Императорский отбор, Или его строптивое счастье - 2
Шрифт:
Но кабинет был пуст. На столе лежало несколько листов, на которых до боли знакомым почерком были написаны ужасающие строки…
«Слова Ирвина Колтрейна подтвердились». Хестер поежилась, наткнувшись взглядом на свое имя. «Но чей же это почерк? Он так знаком, как будто я его видела…».
– Заноза? – усталый голос Даррена заставил Хестер вздрогнуть.
– Я хотела выйти к обеду вместе с тобой, – она обернулась и нежно улыбнулась своему дракону, – прошлая попытка оказалась провальной.
– Я наслышан, – Даррен подошел
Тихонечко вздохнув, Хестер потерлась щекой о его грудь и проворчала:
– Но мне все равно не очень-то понравилось. Я немного переживала. Думала, ты будешь недоволен.
Она замерла, прислушиваясь к тому, как ровно и мерно стучит его сердце.
– Теперь это твой дом, – легко и просто ответил Даррен. – Есть трудновыносимые лорды и леди, но, на наше счастье, они прибывают ко двору редко. Тем более что демарш Винтереса показал нашим прекраснодушным подданным, что время вседозволенности прошло.
– Прекраснодушным? – хмыкнула Хестер. – Какой изящный эвфемизм.
Даррен рассмеялся и, чуть отстранившись, коснулся губ Хестер своими. Это легкое, едва уловимое касание быстро переросло в полный страсти и чувств поцелуй.
– У твоих губ фруктовый вкус, – задумчиво произнес дракон, – я раньше не замечал.
– Раньше они не были подкрашены, – фыркнула Хестер, чье сердце норовило выскочить из груди. – Теперь мне совсем не хочется идти на обед.
– А мне-то как не хочется, – выразительно ответил Даррен. – Мы даже не должны, но…
– Милли уже готова вопрошать, – шепнула Хестер. – Как и отряд, надеюсь.
– Боюсь, что выезжать вам придется завтра, – посерьезнел дракон. – Я успел посетить тренировочную площадку, и, м-м-м, скажем так: магия изменилась серьезней, чем я ожидал.
Хестер на мгновение замерла, а после осторожно спросила:
– А ты ожидал? Думал об этом?
Она сама была недовольна тем, как сильно это ее задело. Но ничего не могла поделать: в голове звенели вопросы. Мог ли Даррен ждать от их ночи чего-то большего, чем ее любовь? Мог ли рассчитывать и строить планы?
Дракон не заметил, что его любимая немного поникла, и честно ответил:
– К своему стыду признаюсь, что забыл об этом. Вспомнил ночью, когда пытался понять, почему ты спросила, все ли со мной хорошо.
Щеки леди Аргеланд загорелись. Она вспомнила ту ночь и поняла, что очень ждет следующую.
«Но что, если у этого есть что-то вроде графика? – промелькнула в голове дурацкая мысль. – Да нет, глупости».
– Я видела бумаги. – Хестер заставила себя отогнать излишние смущающие мысли. – Почерк до боли знаком. Когда ты пришел, я почти поймала мысль за хвост.
На лицо Его Императорского Величества легла тень. Вокруг него сгустилась магия, а в глазах… В глазах застыло непонятное, остро болезненное выражение.
– Это еще одна причина, по которой мы должны как можно скорее вновь
И леди Аргеланд догадалась, что это кто-то близкий. Кто-то родной. Но кто?
«Неужели все-так Левайр?!»
– Даррен?
– Она заменила мне мать. Поддерживала. Подсказывала, – глухо проскрежетал Даррен.
После этих слов в голове Хестер осталось лишь одно имя:
– Леди Кадрия Элеарская.
– Немыслимо, да? – Даррен беспомощно улыбнулся. – Эти бумаги… Это знание и заставило меня отправиться на полигон. Я чувствовал, что меня переполняет дикая, злая сила. Что еще немного, и я просто сровняю дворец с землей.
– Что мы будем делать? – прямо спросила Хестер.
Сейчас она понимала, что ей придется занять сторону супруга. Даже если он решит простить древнюю интриганку…
– Я послал Грегуара за ней. С магритовыми наручниками и ошейником, – криво улыбнулся Даррен. – Не могу отделаться от мысли, что именно она предложила отцу тот курорт. Что именно ее уважение мне было так важно, что я предпочел соврать. Соврать, что еду с семьей, а сам остался.
В голосе дракона жила застарелая боль. Хестер поняла, что он вновь переживает гибель семьи. Вновь спрашивает себя, мог ли он хоть что-то изменить?
– Не в том возрасте, – прямо сказала леди Аргеланд. – Если это была она и если уже тогда они могли управлять Прорывом – ты ничего не мог сделать. Странно лишь то, отчего она не добила тебя сразу, пока ты был ребенком.
– Мы не узнаем, пока не спросим.
Даррен подал леди Аргеланд руку, и они вместе отправились в обеденный зал.
Скользя по гладкому мрамору, Хестер думала лишь о том, что ей совершенно непонятны мотивы Кадрии.
«За тем невероятным исключением, что ее истинный где-то рядом. Иначе ей стоило бы вначале обзавестись «марионеткой», из-за спины которой она будет править».
Хестер не считала себя кровожадной, но она определенно не желала заговорщикам ничего хорошего. Особенно учитывая тот факт, что их с Дарреном гипотетический ребенок будет лакомой добычей и…
– Держись, Заноза!
Бросив взгляд на Даррена, в чьем голосе звенело беспокойство, Хестер увидела белоснежное, едва заметное кружево инея, что покрыло стены.
– Белое? – недоуменно проговорила она.
И в этот момент одна из стен рухнула, едва не зацепив и императорскую чету!
В воздухе кружились мелкие частички пыли, гладкий мрамор был засыпан крошкой, оставшейся от стен, а сквозь пролом… Сквозь пролом на императорскую чету смотрел целитель Дервен.
– Добрый день, Ваши Императорские Величества, – сдержанно и спокойно произнес целитель, после чего набросил на плечи рубашку и принялся застегивать мелкие пуговицы.
Хестер, с трудом взявшая под контроль взбунтовавшуюся силу, постаралась сгладить произошедшее: