалась ко мне, ища защиты, поддержки, понимания.
– Маме ведь не станет лучше, да?
– Я не знаю, Айри. Правда, не знаю.
– Иногда она ведет себя совсем обычно. Как раньше. Но все чаще вот так, как
– Мы попробуем справиться. Если не получится, твой папа обещал отвезти маму в больницу.
– Почему ты этим занимаешься? Зачем тебе это?
– Ваша семья много для меня значит. Я вас люблю и хочу помочь. Хочу попытаться помочь.
– Этот твой парень решит, что мы все тут психи.
– Не решит. Не волнуйся на его счет. Я сегодня останусь у вас. Если что-то будет нужно, только скажи.
Айрин покачала головой и отстранилась.
– Спасибо, Лив. Хоть кому-то не наплевать.
Она упала на кровать лицом в подушку. Я поцеловала ее макушку и вышла, выключив свет и прикрыв дверь.
Майкл стоял в коридоре. Спасибо, что хоть в детскую за мной не поперся. Я раздраженно нахмурилась и показала ему средний палец. Затем спустилась вниз. Закрылась в ванной, умылась, переоделась в удобную форму – леггинсы и свободную футболку с рукавами, как у белки-летяги.
На кухне открыла вино и налила в один из новых стаканов. Прошла со стаканом и бутылкой в гостиную и устроилась полулежа на роскошном широком диване. Втянула терпкий аромат, напоминающий вишневый ликер с нотками корицы и миндального ореха. Пригубила сладкое вино с отдаленным привкусом сливы и вишни. Прикрыла глаза, наслаждаясь пряным послевкусием. Жить стало легче. Будто наконец смогла выдохнуть с облегчением. Не знаю, как насчет истины, но расслабление в вине точно можно найти. Пусть это и не самый удачный способ.
– Мяу, – раздалось со стороны кухни. Прозвучало это так, будто медведь что-то хрипло проворчал.
Я прижала ладонь к глазам и тихо засмеялась.
– Кажется, ты осваиваешь чувство юмора.
– Ты просила мяукать.
– Чего надо?
– Я принес сыр.
На чудом уцелевший журнальный стол опустилась тарелка. На ней идеальными, абсолютно одинаковыми кусочками был порезан камамбер.
– Зачем?
– «Казаль дей Ронки» пьется с выпечкой, горьким шоколадом или мягкими сырами. Из всего перечисленного есть только сыр. Ты ничего не ела за все время, что мы знакомы.
– «Знакомы»! – хохотнула я. – В гробу я видала такие знакомства. Еще раз схватишь Сару или Айрин, я тебя, как Шварценеггера раздавлю промышленным прессом, понял? Они – не опасность. Им нельзя делать больно. Даже если они делают больно.
– Это противоречит задаче.
– Мне плевать. Твои действия противоречат моей задаче. Я должна о них позаботиться, а не заламывать руки.
Он молчал и смотрел на меня. В полумраке гостиной я не видела гладкости искусственной кожи и пустоты взгляда. Майкл чудовищно был похож на Итана.
– Присядь туда. Расслабься. Здесь мне ничто не угрожает.
Майкл сел в кресло напротив меня, чуть сполз по сиденью и возложил руки на спинки.
– Телохранитель. Что ты умеешь?
– Уточни вопрос.
– Как можешь меня защитить? Будешь закрывать собой, драться, отстреливать любую опасность? Или только руки заламывать умеешь?
– Стрельба из любого оружия, доступного гражданским лицам. Все виды боевых искусств. Полная база знаний по безопасности и предупреждению любой опасности.