Император Пограничья 5
Шрифт:
Когда солнце достигло зенита, мы остановились у небольшого ручья, чтобы дать лошадям напиться.
— Барин, — Захар задумчиво потёр подбородок, — я тут прикинул… Даже с учётом этих сорока гектаров, которые мы распашем весной, урожая с семидесяти гектаров них хватит прокормить от силы двести пятьдесят человек, если год будет удачным, — слуга заёрзал на бревне. — А ведь у нас сейчас уже почти двести душ. И ещё ожидаем должников, которых барышни выкупают, да беженцев из скитов, да работников разных… Не хватит нам хлеба, ой не хватит.
Я кивнул, признавая обоснованность его беспокойства:
—
— Воевода, — Борис присел рядом со мной на поваленное дерево, — жители могут сами участвовать в охранных мероприятиях? Всё-таки у нас бойцов не так много.
— Обязательно, — кивнул я. — Нужно организовать обучение всех мужчин и женщин базовым приёмам самообороны и порядку спасения при нападении. Каждый крестьянин должен иметь при себе сигнальный свисток и нож, а самые надёжные — винтовки и ружья. В критической ситуации это может спасти жизни.
— А не боитесь, что такие приготовления напугают людей? — осторожно спросил Захар, протягивая мне флягу с водой.
Я сделал глоток и покачал головой:
— Напротив, знание того, что существует система защиты, придаст им уверенности. Страх возникает от неизвестности и беспомощности. Когда человек понимает, что есть план, и у него есть роль в этом плане, появляется спокойствие.
Вдалеке послышался волчий вой, и Захар невольно вздрогнул, но Борис успокаивающе махнул рукой:
— Обычные волки, далеко. Не Бздыхи.
Мы продолжили объезд полей, обсуждая детали укреплений и расстановку дозоров. К вечеру контуры стратегии стали чёткими и понятными. Мы возвращались в острог с готовым планом обеспечения безопасности полей, который можно было начать реализовывать немедленно.
Глядя на раскинувшиеся перед нами земли, я думал о том, как важно правильно организовать защиту продовольственной базы острога. В моём прошлом мире армия, оставшаяся без запасов, была обречена на поражение. А здесь, в Пограничье, это правило действовало с удвоенной силой.
Безопасность пахотных земель означала независимость от внешних поставок и уверенность в завтрашнем дне. В конце концов, армия марширует пока полон желудок. Иными словами, боеспособность войска зависит от его снабжения.
— Справимся, воевода, — словно прочитав мои мысли, произнёс Борис. — С такой системой защиты поля будут в безопасности.
Я кивнул, глядя на приближающиеся стены Угрюма. План был хорош. Оставалось воплотить его в жизнь.
Благодаря наличию автомобиля дорога на Сергиев Посад теперь занимала около трёх часов вместо нескольких суток, если ехать с полной скоростью по основному тракту. Наш «Муромец» уверенно разрезал утреннюю дымку, мягко покачиваясь на неровностях грунтовой дороги.
Я занял место за рулём, Полина расположилась на переднем пассажирском сиденье, а сзади разместились четверо из моего «боярского спецназа» — Федот, Гаврила, Евсей и Михаил. Ярослав
— Надеюсь, в этот раз обойдёмся без приключений, — мрачно произнёс Федот, заряжая свой пистолет.
— Но ведь иначе скучно, — с иронией отозвался Гаврила, разглядывая пробегающий за окном пейзаж.
Полина выглядела задумчивой. Её тонкие пальцы нервно перебирали край шёлкового шарфа. Возвращение в город, где она частенько бывала, да ещё и для того, чтобы забрать собственность матери, явно давалось ей нелегко.
— Ты как? — негромко спросил я, когда мы миновали очередную деревушку.
— Нормально, — она попыталась улыбнуться, но вышло не очень убедительно. — Просто странно ехать туда… вот так.
Я понимающе кивнул. Последние несколько дней перед отъездом я тщательно обдумывал план действий. Угрюм стремительно расширялся, но наши человеческие ресурсы оставались ограниченными. Мы испытывали острую нехватку как квалифицированных специалистов — строителей и ремесленников, так и обычных жителей, способных обрабатывать поля и поддерживать хозяйство.
На прошлых совещаниях мы разработали несколько основных путей решения этой проблемы. Первый — организованная работа с беженцами, которой занимался отец Макарий, используя свои церковные связи. Второй — систематический выкуп людей из долговых тюрем, направление, которое курировали Василиса и Полина. Оба подхода показали хорошие начальные результаты, но для ускорения и дальнейшего масштабирования процесса требовалось постоянное присутствие в крупном городе.
Поездка в Сергиев Посад была необходима именно для этого — создания опорного пункта, который позволил бы нам ускорить реализацию наших планов.
— Ты уверена, что сможешь получить контроль над лавкой? — спросил я, обращаясь к Полине.
— Юридически я имею все права, — уверенно ответила она. — Мама официально признана недееспособной и находится на принудительном лечении. Как единственная дочь, я становлюсь распорядителем имущества. Кроме того, у меня есть доверенность от отца.
Я кивнул. План был стратегически выверен. Торговая лавка «Мечта рукодельницы», располагавшаяся на Купеческой улице Сергиева Посада, представляла для нас идеальную базу. Раньше она торговала тканями и модными аксессуарами, но мы планировали полностью перепрофилировать её в официальное представительство Угрюма.
Лавка обладала всем необходимым: просторным торговым залом, складскими помещениями и даже жилыми комнатами для приказчика на втором этаже. Через неё мы сможем организовать центр по набору людей — выкуп должников и сбор беженцев будет происходить не хаотично, как сейчас, а централизованно, с возможностью предварительного отбора и оценки специалистов. Плюс, через представительство в городе будет гораздо проще организованно отправлять людей с грузовым конвоем до Угрюмихи.
Кроме того, я планировал наладить легальную торговлю продукцией из Реликтов, получив специальную лицензию от княжеской канцелярии. После нашей помощи с Лидией и устранения польских наёмников, у нас установились особые отношения с Оболенским, которыми грех было не воспользоваться.