Императорский отбор, Или его строптивое счастье - 2
Шрифт:
– Тогда бы баронессе Льяла не позволили форсировать академическую ограду, – фыркнула леди Аргеланд. – Да и дочь ее передала бы хоть какую-то весточку.
Поболтав еще немного, подруги замолчали. А через пару минут Хестер услышала тихое сопение Милли.
«Уснула», – отметила про себя леди Аргеланд. Но чего она не отметила, так это того, что и сама провалилась в дрему. Вышла из которой она лишь по прибытии ко второму порталу.
Пройдя сквозь стационарный портал, Хестер тихо порадовалась тому, что вокруг теплый поздний вечер
– На барже нас всех ждет поздний ужин, – шепнул Даррен.
– Как мы поместимся? Лошади же…
– На второй барже поплывут кони. – Император кивнул в сторону. – Здесь очень развито речное судоходство.
Два часа пролетели как один миг – за длинным столом собрались абсолютно все. Раскрасневшаяся Милли сидела по левую руку от капитана баржи. По правую руку от него находился предводитель отряда. Даррен и Хестер устроились в самом конце, как самые тихие и незнатные путешественники. Что обоих очень веселило.
– Вина не предлагаю, на моей барже сухой закон. А вот мяса, лепешек и овощей хватит всем, даже рыбам за бортом!
И это было действительно так.
– Остро, – прошипела Хестер, – очень остро. И очень вкусно!
К пристани Ревнянки баржа подошла за полночь. Первой по сходням спустилась леди Ревир и сразу же оказалась в объятиях отца.
Отца, который сразу же узнал леди Аргеланд. Правда, получив щипок от любимой дочери, он просто и буднично предложил свое подворье для всех спутников его Цветочка.
Через пару минут Хестер была преизрядно позабавлена тем, что старый купец умудрился как-то так выкрутить разговор, что им с Дарреном выделили отдельную комнату, да еще и подали бочку с горячей водой.
– Умеешь пользоваться? – с улыбкой спросил дракон.
Хестер, чуть смутившись, покачала головой:
– Никогда не доводилось так мыться. Если отец брал нас в поход, то ручей в помощь. А в замке… Сам понимаешь.
– Понимаю, – согласился Даррен. – Раздевайся и забирайся в воду. Смотри, тут три камешка, видишь? Моешься и закидываешь на дно первый. Он забирает всю грязь, и вода вновь становится чистой. Этот, синий, сделает то же самое, но его использовать только вторым, иначе ни один не сработает. А вот этот, прозрачный, добавит воде тепла.
– А как же ты? – удивилась Хестер.
– С остальными на реке ополоснусь, – легко ответил дракон. – Я ведь Алькор Неизвестный, а не Даррен Тиварран Элеарский.
Он подмигнул жене и выскользнул из маленькой, но уютной комнаты.
Хестер же, походив кругами, все-таки подступилась к бочке. Целый день пути, часть из которого она проделала верхом, оставил на ее коже неприятный липкий след. И от этого хотелось избавиться как можно скорее.
Конечно, чары и притирания спасали от запаха пота, но… Это все равно не то же самое, что горячая вода с лавандовым мылом!
Забравшись внутрь по приставной лесенке, Хестер обнаружила, что внутри бочки есть что-то вроде приступочки, на которой
Дробный перестук в дверь, и Хестер, вздрогнув, гневно шипит:
– Нельзя!
– Ой, прости! Я вам помешала? – голос Милли звучит напуганно и смущенно.
– Милли?
– Да!
– Заходи. – Хестер поглубже спустилась в воду.
Дверь со скрипом отворилась, и в комнату… В комнату вплыл нагруженный яствами поднос.
– Я папеньке сказала, что на барже нас накормили. Но он велел накормить еще раз, – пропыхтела леди Ревир, едва удерживавшая тяжелую ношу. – Матушка, оказывается, не спит и теперь кругами ходит. Сундуки-то опечатаны, будем их утром открывать, при родне. А я думала, что она спать будет, и не догадалась припасти ей какую-нибудь мелочь, чтобы любопытство потешить, – говоря все это, она ловко сервировала небольшой стол, что находился подле высокой кровати.
– Почему нельзя сейчас открыть? – нахмурилась Хестер. – Почему супруга главы рода должна мучиться любопытством? Когда отцу присылали подарки, их никогда не открывали при дарителе, откладывали до ночи, чтобы никого ничем не смутить. Сейчас ночь, так что…
– У нас так же, – покивала Милли, – но тут же как, матушку все кому не лень обижали. Я же почему просила придворных магов сундуки опечатать? Чтобы при срыве пломбы была часть императорского герба! Чтобы никто не мог сказать, что это папенька накупил вещей и матушке от моего имени доставил!
– Вот почему мы так серьезно запечатали мое письмо, – догадалась Хестер. – Жаль, что завтра не получится посмотреть на кислые лица.
– Я расскажу в подробностях, – пообещала Милли. – Бабуля моя – полуночница, если ты не устала, то можно после бочки к ней наведаться. Вон ее окно светится.
Но как бы Хестер ни изворачивалась, с ее ракурса ничего не было видно.
– Что-то гонит меня, – призналась леди Аргеланд. – Я ведь думала о том, чтобы позвать твою семью ко двору и заодно прихватить и бабушку. Мы мчались сюда быстро и сильно устали, но…
– Удобная карета и толковый целитель, – кивнула леди Ревир, – помогли бы бабуле прибыть в столицу. Она, вообще-то, бойкая старушка. И в лес по грибы ходит, и по осени зайца из лука бьет. Я тоже думала, что ты позовешь ее в столицу.
– Наверное, я еще не настолько Императрица, – серьезно отозвалась леди Аргеланд. – Но и в любом случае это было бы сложнее и дольше, а ответы мне нужны сейчас. Быть может, мы зря приехали и ничего нового не узнаем.
– Бабуля любит поговорить о том острове и мастерицах, но никто особо не хочет ее слушать, – развела руками леди Ревир. – Мы только детьми охотно к ней в комнату бегали, а потом… Потом перестали.
Вздохнув, Милли огляделась и всплеснула руками.
– Полотенца-то Римка забыла принести! Сейчас, одну минуту!